Глава 6

– И как он вам понравился? – спросила Кэнди Прайт, отходя от буфета с кофейником в руках. Джереми и Джошуа сидели у себя на кухне за длинным дубовым столом. Кэнди опустилась на стул между ними.

Восседавший во главе стола Джейсон оторвался от чашки с кофе и поднял глаза на нее.

– Иш Маркс? Это странная птица.

Кэнди удивленно приподняла брови.

– Почему?

Удивление девушки вызвало у Джейсона улыбку. Он знал, что этот новенький понравился Кэнди, а несколько других нью-бедфордских девчонок просто-таки влюбились в племянника Стемпла. Не секрет, что некоторые из девушек неравнодушны и к самому Джейсону.

Ужин заканчивался. Большой вырубленный участок леса, на котором братья Болт устроили свой бревенчатый лагерь, погрузился в темноту. В окнах барака на другом конце двора горел слабый свет. Где-то совсем рядом ухала сова, а издалека ветер доносил леденящие душу завывания койота.

Пока остывал кофе, Кэнди осматривала простую обстановку комнаты и с пристальным интересом наблюдала за тремя холостяками.

Джереми всегда прекрасно готовил, ужины Джейсона были по-спартански просты, а у вечно мечтающего неизвестно о чем Джошуа еда непременно подгорала. Кэнди гостила в этом доме не впервые, и от ее внимания не ускользнуло то, как сегодня здесь все тщательно вычищено. Конечно, только Джошуа мог позаботиться об этом. В семье Болтов Джошуа выделялся характером и внешностью. Этот худой и стройный блондин абсолютно не похож на своих коренастых, широкоплечих и загорелых братьев. Кэнди снова взглянула на Джереми. В нем она чувствовала родственную душу и всегда понимала его с полуслова. Джереми поймал ее взгляд, но, смутившись, тут же отвернулся.

Джейсон все еще раздумывал над вопросом Кэнди, не зная, как выразить словами впечатление, произведенное на него племянником Стемпла. В конце концов он сказал:

– Иш не такой как все.

– Ты это из-за собак? – спросил Джошуа, не поднимая глаз от чашки.

В самом деле, все без исключения собаки Сиэтла, словно сговорившись, невзлюбили Ишмаэля. Реагировали собаки по-разному: одни угрожающе рычали и набрасывались, другие тявкали и убегали, но даже самые дружелюбные из них всегда обходили Иша стороной. Котам же, как и нью-бедфордским девушкам, он, наоборот, чрезвычайно понравился.

– Не совсем, – отозвался Джейсон. – Просто меня не покидает ощущение, будто он появился здесь неспроста. Очень хотелось бы знать, что ему нужно.

– Это его личное дело, – вступил в разговор Джереми, потянувшись за сухарем, который Джейсон тут же ловко подтолкнул так, что сухарь проехал по столу и остановился как раз перед братом. – Если ты не доверяешь людям только из-за их сомнительного прошлого, то скоро потеряешь почти всех друзей. Здесь у каждого есть грех за душой.

– Он чертовски силен в математике, – внезапно вмешался в разговор Джош, как будто это утверждение было в пользу Маркса. – Знаете, что он недавно продемонстрировал мне? Ну так слушайте.

Джереми придвинулся поближе. Ему нравились фокусы Джоша с числами, хотя сам он не обладал такими способностями к этой науке.

– Задумайте любое число, – начал Джош, – теперь умножьте число, которое меньше задуманного на единицу, на число, которое на единицу больше задуманного. Полученное число будет на единицу меньше квадрата задуманного числа. И так получается всегда. С любым числом.

– Да ну? – удивился Джереми.

– Смотри. Берем цифру 5. Четырежды шесть двадцать четыре. Это на единицу меньше, чем пятью пять – двадцать пять.

– Да, но не может быть, чтобы так получалось всегда, – заспорил Джереми, – м… м, десять умножить на двенадцать будет…

– Сто двадцать, – подсказал Джошуа. – И одиннадцать умножить на одиннадцать будет сто двадцать один. А знаете, что он рассказал мне о простых числах?

– Наверняка что-нибудь заумное, – с улыбкой вставил Джейсон, давно смирившийся с пристрастием брата к математике.

Джошуа смущенно засмеялся. Он прекрасно понимал, что никто не разделяет его увлечения холодной абстрактной красотой чисел и не хотел смертельно наскучить братьям своими вычислениями.

Тем временем Кэнди и Джереми пустились в дальнейшие подсчеты, проверяя математический закон Ишмаэля. (Сто пятьдесят семь умножить на сто пятьдесят семь будет… так… переносим единицу… получится…) «Жаль, подумал Джейсон, – что Джош не смог получить хорошее образование. Годы усердного труда сначала с отцом, потом с братьями, затраченные на достижение успеха, сам Джейсон считал очень плодотворными, но, может быть, Джошу нужно было что-то еще. Ну что же оставалось делать, – сказал он себе, – у нас все равно не хватало денег, чтобы оплатить учебу Джоша в колледже». Конечно, Джейсон замечал, как жадно тянулся брат к знаниям, знаниям о таких вещах, в которых никто из окружающих ничего не смыслил. За все годы, которые они прожили в Сиэтле, нашелся лишь один человек, близкий Джошу по духу, и этот человек – Иш Маркс.

Кэнди положила мел и доску для резки овощей и объявила:

– Двадцать четыре тысячи шестьсот сорок девять.

Джереми запротестовал:

– Не может быть, чтобы так получалось всегда! Попробуем… попробуем взять число 1867! – он назвал первое пришедшее в голову число, означавшее подходящий к концу год, и все снова погрузились в расчеты.

Джейсон охладил их пыл, сказав:

– Перед тем, как вы займетесь сложной математической теорией, думаю, нужно решить вопрос о том, кто из вас в понедельник поедет в Сан-Франциско с Эроном и Ишем. Мы должны быть уверены в том, что будем знать настоящие суммы в сделке, которую они заключают с фирмой «Страэн и сыновья».

Джош и Джереми обменялись взглядами. Каждый из них прекрасно знал собственные недостатки и достоинства брата. Все считали, что Джош хорошо умеет считать, а Джереми лучше ладит с людьми. Этот талант, очевидно, развился у Джереми, поскольку он самый младший из братьев и самый невысокий. При росте всего в пять в небольшим футов ему рано пришлось научиться приспосабливаться. Джереми сказал:

– Я п-поеду.

Джош согласно кивнул.

– Продолжаем, – вступила Кэнди, – 1867 умножить на 1867, будет…

Поздно вечером, провожая ее обратно в город, Джереми спросил:

– Что тебе привезти из Сан-Франциско? Кэнди поправила плащ на плече.

– Привези мне шерстяных ниток. В ноябре у Лотти день рождения.

Конечно, она нескажет, сколько ей исполняется, но я хочу связать для нее платок. Бидди учит меня вязать. Раньше у меня никогда не хватало терпения на это дело, но теперь, кажется, что-то стало получаться.

– Хорошо.

Последовала недолгая пауза. Вокруг все быстро менялось. Бледный свет луны пропал, и тут же воцарилась кромешная тьма. Задул сырой пронизывающий ветер и Кэнди поежилась от холода в своем плаще. Джереми спросил:

– Можно я привезу тебе колечко?

Кэнди затаила дыхание и Джереми разглядел в потемках, как гневно сузились ее глаза и сжались красиво очерченные губы.

– Это Джейсон велел тебе спросить?

– Нет! – возмутился Джереми.

Не то, чтобы он солгал, но доля правды была и в том, что Джейсон давно советовал ему поторопиться с женитьбой. В горячности Джереми Кэнди заподозрила частичное подтверждение своим словам.

– Я не выйду замуж ни за тебя, ни за кого-либо другого только для того, чтобы Джейсон Болт выиграл свое глупое пари.

Кэнди ускорила шаг. Джереми поспешил за ней.

– К-Кэнди, пари здесь ни при чем. Я бы не стал просить тебя…

– Мне все понятно! – вскипела она. – Прекрасное настроение Кэнди после приятно проведенного вечера в доме Болтов мгновенно улетучилось так она разозлилась на Джейсона за то, что он сует нос не в свое дело.

– Вовсе нет! Я спросил потому, что люблю тебя. И для чего же ты тогда приехала в Сиэтл, если не ради того, чтобы выйти замуж?

Кэнди набросилась на него со сверкающими глазами и побелевшими губами:

– Тебя, Джереми Болт, это совершенно не касается! И если тебе не кажется, что я и так пережила достаточно унижений, когда нас перевозили сюда словно стадо коров, то ты даже глупее своего братца! Да еще он умудрился заключить какое-то идиотское пари о…

– Это не идиотское пари! – воскликнул Джереми, пытаясь перекричать ее, при этом забывая, что так они никогда не договорятся.

– Но Джейсон ведь заключил его? – строго потребовала ответа Кэнди.

И когда Джереми, разрываемый между чувством привязанности к брату и любовью к девушке, ничего не сумел ответить, она молча отвернулась и быстро зашагала по тропе, ведущей к городу. Джереми догнал ее, стараясь удержать, но Кэнди решительно вырвалась из его объятий.

– Ничего больше не говори мне, – процедила она сквозь зубы.

– К-Кэнди, пари не имеет к нам никакого отношения!

– Ко мне это имеет отношение! – резко бросила она в ответ, – ведь это и твоя гора тоже, не так ли? Ты так же заинтересован в женитьбе на мне, как и Джейсон. Вы что, бросали жребий? Другому выпало жениться на Бидди?

Так все происходило?

Джереми молчал, раздумывая, следует ли сказать правду, как бы запутана она ни была, или обмануть ее насчет злополучного пари, как велел Джейсон. К несчастью, его молчание слишком затянулось.

– Вы – мужики!

Она промчалась мимо как ураган. Пошел холодный дождь. Когда Джереми побежал вслед, Кэнди злобно выкрикнула:

– И не смей идти за мной!

Несколько минут Джереми стоял под дождем, глядя в ту сторону, куда умчалась Кэнди. Его длинные волосы совсем промокли, и вода стекала за воротник пальто. Мир, насквозь пропитанный дождем, лившим две недели, подряд, вдруг показался ему холодным и мрачным.

Джереми вздохнул и побрел следом за Кэнди. Он прекрасно понимал, как неуютно ночью в лесу и, вдобавок, был слишком хорошо воспитан, чтобы позволить девушке пройти одной три мили, отделявшие дом Болтов от Сиэтла.

Сквозь запотевшие после мытья посуды окна кухни Джошуа и Джейсон видели, как их брат растворился во тьме.

Горбатые, как верблюд, часы, стоящие на деревянной полочке над камином, устало заскрипели и пробили три четверти часа. Спускаясь вниз по темной лестнице, Ишмаэль Маркс бессознательно отметил про себя: без четверти четыре. До этого времени Ишмаэль сладко спал, но тем не менее каким-то образом ему стало известно, что дождь прекратился два с половиной часа назад. Часть облаков рассеялась, бледный свет. луны озарил участок перед домом Стемпла и лица двух женщин, стук которых и заставил Ишмаэля отворить дверь.

– Миссис Хэтфилд, мисс Клум! – удивленно приветствовал он гостей. Что-нибудь произошло?

– Мы сами пока не знаем, – отозвалась Лотти, следуя за ним в гостиную. Билли добавила:

– Дело в том, что вчера вечером Кэнди отправилась к братьям Болт и до сих пор не вернулась. Мы боимся, как бы с ней не случилось беды. Я все ждала и ждала, дождь лил несколько часов подряд, а она так и не появилась.

– Может быть, она осталась там ночевать? – спросил Иш, направляясь к догорающему камину, чтобы зажечь лучину, а от нее – керосиновую лампу.

– Ну уж нет, – отвергла это предположение Бидди. – Это было бы неприлично.

– Вероятно, Кэнди решила, что остаться будет благоразумней, чем тащиться в город ночью.

– Я же сказала, что мы ничего не знаем, – вставила Лотти. На ее круглом розовом лице застыло выражение тревоги. – И все же, я надеюсь, что Кэнди переждала дождь и отправилась в обратный путь несмотря на поздний час. Мне неудобно просить вас об одолжении, но не смогли бы вы с Эроном проводить нас до горы Брайдл Вейл? Мы должны убедиться, что все в порядке.

– В чем дело? – разбуженный шумом голосов Стемпл спускался по лестнице, на ходу застегивая рубашку. – Черт возьми, который час?

– Без восьми минут четыре, если часы не врут, – как всегда предельно точно ответил Иш. – Лотти и мисс Клум просят сходить с ними к горе Брайдл Вейл. Они хотят удостовериться в том, что с мисс Прайт все в порядке.

– В такой ранний час? Наверняка она осталась там ночевать.

– Думаю, вы ошибаетесь – настаивала на своем Лотти. – Девочки никогда не позволяют себе такого, особенно Кэнди. Лучше уж пойти и все проверить.

– Я с вами, – заявил Ишмаэль и пошел надевать, сапоги.

Стемпл немного поворчал, но все же отправился в другой конец комнаты за своей обувью.

Приблизительно через час все четверо поднимались на последний пригорок по пути к лесному лагерю братьев Болт. Они подошли к потемневшему от сырости дому, который построил старик Болт, когда заполучил гору, и увидели свет в окнах пристроенной к дому кухни. Из печной трубы вылетело облако белого дыма.

На стук вышел Джошуа. Он был босиком, в одних джинсах и майке.

Светлые волосы падали на глаза. Едва взглянув на них, он спросил:

– Что случилось?

– Кэнди Прайт здесь не ночевала? – прямо спросил Стемпл Джош перевел взгляд на Лотти, затем на Бидди. Неожиданное появление женщин обескуражило его. Выходит, они с Джейсоном ошиблись, решив, что Джереми остался на ночь в Сиэтле. Он отрицательно покачал головой:

– Входите. Сейчас я позову Джейсона.

Джош быстро прошел через длинную комнату, бросив на ходу:

– В кухне можно выпить кофе.

– Я так и знала. Кэнди ни за что бы не осталась, – запричитала Бидди, – я не сомневалась в этом. Но… – она бросилась в кухню, достала несколько чашек и отнесла к столу. – Но, Эрон, что же нам теперь делать?

Ох, Джейсон…

– Бидди, успокойся, – крикнул ей Джейсон, поспешно натягивая на себя куртку из оленьей кожи.

Он вышел из общей спальни, расположенной на верхнем этаже.

– Но с ними могло случиться все, что угодно! – простонала Бидди. – На них могли напасть индейцы или медведи, или река разлилась…

– Между нашим домом и Сиэтлом нет никаких рек, – напомнил Джошуа.

– Но ведь всякое… – не успокаивалась она, не обращая внимания на его слова.

– Мисс Клум! – сурово заговорил Ишмаэль. – Не нужно напрасно сеять панику, кроме того, в ваших рассуждениях нет логики. Вы преувеличиваете опасность. С ними не могло случиться «все, что угодно». На них не наехал поезд и динозавр не напал, и, если вы наконец не замолчите, я просто зажму вам рот.

Билли мгновенно замолчала, широко раскрыв глаза. Джейсон, давясь от смеха, заслонился кофейной чашкой. Но Иш продолжал:

– Поскольку дождь смыл все следы, мы можем только догадываться, куда они пошли. По пути мы будем делать зарубки на деревьях.

– Но ведь вы уже прошли по дороге в Сиэтл! – заметил Джошуа. Отсюда в город нет другого пути.

– Мы думали, что найдем их здесь, – сказал Стемпл. – Через час станет светло, и мы сможем начать поиски.

Они вышли из дому как только рассвело. Стемплу стало не по себе, когда он заметил, что в густом утреннем тумане Ишмаэль способен различить каждую мелочь. Ни оба Болта, ни их люди таким талантом не обладали. Билли со свойственной ей настойчивостью потребовала, чтобы мужчины взяли ее с собой и наотрез отказалась вернуться в город в чьем-либо сопровождении.

– Но это не женское дело, – гневно запротестовал Стемпл.

И тут он впервые почувствовал что пришелец оказался в затруднительном положении. Одна из бровей озадаченного Иша поползла вверх.

– Я не вижу логики в этом утверждении, – заявил он через минуту.

Теперь уже Стемпл оказался в замешательстве.

– Э… да… она будет только мешать! Приподнялась другая бровь.

– Эрон, насколько я знаю, мисс Клум находится в этих глухих местах на восемнадцать месяцев дольше меня и, вдобавок, не хромает.

Несколько секунд Стемпл молчал, подыскивая ответ, потом решил прибегнуть к старому затасканному аргументу:

– Но она же женщина!

– Вы очень наблюдательны, Эрон, но, может быть, вы все-таки объясните мне, какое это имеет отношение к поиску пропавших людей?

– Черт бы тебя побрал, ты…

Иш вежливо подождал, не добавит ли Эрон к сказанному еще чего-нибудь.

Когда продолжения не последовало, он заявил:

– «Черт бы тебя побрал» нельзя назвать убедительным аргументом в споре.

Эрон лишь гневно взглянул на него и повернулся лицом к Бидди. Ему пришло в голову, что там, откуда Ишмаэль прибыл, наверное, несколько по-другому относятся к женщинам. «Безусловно, так оно и есть», – решил он, слегка разозлившись на себя за упрямство. Конечно, не хотелось мириться с присутствием Бидди, но слова пришельца заставили его призадуматься.

Поведение Иша часто удивляло Эрона. Он наблюдал, как Иш старается приспособиться к новой обстановке, но временами просто забывал, что он пришелец из космоса. Бывали моменты, когда Иш не мог или не хотел вести себя как все, и его спокойные критические замечания заставляли задуматься о таких вещах, которые раньше Эрон считал само собой разумеющимися.

«Хоть Ишмаэль и не может ничего вспомнить о том мире, в котором он появился на свет, – думал Эрон, молча протискиваясь сквозь заросли – но все же прошлая жизнь оставила в его душе очень глубокий след. Он будто слеплен из другого теста».

Когда они свернули с главной дороги на какую-то тропинку, ход его мыслей нарушила Бидди, воскликнув:

– Эта тропа никуда нас не приведет!

– Если они заблудились в лесу во время дождя, – бросил Ишмаэль через плечо, – то искать нужно в лесу. А если, как вы выразились, случилось «все, что угодно», то невозможно предугадать направление поисков.

Наверное уже в сотый раз все остановились, чтобы дать Бидди отдышаться. Иш напряженно вглядывался в темную глубину леса. – Оттуда доносились удалявшиеся голоса людей, отправившихся на поиски вместе с ними.

Эрон задумчиво произнес:

– Джереми хорошо ориентируется в лесу. Мне кажется, он не мог заблудиться по дороге в город, несмотря ни на какой дождь. – Я тоже так думаю, – Ишмаэль снова поднял на него глаза и досадливо нахмурил свои странные брови.

– Ты хочешь что-то предложить?

Иш сделал неопределенный жест рукой.

– Да так, ничего. Просто я знаю, как можно упростить поиски. Я умею сканировать пространство в поисках жизненных форм.

Ишмаэль повторил свой жест, словно брал в руки какой-то привычный инструмент.

«Вот оно снова», – подумал Эрон, озадаченно вглядываясь в лицо молодого Мефистофеля. То, как Иш строит фразы, порой и раньше удивляло Стемпла. Сейчас же из его уст случайно вылетело то, что пряталось в глубине сознания. Чтобы не означали слова «поиск жизненных форм», это звучало так же странно, как утверждение о том, что женщина может принимать участие в поисках пропавших наравне с мужчинами. Видимо, мертвое море его памяти выбросило какой-то осколок. Ишмаэль продолжал:

– Можно ли где-то поблизости укрыться от сильного дождя? К полуночи с неба полилось как из ведра.

Эрон не стал спрашивать, откуда Ишу известно об этом. Насколько он помнил, в это время они спали глубоким сном в своих теплых постелях. Эрон лишь сказал:

– Неподалеку есть заброшенная шахта. Кто-то копал здесь землю в пятьдесят третьем году, рассчитывая найти золото. Главный тоннель давно завалило, но осталось с полдюжины небольших ответвлений и пара вентиляционных шахт.

– Но лезть туда было бы просто глупо. Они бы не стали сворачивать с дороги, – вставила свое слово наконец пробравшаяся сквозь заросли папоротника Бидди.

Одной рукой она придерживала подол платья, из-под которого виднелись высокие ботинки со шнуровкой и промокшие кружева нижней юбочки.

Ишмаэль протянул ей руку и помог перебраться через бугор.

– Решение мисс Прайт отправиться в путь в потемках под проливным дождем, только чтобы соблюсти какие-то там правила приличия, не позволяющие ночевать в доме неженатого мужчины, представляется мне не меньшей глупостью.

Бидди поскользнулась на мокрых листьях, и Ишмаэль удержал ее от падения, не прилагая абсолютно никаких усилий. Это напомнило Стемплу о том, с какой силой Иш сдавил его руку, когда лежал на кровати в беспамятстве. Под моросящим дождем лицо пришельца казалось суровым а, неприятным, хотя необычные детали его внешности скрывались под длинными волосами. Эрону показалось, что Бидди вздрогнула, когда Иш удержал ее за руку, но прозвучавшие слова отвлекли внимание девушки и она возбужденно воскликнула:

– Я знаю Кэнди! Если бы она осталась, у нее были бы неприятности, потому что она и Джереми… короче говоря, пошли бы разговоры.

– Очевидно, сплетен она боится больше, чем воспаления легких?

– Ну, конечно!

Ишмаэль повернулся и углубился в лесную чащу. Когда Стемпл поравнялся с ним, ему показалось, что Иш тихо пробурчал: «Ох уж эти люди!»

– Это верно, – продолжала развивать свою мысль Бидди, цепляясь за руку Стемпла, чтобы не отстать. – Воспалением легких можно переболеть да вылечиться, но вот от сплетен…

Внезапно налетел сильный ветер. Верхушки сосен зашумели словно море в шторм. Пробираясь сквозь колючие ветки вместе с Бидди Клум, Стемпл подумал: «Как это Ишу с его больной ногой удается так быстро шагать?» Над их головами сгустились черные тучи, и сразу стемнело. Еще какой-нибудь час и поиски придется прекратить.

Они вышли из-под густых ветвей. Впереди на небольшой возвышенности Эрон увидел одинокую фигуру Иша. Ветер трепал полы его непромокаемого пальто, разметая во все стороны длинные черные волосы. На какое-то мгновение он показался Стемплу чудовищем, спустившимся с этого темного неба, – так странно и совсем не по-человечески выглядел Иш. Бидди вздрогнула от испуга и шумно вздохнула. Ветер ненадолго стих, и Иш склонился, сосредоточенно прислушиваясь, хотя в напряжен ной тишине на раздавалось ни единого звука. Стемпл хотел было подойти поближе, но Бидди удержала его за локоть, словно боялась двинуться с места. Иш поднял голову.

– Вы слышите?

– Слышим? Что слышим?

Иш поднял руку, призывая к тишине. Порыв ветра всколыхнул ветки над головами, обдав Стемпла и Бидди дождевыми каплями.

– Голоса, – тихо сказал Иш. – Под землей слышны голоса.

Эрон и девушка смущенно переглянулись, но Иш уже стремительно, как койот за добычей, бежал дальше. Склонив голову набок, он прислушивался к чему-то на ходу. Недоуменно пожав плечами, спутники отправились за ним.

Они догнали Иша лишь на другой стороне холма, там, где деревья снова сгущались. Он застыл не двигаясь возле какого-то странного деревянного сооружения, напоминающего упавшую будку.

– Ой, это одна из старых вентиляционных шахт, – воскликнула Бидди. Эти штуки строились для того, чтобы животные и разные предметы не могли свалиться в…

– Замолчи ради всего святого, – огрызнулся Иш, – и слушай.

Бидди подчинилась. Через минуту Стемпл сказал:

– Я совершенно ничего не слышу.

Ишмаэль резко наклонился и начал разгребать нагромождение досок с такой бешеной силой, что наблюдавшим за ним стало не по себе. Шахта, а вернее узкая дыра в скале, уходящая вниз бог знает на какую глубину, почти полностью заросла травой. Иш опустился возле нее на колено и прижался ухом к земле. Секунду поколебавшись, Стемпл сделал то же самое и наконец-то смог уловить какие-то очень далекие голоса. Внизу, в темном тоннеле заброшенной шахты, пели мужчина и женщина.

Через несколько часов завернувшаяся по уши в одеяло Кэнди сидела в теплой гостиной. В. ее волосах застряли комочки грязи из шахты.

– Я хотела укрыться от дождя. Джереми полез за мной. Конечно, это было ужасной глупостью, потому что весь холм залило водой и просто удивительно, что вход в шахту не провалился раньше.

Джейсон понимающе вздохнул.

– О таких вещах почти никогда не задумываешься.

Он вытирал полотенцем мокрую голову. К этому времени почти все мужчины, помогавшие вызволить Кэнди и Джереми из шахты, разошлись. Кроме братьев и Кэнди в доме остались лишь Ишмаэль, Стемпл и Бидди. Шахту так сильно завалило землей, что раскапывать вход пришлось почти весь день.

Приближался вечер, в камине потрескивали дрова и при неярком свете лампы комната казалась необыкновенно уютной.

Джошуа спросил:

– Почему вы пели? Как вы додумались до этого?

Кэнди ответила не сразу. Задумавшись, она вертела в покрасневших, еще не отогревшихся пальцах фарфоровую чашку.

– Вы что, надеялись, что кто-нибудь услышит? Кэнди отрицательно покачала головой.

– Мы долго бродили под землей в темноте и наконец нашли место, где пробивалась струя свежего воздуха. Джереми сказал, что это вентиляционная шахта. Ничего не было видно, и мы не знали, как выбраться наружу. Мы звали на помощь, наверное, несколько часов подряд. Потом поняли, что это бесполезно, все равно никто не услышит.

Кэнди подняла голову. В ее карих глазах отражался огонь камина.

– Думаю, теперь вам станет ясно, почему мы пели. Просто было очень страшно. Мы знали, что никто не сумеет нас найти.

Она перевела взгляд на Ишмаэля. Тот спокойно стоял возле огня.

– Спасибо.

Бидди воскликнула:

– И все-таки я не понимаю, как Иш смог услышать…

Дверь в кухню отворилась. Входя в комнату, Лотти расправляла закатанные рукава платья.

– С Джереми все в порядке, – поспешила она заверить вопросительно смотрящих Джейсона и Джошуа. – Он отделался всего лишь шишкой на голове, да еще сильно замерз. Понаблюдайте за ним несколько дней. Если боль в голове усилится или он начнет бредить… – она замолчала. В серьезных случаях, там где требовалась помощь квалифицированного врача, Лотти была бессильна, а за ближайшим врачом приходилось ездить в Сан-Франциско.

Джейсон вздохнул, и напряженные мышцы его лица, хранившего суровое выражение на протяжении последних двенадцати часов, расслабились. Спустя минуту он сказал:

– Джош, думают тебе все-таки придется плыть в Сан-Франциско с Ишмаэлем и Эроном. Ты сможешь отправиться утром?

Бидди, никак не выразившая своей радости по случаю благополучного завершения событий, снова затвердила свое:

– Все равно я не могу понять, как Ишмаэль сумел услышать вас.

– Ну хорошо, – вмешался в разговор Стемпл преувеличенно бодрым тоном, одновременно поднимая со стула пальто Ишмаэля и свой плащ, – Иш, если мы собираемся отплыть утром, нужно пойти домой и уложить вещи. До скорой встречи, Джошуа. Он резко распахнул дверь, и Ишмаэль послушно поплелся за ним под дождем. Они молчали всю дорогу до лесопилки. Только когда мужчины вышли из леса, отделявшего дом и лесопилку от Сиэтла, Эрон наконец заговорил:

– Тебе придется соблюдать осторожность. Люди не способны слышать такие далекие звуки. Если ты обладаешь еще какими-нибудь необыкновенными способностями…

– Но я же ничего не знал об этом, Эрон, пока не случилось несчастье, – ответил Иш.

Они шагали по мокрой траве, окаймлявшей тропу. Шел противный моросящий дождь. Где-то вдалеке за лесопилкой послышался отдаленный, раскат грома.

– Но как иначе можно было убедить Джейсона в том, что я обнаружил их?

Тут палка о двух концах.

Стемпл мгновенно обернулся.

– Что? – воскликнул он, нахмурившись. – Там, откуда ты прибыл тоже порой случаются неприятности?

– Если отбросить тот факт, что поиски велись нелепыми методами, то нет никаких оснований считать… – Внезапно Иш запнулся и остановился, инстинктивно потянувшись рукой к голове. Успевший уйти немного вперед Эрон тут же вернулся к нему:

– В чем дело?

Иш покачал головой. Эрон заметил, что у него участилось дыхание.

– Я-я не знаю.

Иш ощупал те места на голове, где, как помнил Стемпл, до сих пор сохранились зеленые отметины.

– Воспоминание…

– О чем?

Иш молчал, глядя куда-то вдаль. Эрон решил, что он ищет какое-то место в лесу, но Ишмаэль со вздохом опустил руки.

– Оно исчезло. На мгновение я вспомнил те места, где жил раньше, но тут же все пропало.

Он стал растирать шрамы, сохранившиеся на запястьях, очевидно, даже не замечая этого, затем двинулся дальше.

– Но, что бы там ни было, – вздохнув, начал Эрон, поравнявшись с Ишем, – если бы не ты со своими удивительными способностями, Кэнди и Джереми непременно погибли бы в шахте. Значит, все-таки хорошо, что ты тут оказался, и не так уж важно кто ты, откуда и зачем. Ты мучился не напрасно.

– Нет, – внезапно произнес Ишмаэль и снова остановился. Все пространство земли, окружавшее лесопилку, было в сплошных лужах. – Нет, Эрон, я должен что-то сделать здесь. Меня послали неспроста, – сказал он осипшим от напряжения голосом, – Куда послали? Сюда, в Сиэтл? – спокойно спросил Эрон.

Иш снова поднял руки, сжав ладонями голову, и Эрон заметил, как на лице пришельца выступили капельки пота. Ишмаэль снова задышал часто и прерывисто, как будто силясь перебороть что-то внутри.

– Не знаю, я ничего не помню. И все-таки я должен был сделать что-то важное, очень важное. Как только я пытаюсь сосредоточиться на этом, появляется воспоминание о невыносимой боли. Я должен…

«Воспоминание о боли, – подумал Эрон, с беспокойством следя за ним, воспоминание о боли, и такое же сильное, как сама боль». Эрон тронул пришельца за плечо и почувствовал, как тот дрожит. В темных глазах Иша застыло выражение невыносимого страдания.

– Иш, – тихо заговорил он, – ты сказал, что не можешь ничего вспомнить, но узнаешь вещи, которые видел раньше. Так может быть, логично предположить, что именно в нужную минуту ты и вспомнишь, зачем сюда послан?

Некоторое время Ишмаэль молчал, и Эрон почувствовал, что он успокоился. Видимо, Иш отказался от попыток пробить глухую стену, отделяющую его от прошлого. Он медленно произнес:

– Вполне вероятно.

– Кто знает? – продолжал Эрон, всеми силами пытаясь вывести Иша из состояния странной задумчивости, которое он не раз наблюдал в доме на Игл Хед Пойнт. – Может быть, ты уже успел все сделать, даже не зная об этом?

– Верно, – согласился Ишмаэль, снова возвращаясь на тропу, – как верно и то, что я мог предотвратить совершение какого-то страшного события.