"Барбара Хэмбли. Воздушные стены (Дарвет - 2)" - читать интересную книгу автора

одним талантом: воспламенители, способные взглядом зажечь сухую деревяшку,
искатели, которые могут найти пропавшую вещь, женщины, владеющие
заговорами, люди, которые подавляют свой дар в детстве или отказываются от
него в исповедальне. Но есть люди, которые опровергают общепринятое мнение,
что магами рождаются, - именно они обладатели настоящего магического дара,
они и могут противостоять Даркам!
- И ты, - сказал Руди.
- И я, - согласился старик.
Шли дни, и западная дорога стала малозаметной под темным нависшим
небом. Ингольд все больше говорил о колдовстве. Он рассказал Руди о своем
конфликте с Церковью, о традициях колдовства и о великих магах прошлого:
Форне, Кедмеше и Наке, которые бежали со стадами диких лошадей с северных
равнин.
Иногда он показывал следы животных, достаточно широко распространенных
в этом холоде: огромных лохматых бизонов, гельбов, похожих на короткошеих
безгорбых верблюдов, или полосатых зебр. Он говорил об их повадках не как
охотник, а так, будто животные сами рассказали ему о себе. И вскоре Руди
поймал себя на том, что понимает некоторые мысли ослика Че, хотя от этого
общение с упрямым и трусливым животным не стало проще и приятней.
Временами старик спрашивал что-нибудь, о чем он уже рассказывал
раньше, и после нескольких вопросов Руди понял, что был недостаточно
внимателен, и стал прислушиваться. И чем больше он вникал в то, что слушал,
тем больше понимал.
Часто во время путешествия Руди сожалел о том, что он в свое время
пренебрегал попытками школьной системы сделать его образованным. Многое из
того, что он изучал, казалось ему совсем не связанным с магией, а лишь
ступеньками к новым знаниям: как и почему растут растения, дует ветер, как
медитировать, чтобы успокоить не знающий отдыха ум, сосредоточив его на
звезде или пламени, как уловить тонкое различие между молчанием и пустотой
равнин.
Руди решил, что Ингольд, несомненно, был не только волшебником, но и
разведчиком - ведь он знал, как выжить, как замаскировать лагерь, достать
воду и еду в этой пустынной местности. Иногда Ингольд останавливался, чтобы
сорвать растение и рассказать Руди о пользе, которую из него можно извлечь.
Уяснив в конце концов, что именно он должен искать, Руди выискивал их, а
встречаясь с незнакомыми, расспрашивал Ингольда. И он понял, что все живое
похоже друг на друга. Это обрадовало его, как если бы он много лет ходил в
черно-белом мире и вдруг за поворотом увидел цветной.
- Колдовство - это знание, - заметил Ингольд однажды, когда они сидели
на каменистом дне лощины, укрывшись от ветра. Местность стала холмистой,
поля буйных коричневых трав сменились тощей полынью. Сухие русла
прорезывали землю, а там, где они сидели, бежал маленький ручеек с ледяной
водой. Она обжигала пальцы Руди сквозь перчатки, пока он наполнял бутылки.
Ингольд лениво дергал сухие желтые цветы и созерцал берега оврага.
- Даже мудрец бесполезен без знаний. Мир многогранен, и, чтобы
работать в нем, мы должны знать каждую грань.
- Да, - согласился Руди, закупоривая фляжку непослушными пальцами. -
Но многое из того, чему ты научил меня, бесполезно, как этот сорняк. Это же
не имеет ни малейшего отношения к магии.
- Да, эта трава не может быть ни лекарством, ни пищей, - подтвердил