"Барбара Хэмбли. Тень дракона (Драконья погибель #2)" - читать интересную книгу автора

но величавой, говорил об облике дракона, что кружил на виду у Джона у
голой унылой вершины скалы, рядом с которой шестьюдесятью футами ниже
завис в воздухе Молочай. Не такой темный, как сапфиры, но и еще не цвета
моря - во всяком случае, не этих северных морей - скорее он был цвета
лобелии или самой сердцевины синих ирисов. Но корона была лиловой. Длинные
изогнутые рога, что росли из похожей на клумбу гривы, были в
бело-пурпурную полоску; в более коротком и нежном мехе, что мерцал
тысячами оттенков аметиста и сливы, крыльями развевались ленты чешуи.
Длинные усы изгибались и покачивались шипастым волнистым облаком, а
кончики их светились красновато-синими огоньками. Дракон один раз обогнул
его кругом и завис без движения в воздухе, как чайка, рассматривая его.
Даже с этого расстояния Джон знал, что глаза тоже ослепительно-лиловые,
как горсть драгоценностей.
Не смотри ему в глаза, подумал он, склоняя голову к шарманке из
черного и грушевого дерева, когда ветер нежно баюкал качающуюся лодку.
Он наигрывал напев, который относился к Нимру, и пальцы двигались по
клавишам из слоновой кости без ошибок, что достигалось долгой практикой.
Шарманка была уличным инструментом, сделанным, чтобы его расслышали и в
грохоте и с огромного расстояния на открытом воздухе. Музыка
раскручивалась с натертого канифолью колеса, как разматывающаяся цветная
лента - голубая с фиолетовым.
Нимр повисел в воздухе еще мгновение, потом согнул огромные голубые
крылья-бабочки и нырнул прямо в море.
Джон увидел, как крылья развернулись, разбивая воду. За последние два
дня он наблюдал сверху движение рыбы в океане, глядя сквозь крадущиеся
волны на косяки лосося, рыбы-меча и марлиня - бледные силуэты, что ярко
вспыхивали, внезапно появляясь в поле зрения, и снова уходили на глубину.
Чайки и крачки, серые, белые и черные, что кружили вокруг выступающего
пояса скал, рассеивались и летали кругами, потом возвращались, чтобы
курлыкать около воздушного шара. Дракон пронзил глубину, выныривая обратно
весь в пене из серебряных пузырьков. Создания жара и огня, думал Джон. Как
они не умерли в воде от холода?
Неподвижность и безмолвие. Волны в оборках пены разбивались о скалы,
совершенно не изгибаясь, что говорило бы о шельфовой отмели где-то внизу.
Скорее скалы поднялись прямо из воды - все обрывы, ряд за зубчатым рядом.
Их покрывал низкорослый можжевельник, вереск, морской овес, вместе с
деревом, случайно занесенным ветром; обычно среди них, как цыплята на
насесте в сарае, гнездились птицы. В скалах стонал ветер, и Джон развернул
лопасти Молочая, чтобы судно сохранило устойчивость. Следующий остров
располагался в десяти милях к северо-западу. Этот остров, размером не
больше пальца, протыкал морской горизонт вдалеке. Чайки открыли клювы и
закричали...
Потом дракон разбил волны, выпрыгнув из воды великолепным фонтаном
лилового огня прямо под Молочаем. Джон ухватился за такелаж и изогнулся,
используя хрупкое судно для опоры, а турмалиновое крыло рассекло воздух
позади, достаточно близко, чтобы обрызгать лицо. Ему всего лишь плюнуть
огнем, и я готов, подумал он, разворачивая на шарнире одну из маленьких
катапульт, чтобы прицелиться, когда дракон исчез в вышине над воздушным
шаром. На высоте шестидесяти футов над водой любое сражение стало бы
сражением насмерть. Его накрыла тень, сквозь распростертые крылья сочился