"Екатерина Хайрулина. Игры в вечность " - читать интересную книгу автора

- Я обещал, - хрипло сказал он. - Я сделаю для тебя все, что захочешь -
пойду воевать с чудищами, разнесу в хлам все города в степи, прыгну с обрыва
вниз головой, сделаю любую глупость какую пожелаешь. Я всегда буду любить
тебя. Как человек. Как мужчина любит женщину. До самой смерти. Но не надо
делать из меня бессмертного бога, не надо предлагать вечное счастье, я не
смогу так...
- Ты отказываешь мне?! Он смотрел ей в глаза - чуть-чуть сожаления,
чуть-чуть грусти...
- Прости. Со всего маху она ударила его по щеке.
- Да как смеешь ты! Ты - мне! Ты что, забыл кто я!
Огонь. Вспышка! И в краткий миг, из испуганной девушки она превратилась
в грозную богиню, в сияющем ореоле света вознесшуюся высоко над землей. Ее
волосы взметнулись золотой волной, ее глаза яростно метали молнии - истинная
дочь самого неба! На неземном лице румянцем полыхала ярость. Она была
прекрасна и страшна одновременно, как может быть прекрасен и страшен лишь
жаркий дикий огонь.
Невысокий, жилистый человек стоял перед ней на земле, задрав голову. Он
ни в кого не стал превращаться - уставший, раненный, со сломанной рукой,
кровь и грязь смешались - не разобрать, волосы слиплись от пота... Великий
аннумгунский царь? Нет, к чему это здесь. Просто человек, не желающий
принимать божественную милость. Стоял и смотрел.
- Нет, Златокудрая, не забыл, - сказал тихо, - именно по этому и не
могу. Я бы никогда не смог отказать тебе, как женщине, но как богине...
Прости. Неужели ты сама не видишь, как далеко это может зайти. Уже зашло. Я
не встану по ту сторону. Я человек. Я не могу.
- Я покараю тебя, человек! - грянул гневный голос богини. - Ты! -
приказала она, - убей его!
- Прости, Златокудрая, но я не могу, - Тизкар не сразу понял, что это
говорит он сам, - мой долг охранять моего царя, я не могу.
- Твой долг - делать что я прикажу! - глаза уже резало от нестерпимого
света, уши закладывало от раскатов грома. - Я сравняю весь ваш Аннумгун с
землей, если не подчинишься! Убей!
Тизкар опустил глаза, стиснул зубы, понимая, что нечего больше сказать.
Он не сможет, чем бы она не грозила.
- Я могу сделать это, Златокудрая, - Этана сделал шаг вперед, на сером
лице маской застыла решимость. - Но поклянись, что не тронешь Аннумгун.
Тогда Лару закричала - пронзительно, отчаянно, страшно.
И вдруг стало тихо. Пусто. Темно. Только пять человек остались в лесу,
совсем одни. И в воздухе пахло хвоей. Где-то далеко звенела мошкара, ветер
гудел в верхушках деревьев, а над деревьями плыли облака, медленно, неспешно
скользили под самым хрустальным сводом. Небо смотрело на них. Царь вздохнул,
сделал шаг, морщась от боли... звонко хрустнула ветка.
- Царь?
- Да, Этана, ты все сказал правильно. Жизнь тысяч людей важнее жизни
царя, - посмотрел пристально, снова вздохнул, покачал головой. - У тебя дома
жена и мать, береги их. Все правильно, любой бы... Это я дурак.
- А я?
- И ты тоже, Тиз, - он криво усмехнулся. - Но каждый решает сам.

5