"Артур Хейли. Окончательный диагноз" - читать интересную книгу автора

Люси подумала о том, как вспышки антагонизма вредят работе.
Люси казалось, что Пирсон нередко основывает свои суждения на личной
неприязни. Сегодня жертвой стал Гил Бартлет, опытный хирург, успешно
оперировавший больных в случаях, которые ранее считались неоперабельными.
Пирсон хорошо знал это. Почему же такое недоброжелательство? Может
быть, он завидует Бартлету? В свои сорок лет Бартлет достиг многого, чего
не удалось достичь Пирсону, он был известен, имел обширную практику в
городе. Специальность же патологоанатома, чрезвычайно важная и
необходимая, в общем-то малопопулярна и славы не приносит. Многие считают
ее чем-то вроде лаборанта, даже и не подозревая, что должность требует
высшего медицинского образования и многих лет практики.
Могли здесь играть роль и деньги. Гил Бартлет, помимо всего,
консультировал и получал от больных гонорары, а Пирсон был штатным
работником больницы и жил на одно жалованье. При такой постановке дела
любой начинающий хирург мог зарабатывать вдвое больше опытного
патологоанатома. Кто-то как-то съязвил, что хирург получает пятьсот
долларов за удаление опухоли, в то время как патологоанатом - пять
долларов за исследование этой опухоли, диагноз, рекомендацию дальнейшего
лечения и прогноз течения болезни.
Люси была в хороших отношениях с Пирсоном, ей даже казалось, что он
симпатизирует ей, да и она сама ничего не имела против старика. Он охотно
консультировал ее больных, когда она к нему обращалась, и это очень
помогало ей в работе.
Совещание закончилось. Присутствующие понемногу расходились. Пирсон
замешкался, собирая свои бумаги. Проходя мимо него, О'Доннел попросил его
пройти в соседнюю комнату.
- На минутку, Джо.
Начав разговор, О'Доннел старался быть как можно более сдержанным:
- Джо, мне кажется, пора прекратить ваши резкости и нападки на
сотрудников.
- Почему? - Пирсон не собирался сдавать позиции.
- Да потому, что это ни к чему хорошему не приведет, - ответил
О'Доннел, невольно повышая голос. Раньше он этого никогда бы себе не
позволил в разговоре с Пирсоном. Правда, как главный хирург О'Доннел не
имел права вмешиваться в деятельность патологоанатома, но когда работа
отделения патанатомии затрагивала интересы хирургии, у него все же были
кое-какие права.
- Я всего лишь обратил внимание на неправильный диагноз. - Тон
Пирсона был резким. - А вы считаете, что подобные случаи следует
замалчивать?
- Уж вам-то не надо такое говорить, - ледяным голосом ответил
О'Доннел.
- Я просто не так выразился, - проворчал Пирсон. О'Доннел не смог
скрыть улыбки. Для Пирсона не так-то легко было извиниться перед кем-либо.
- Я думаю, все это можно делать совсем по-другому, - сказал О'Доннел
уже миролюбивым тоном. - На наших конференциях я хотел бы, чтобы вы
докладывали о результатах вскрытий, а руководить дискуссией буду я сам. И
поменьше эмоций.
- Кому нужны эти эмоции? - Пирсон продолжал еще ворчать, но
чувствовалось, что он уже отходит.