"Карл Хайасен. О, счастливица! " - читать интересную книгу автора

штука работала, он бы спокойно смотрел футбол и мог бы не думать о том, что
говорит Бод Геззер.
- Вот увидишь, - настаивал Бод. - Увидишь, что я прав. Кстати, где этот
долбаный Грейндж, штат Флорида?
- На севере, - пробормотал Пухл.
- Помощи от тебя! Отсюда все на севере.
Из-под ремня с заклепками Пухл извлек "кольт-питон"-357 и несколько раз
продырявил щеки Дэвида Кореша.
Бод Геззер выпрямился:
- А с тобой-то что, бля?
- Мне не нравится мое состояние. - Пухл запихнул пистолет за пояс,
горячим стволом к бедру. Не вздрогнув, прибавил: - Если человек выигрывает
четырнадцать миллионов баксов, он должен быть счастлив. А я - нет.
- Вот именно! - Бод Геззер бросился через комнату и сгреб Пухла в
липкие дрожащие объятия. - Теперь ты видишь, - голос Бода понизился до
шепота, - до чего докатилась эта наша страна. Ты видишь, что такое настоящая
битва!
Пухл с серьезным видом кивнул, оставив при себе свои сомнения -
битва-то явно представлялась тяжелым трудом, а тяжелый труд ну никак не
представлялся тем, чем следует заниматься новоиспеченному миллионеру.

Тенденция к сокращению, охватившая газеты в начале девяностых, должна
была поддержать раздутые прибыли, в которых этот бизнес купался большую
часть столетия. Новая бездушная порода корпоративных управленцев, не
обремененная страстью к серьезной журналистике, нашла простой способ снизить
издержки при издании ежедневных газет. Первой пострадала глубина.
Урезание пространства для новостей моментально оправдало увольнения. Во
многих газетах сокращение стало излюбленным поводом избавиться от таких
роскошеств, как отделы криминальной хроники, специальные пригородные
издания, иностранные корпункты, специалисты по вопросам медицины и по
окружающей среде и, конечно, команды журналистских расследований (которые
всегда противостояли гражданским титанам и важным рекламодателям). Газеты
тончали и мельчали, а их издатели все усерднее заверяли Уолл-стрит, что
читатели ничего не замечают и ни о чем не волнуются.
К несчастью, Том Кроум нашел себе уютную нишу в уважаемой, но
обреченной газете и был уволен, когда в бизнесе оказался излишек оголодавших
опытных писателей. К еще большему несчастью, он достиг пика своей карьеры
репортера-расследователя во времена, когда большинство газет уже не желало
платить за такие навыки.
Скажем, "Реджистеру" требовался ведущий колонки о разводах. Синклер
заявил об этом Кроуму на собеседовании.
- Нам нужно нечто смешное, - сказал Синклер. - Оптимистичное.
- Оптимистичное?
- У этой темы растет читательская аудитория, - сказал Синклер. - Вы
когда-нибудь разводились?
- Нет, - солгал Кроум.
- Превосходно. Ни груза, ни горечи, ни гнева.
Фетишем Синклера была аллитерация - тогда Кроум столкнулся с ней
впервые.
- Но в вашем объявлении в "Редакторе и Издателе" говорилось - очеркист.