"Карл Хайасен. Купание голышом " - читать интересную книгу автора

секс, который, как выяснилось, был единственным блестящим дарованием Чаза. А
также его манией. На второй, более разоблачительный, год Джои осознала, что
принимала за страсть нескончаемый весенний гон, безличный, как занятия на
тренажерах. Хуже того, она отчетливо поняла, что брак для Чаза - отнюдь не
эксклюзивный метод организации плотских утех.
Другие жены могли бы соскочить, но Джои была слишком самолюбива и
азартна. Она решила с головой уйти в мир своего мужа и стать, как выражаются
самовспомогательные книги, его "настоящим партнером по жизни". Чаз,
рассчитывала она, будет нуждаться в ней так сильно, что перестанет валять
дурака и исправит свое поведение.
Круиз в честь годовщины свадьбы - отличная возможность для начала
действий; Джои с готовностью приняла приглашение и возлагала на него большие
надежды. Она собиралась "воссоединиться" с мужем, как советовали семейные
консультанты. Сложнее всего будет вовлечь Чаза хотя бы в один интимный
разговор, не касающийся несравненной продолжительности его эрекции.
К несчастью, в круизе момент для прорыва так и не представился. Или,
может, представился, но Джои не хватило мотивации. Не считая секса, Чаз был
не слишком-то неотразим. Чем больше Джои слушала его - по правде слушала, -
тем равнодушнее становилась. Он же ученый - его несерьезность, эгоизм и
меркантильность удручали. Он редко рассказывал о работе в Эверглейдс, и
казалось, что изнасилование планеты его мало волнует. Его не приводила в
ярость шайка, добивавшаяся нефтеразработок в заповеднике на Аляске, зато он
добрый час брюзжал, плюясь во все стороны полуразжеванными комочками
моллюсков, когда услышал от одного пассажира, что "Тайтлист" поднял цену на
мячики для гольфа.
Джои сообразила, что может хоть весь остаток жизни симулировать интерес
к интересам мужа - ему это все равно по барабану. Так какого черта он на ней
женился? Она собиралась задать ему этот вопрос, гуляя по "Герцогине солнца"
в ту последнюю ночь, но затем передумала. Сизые облака и морось нагоняли
тоску, и Джои мечтала добраться до каюты и рухнуть в койку.
Она смотрела в сторону Африки, думая бог знает о чем, и тут Чаз что-то
уронил - кажется, ключ - и наклонился подобрать. Джои возмутилась, когда его
влажные руки обхватили ее лодыжки, - она подумала, что он собирается
развести ей ноги пошире и по-быстрому перепихнуться. Чаз любил секс под
звездами на скорую руку. Но она никак не ожидала, что он выкинет ее за борт.
"Говнюк, ничтожество, - думала Джои. - Из-за него я, обгорелая,
полуослепшая и в бреду, вцепилась в эту самую ебаную акулу, которая пыталась
меня сожрать... Полный бред, а значит, я умерла или к тому близка... Он
знал, что не сможет прибрать к рукам деньги, даже если со мной что-то
случится. Он с первого дня знал, что моенаследство неприкосновенно. Так на
черта он это сделал?"
Это какая-то бессмыслица, считала Джои Перроне. Все это.
Чаз; ленивая, сладко пахнущая, шершавая акула; чайки, что орут над
головой, - умереть спокойно не дают человеку.
И чух-чух подвесного мотора, тихое, все громче; хлюп-хлюп волн о...
неужели о борт лодки? "Не верь ушам своим, - сказала себе Джои. - Откуда тут
взяться лодке?"
Бессмыслица. Бессмыслица - далекий голос, зовет ее, мужской голос,
уговаривает не сдаваться, держись, милая, еще минутку.
А потом тот же голос говорит все в порядке, держу, отпусти это, давай,