"Олег Хафизов. Кокон " - читать интересную книгу автора

Едва ли не впервые Хафизов читал свой рассказ кому-то вслух.
Пальцы с листком дрожали, голос натянуто звенел, голову начинало ломить
от напряжения. Некоторые места из того, что вчера кое-как успевала
записывать рука (конец рассказа был написан совсем уж крупным, пьяным
почерком с многочисленными описками), оказались непригодными для чтения
интеллигентным женщинам, другие были явно лишними, и на скоростном спуске
чтения он кое-что замямливал и менял, а кое-где перепрыгивал через фразу или
часть абзаца. Чтение длилось гораздо дольше, чем он предполагал, и оставило
за собой легкий срам ненужного секса.
- Вы хорошо, выразительно читаете, - высказалась Грета Ивановна после
паузы, достаточной для того, чтобы несколько раз пожалеть о содеянном. -
Возможно, это произвело такое впечатление из-за того
(пошел уже мысленный поток), что мы вас хорошо знаем, а при чтении
глазами - у вас хороший, разборчивый почерк, - впечатление будет совсем
другим. Не знаю. Голос у вас тоже приятный. А вот лицо у вас, что
называется, ugly, по-английски это не совсем безобразный, а скорее - с
неправильными, своеобразными чертами.
Что это, черт побери, означало: похвалу, порицание или приговор?
Как следовало себя вести: признать свои ошибки, отпарировать или
промолчать? Он выбрал ни то, ни другое, ни третье, а самое глупое, -
виновато хохотнул.
- Вы неплохо пишете, - продолжала себе Грета, - у вас есть интересные
глаголы движения, очень интересные глаголы движения (что за чертовы глаголы,
и какой интерес они могут представлять?)... но вы трусоваты, признайтесь,
трусоваты и у вас сложные отношения с отцом. Он занимат большой пост? Член
партии? Вы должны взять инициативу в семье в свои руки, да, да, вы уже не
ребенок, уже пора, а главное - сменить культурную среду. Вам надо срочно
бежать из этого института и этого города, вот, for exampl, Мориса Тореза или
другой настоящий ВУЗ. Как вам это? У меня там хорошая подруга. А? У
талантливого молодого человека здесь всего два пути: пойти в КГБ или
опуститься. Все умные мужчины работают в КГБ, остальное захватили умные
женщины. Мужчины совершенно деградировали, скоро их повсюду заменят женщины.
Как вам это? Вы пишете стихи? У вас должны получиться хорошие стихи. Вообще,
из вас может получиться писатель, а может и не получиться, но вам надо
больше читать латиноамериканцев.
Отношения Хафизова с отцом были не сложные, они были поганые. Но его
отец никогда не поднимался, не рожден был подняться выше уровня младшего
заводского руководства (много-много - начальник котельной), и даже этот
уровень выпускника техникума был предметом гордости всей его многодетной,
наполовину вымершей от голода и грязи семьи деревенских татар. Что же
касается трусоватости, то Грета, не долго думая, перевесила ее на Хафизова с
героя его рассказа, нарочитого неврастеника, доведенного деспотичным отцом
до самоубийства.
Подобный случай недавно произошел с его знакомым, сыном большого
партийца.
- Не знаю... мне трудно оценивать себя... и все-таки герой вымышленный,
хоть и от первого лица...
- Отстранение, I see, - прищурилась Грета, и разговор перешел на
обычную диссидентщину, в которой жизнь - всего лишь повод для параноидальной
критики - сплошная трагедия, деградация и злой умысел правящих дураков.