"Олег Хафизов. Дом боли " - читать интересную книгу автора

Надпись на постаменте гласила: "Петр Днищев.
Все другим". Точная дата, причина и факт смерти матроса, философа и
врача остались неизвестными.

- Подведем итоги сегодняшних процедур, - сказал Евсей Давидович,
осмотрел значок "Чемпион больницы" на лацкане халата, сцепил на столе пальцы
узких рук, хищно шевельнул усиками и перевел ясный хмурый взгляд на
подчиненных. Медики зашевелились, словно пустили по штилю своих внимательных
голов рябь беспокойства, в результате которого из переднего ряда поднялась
Зинаида Облавина, моложавая и по-хорошему усатенькая. Поднимаясь, она
розовела и одергивала узкую юбку.
- Медицинская сводка дня, - шоколадно сказала она и мельком
переглянулась с Юлей Голодовой, как переглядываются очень близкие люди:
сестры, школьные подруги, влюбленные, придающие каждому ничтожному
обстоятельству значение условного кода.
Юлия потупилась.
- В результате сегодняшних процедур было шокировано электрическим током
четыреста человек, доведено до рвоты - тысяча семьсот, подвержено
профилактическим уколам, ожогам и ушибам разной силы девять тысяч четыреста
восемьдесят ненормальных, как было предусмотрено.
Спазман кивнул, наклонился и уставился на поединок своих узких пальцев.
- Нормализован молодой человек по фамилии Пипов. Вода бойлера, в
котором он проходил очередное прогревание, чисто случайно перегрелась до ста
градусов и к тому же...
- К тому же?
- К тому же бедняга случайно задвинул себя сверху чугунной крышкой и
крепко затянул болтами. Это выяснилось посмертно, когда
Пипов сварился.
- Пипов - это не тот худой молодой мужчина с гипертрофией половых
органов, который эксгибиционировал на лестнице и приглашал меня на чай? -
вслух вспомнила Юлия и возложила одну свою оголенную, гладкую и, странным
образом, малопривлекательную ногу на другую точно такую же.
- Да, тот самый юноша, уверенный в неотразимости своих прелестей,
которого мы называли твоим женихом.
Шутливое настроение Юлии и Зинаиды передалось веселым шумком другим
медикам, как вдруг все вздрогнули и втянули головы от щелчка главдоковской
авторучки по столу. Веселье окоченело.
- Мне не совсем понятна ваша радость, - тонко сказал Спазман. -
Ведь если я вас правильно понял, блаженной памяти Пипов сварен
насмерть.
Рдение замшевых щек Зинаиды сменилось зеленоватыми пятнами. Она не
смела отвечать.
- Но тогда у вас получается, что в результате вашей деятельности
(нормализации) последовала смерть живого человека. Я вас правильно
понял?
В зале собрания разразилась звуковая пустота, как будто действительно
последовала одновременная смерть всех живых людей.
Кто-то перхнул.
- Я имела в виду не это, - на последнем издыхании своего мужества
возразила Облавина. - Я только хотела сказать, что окончание жизни данного