"Елена Хаецкая. Бугго и пираты" - читать интересную книгу автора

плечо. - Причина у него была. Без причины такие гладенькие не пугаются! Без
причины пугаются только параноики... - Он скрестил два пальца: - Фактор
"Икс". Видишь? - Охта усердно закивал. - Непонятная точка на карте - раз.
Нечто в нашем грузе - два.
Пальцы пошевелились и снова замерли крестом. В памяти Хугебурки
отчетливо, как нарисованные, встали ярко освещенные стеллажи, жующий
грузчик, господин Амунатеги, который вдруг взял и плюнул на пол.
- Что-то такое он все-таки нам подсунул, этот вояка. Сколько
контейнеров мы загрузили?
Малек безмолвствовал.
- Одних только муляжей гранат - шестьсот ящиков, - сказал Хугебурка. -
Люблю свою работу.
Повинуясь Хугебурке всецело, Малек взял кусачки, и вдвоем они проникли
в грузовой отсек. Явился ключ, кодированный замок согласился со всем, что
ему предложили, и двое оказались в узком коридоре, а со всех сторон на них
смотрели злобно поблескивающие глазки пломб.
- Срывай, - велел Хугебурка сквозь зубы. - Давай, рви. Откусывай их к
черту.
- А... э... - сказал Малек и поднес кусачки к первой пломбе. Металл
покорно пережался, кругляшок с печатью сверкнул в последний раз, будто хотел
вскрикнуть "не имеете права!", перед тем как сгинуть под ногами во тьме.
Компьютер. Наполнитель. Хугебурка раскусил белый пластиковый шарик -
неприятно проскрежетало по зубам, - нет, это был честный наполнитель, без
подвоха.
- Следующий, - распорядился Хугебурка.
С каждым вскрытым контейнером он пьянел все больше. Его развозило не от
выпитого арака - тот хмель давно выветрился, - а от запредельной
недозволенности того, что они делали. Однако ощущение глубинной правильности
гнало Хугебурку вперед, не позволяя отказаться от безумной затеи. Они
срывали пломбы и копались в ящиках, они нюхали и лизали наполнитель (Охта
уверял, что распознает любой наркотик, даже в ничтожно малых дозах: "Я от
них сразу пятнами иду", - добавил он простодушно), снимали крышки с корпусов
компьютеров и водили фонариком по тонким серебристым кишочкам микросхем; они
подносили, к уху планшетки и терли пальцами бумажные бланки. Один Охта даже
погрыз с угла.
Затем, кое-как ликвидировав следы разгрома, они перешли во второй
грузовой отсек. Уже настало утро, и после бессонной лихорадочной ночи оба
окончательно одурели.

Бугго спала в рубке, на топчане, откинув голову к стене. Бумаги были
рассыпаны вокруг, как любовные письма. Локти Бугго побледнели.
Хугебурка постоял, озираясь в рубке. Под рукой у него ютился Малек. Они
пошатывались, с одинаково шальными глазами, в поту - причем от Малька
почему-то разило чесноком, а у Хугебурки из пор сочился араковый перегар.
Оба были облеплены шариками наполнителя, а пальцы их, почерневшие от
постоянного соприкосновения с металлом пломб, распухли и кровоточили.
Хугебурка держал, словно крыс за хвост, два муляжа гранат.
Каким-то чутьем Бугго уловила в рубке чужое присутствие и быстро
открыла глаза. Просыпалась она всегда мгновенно, готовая действовать сразу.
- Ну? - вопросила она и завозила ногами по полу, чтобы обрести опору и