"Елена Хаецкая. Мракобес" - читать интересную книгу автора

- Да сбудется тебе по вере твоей, женщина, - сказал монах. Протянув
руку, он с неожиданным проворством схватил ее за волосы и вышвырнул из
телеги в жидкую грязь. Лошадка испуганно шарахнулась назад, но телега ее не
пускала. Бедная кляча заржала, и Ремедий подхватил ее под уздцы.
Не обращая ни на кого внимания, монах запрыгнул в телегу и опустил за
собой занавески.
Мартин рассматривал неожиданного духовника без всякого интереса. Глаза
его уже туманились.
- У нас с тобой мало времени, - сказал ему монах.
- Из какой задницы ты вылез, святоша? - спросил умирающий.
- Какая разница?
- И то верно. - Мартин опустил ресницы. - Скажи, это правда, что на
груди у меня сидят бесы?
- Нет, - тут же ответил монах. - Во всяком случае, я их не вижу.
- Так и думал, что проклятая сука все врет.
- Ты умираешь, - сказал монах негромко. - Тебе лучше примириться с
небом и с самим собой.
- Я ландскнехт, - проворчал Мартин. - Мы все тут прокляты. Ты видел
наше знамя?
- Да, - сказал монах.
- Я сам купал его в крови. - Мартин открыл глаза, яростно блеснул
белками.
- Я отпущу тебе грехи, - спокойно произнес монах. - Для того меня и
позвали.
- Ну, спрашивай, только учти: я перезабыл все молитвы. Ты уж подскажи
мне, какие слова принято говорить на исповеди.
- Не надо слов, какие принято говорить. Ты еще помнишь десять
заповедей?
- Я убивал, - заговорил Мартин, прикрыв веки. - Я крал. Я
лжесвидетельствовал. Я прелюбодействовал...


* * *

- Значит, госпожа Осень приходит к деревьям, а не к людям, так, мама?
- Да, сынок. К людям приходит только Смерть.


* * *

Когда тело Мартина, завернутое в старую мешковину, забросали сырой
землей и воткнули в свежую могилу две палки, связанные крестообразно,
капитан жестом подозвал к себе монаха. Тот подошел, почти не оскальзываясь
на мокрой глине, остановился в двух шагах, откинул с лица капюшон.
Нехорошее лицо у монаха. Угрюмое, с тяжелым подбородком, рубленым
носом. И губы сложены надменно, изогнуты, как сарацинский лук. При виде
таких служителей Божьих суеверные бабы спешат обмахнуться крестом и плюнуть.
- Уж очень вовремя ты появился, - сказал ему Агильберт вместо
благодарности. - Мои люди впали бы в уныние, если бы знали, что им предстоит
умереть без покаяния.