"Елена Хаецкая. Мракобес" - читать интересную книгу автора

говорила.
- Зашьешь ты свою дырку, что ли? - спросил Радульф.
- Можно вернуть девственность, если... - начала женщина и запнулась,
чувствуя, что все глаза обратились к ней.
Шальк уже не смеялся - тихо всхлипывал и постанывал от хохота.
- Говори, - приказал капитан.
- Трудно вымолвить, - призналась Хильдегунда, багровая, как свекла.
- Делать не стыдно, а говорить боишься?
- Так говорить - не делать... Нужно... переспать с монахом.
Сказала - и страх охватил ее.
В трактире стало тихо. И в этой тишине слышно было, как под столом
храпит кто-то из солдат, упившись насмерть.
Рыжий капитан внимательно поглядел на женщину, медленно растянул губы в
нехорошей улыбке.
- Хорошо, Хильдегунда. Я отдам тебе кошелек, тут шестьдесят гульденов,
все мои сбережения... - Он снял с пояса увесистую мошну, вытряхнул на стол.
Несколько монет упало на пол, и рыжий пренебрежительно толкнул их ногой. -
Все будет твоим, забирай хоть сейчас.
Темные глаза женщины вспыхнули, в них загорелся золотистый свет. Она
встала. Глубоко вздохнула. От ее дыхания колыхнулся огонек свечи. Обошла
стол, наклонилась над деньгами, провела по ним кончиками пальцев.
Капитан накрыл ее руку своей широкой ладонью.
- Но сначала верни себе невинность, - сказал он.
- Ты обещаешь? - И вскинула глаза.
- Да. Если ты действительно переспишь со служителем Божьим.
Капитан повернулся к Иеронимусу, которого все это время демонстративно
не замечал, и впервые за вечер посмотрел ему в глаза.
- Наш капеллан тебе подойдет?
Женщина наконец решилась взглянуть на монаха.
- Да... если у него есть все, что у других мужчин.
- Вы ведь не откажете бедной девушке, святой отец? - чрезвычайно
вежливо спросил капитан у монаха. И надвинувшись всем своим внушительным
телом, прибавил угрожающе: - Тебе ведь еще не оторвали яйца, святоша?
- Не оторвали, - сказал Иеронимус, еле заметно улыбнувшись.
- Ну так сделай любезность Хильдегунде. Посмотри, какая она славная да
хорошенькая. И безотказная, можешь поверить.
Капитан взял женщину за плечо и сильно дернул за ворот платья, открывая
маленькие острые груди. Иеронимус протянул руку и коснулся их ладонью -
осторожно, как будто боялся уколоться.
Агильберт следил за ним, едва не облизываясь.
- Сколько на тебя гляжу, святой отец, столько удивляюсь, - заметил
он. - Впервые встречаю такого монаха.
- Мне нравится твоя подружка, - сказал монах. - Она благочестива и
набожна. Почему бы не помочь ей ступить на путь добродетели?
Все присутствующие снова захохотали, но Агильберт заметил, что
Иеронимус говорит вполне серьезно, и потому даже не улыбнулся.
Монах неторопливо снял рясу и остался в чем мать родила. Оказался он
крепкого тяжеловесного сложения, с намечающимся брюшком.
Капитан смерил его взглядом с ног до головы, одобрительно хмыкнул и
сдернул с девицы юбку одним быстрым движением.