"Елена Хаецкая. Невидимые карлики Часовной горы ("Городские легенды") " - читать интересную книгу автора

взглядами хозяев все лампочки и разные круглые детальки. Особенно некоторые
вызывали у нее желание отковырять их со стенда и утащить, чтобы потом
разобрать на досуге и поглядеть - что там внутри.
Должно быть, Цирлих, как наиболее опытный из всех, догадался о том,
какие желания бродят в голове их гостьи, потому что охотно согласился
показать ей жилые помещения и таким образом утащить девочку подальше от
соблазнительных предметов.
Каждый карлик занимал собственную крохотную комнатку. Потолки у этих
комнат были скошенными, поскольку повторяли пологую форму горы, и от этого
помещения казались еще более уютными. В самой низкой части комнаты
находилась металлическая кровать, застеленная тяжелым стеганым одеялом. На
стене, под изогнутой лампой, висели гравюры, изображающие Вильгельма Телля и
виды озер в швейцарских горах. На полках стояли крохотные книжки, только у
Фридриха имелся компьютер, а книг не было вовсе.
Ульяна с интересом все пересмотрела и перетрогала, а потом сказала:
- Какие книжки-малышки! У нас дома тоже есть, разные стихи, только они
на русском.
Ей хотелось расспросить своих новых друзей обо всем. Например, не
скучно ли им здесь, где у них совсем нет знакомых? Наверное, трудно уехать
из дома и поселиться где-то в совершенно незнакомом месте! Ульяна даже
представить себе не могла, чтобы ей пришлось жить не возле Александровского
парка, и вообще не в Петербурге.
Ей было трудно выразить словами все то, что она чувствовала, и потому
она просто сказала:
- Я буду с вами дружить.
Фридрих протянул руку куда-то вверх и потянул за шнур. Из-под потолка
упала и повисла, почти касаясь макушки Ульяны, большая люстра. Фридрих
дернул за второй шнур, свисавший с самой люстры, и вспыхнул свет. Ульяна
увидела, что стоит возле круглого стола с очень толстыми, как бы пузатыми,
ножками. На скатерти уже расставлены чашки, из тонкого фарфора,
разрисованные всякими пастушками и овечками - явно старинными. Но какао
помещался внутри очень странного сосуда, имевшего сходство с чем-то таким,
что показывают в кино про полеты в космос.
- Весьма полезный изобретений, - объяснил Генрих. - Герметичный. Какао
не остывайт.
Девочку усадили и стали наперебой угощать крохотными печеньями и
шоколадками. Перемазавшись основательно и тем, и другим, Ульяна сказала:
- Меня, наверное, мама ищет.
Тут все четверо карликов глянули на часы, моргавшие далеко в глубине
помещения, уходящего под уклон в гору, и Генрих сказал:
- Ну, нет. Прошель всего пять минут.
"Конечно, - подумала Ульяна. - Раз они карлики, то у них и время должно
быть маленькое..."
Она потянулась за новой чашкой какао, и тут ключик выпал из ее глаза.
Она сразу оказалась в полной темноте, и ей стало трудно дышать. Ульяна
перепугалась до смерти и захотела крикнуть, но не смогла. Она ничего не
слышала и не чувствовала - до тех пор, пока сильные, быстрые руки не
вправили ключик обратно, да так ловко и сноровисто, что сомнений быть не
могло: так умеют действовать только прирожденные швейцарские часовщики.
- Ой, - сказала Ульяна и заплакала.