"Наталья Гвелесиани. Уходящие тихо" - читать интересную книгу автора

это
роскошью и выстроила в уголочке домик из картона. И ничего, прижилась.
Ее
грешники боятся, потому что она видит человека насквозь и говорит
всякую
всячину про него не стесняясь". Отец тогда юморнул: "Так уж и насквозь?
Готов
поспорить: она передо мной подмастерье".
Правду Катя резала прямо в лицо - напыщенно и яростно, но прихожане
обиды не
затаивали. Разные ходили про нее байки. Но я могу рассказывать только
то, что
сама видела. А видела я, что на Кате платье хоть и старенькое, но
чистое, из
немнущейся материи, а среди скудных ее пожитков имеются нитки с
иголкой. Что
живет она на милостыню, но не берет больше пяти копеек с души.
Я всегда подхожу к Кате поздороваться, подаю ей, и мы немного говорим -
чудно
так, все как будто ни о чем. Однажды, склонив набок аккуратную головку
и
лучисто сощурившись, Катя сказала: "Пойдем со мной жить, а?" Но это,
когда у
нее есть настроение. А чтоб так вот появиться на службе и - в ухо...
Это
впервые такое. И она, значит, заметила, что дело пахнет нечистью.
Некоторые прихожане, отворотившись от икон, беззастенчиво разглядывали
нас с
Катей. Я опять бочком, бочком - и во двор. И уже там отдышалась,
дожидаясь,
когда кончится служба и мать обойдет всех знакомых, всех нищих,
переговорит
насчет меня с батюшкой.
По дороге домой мы снова говорили по то, о чем ей не молчится уже
четыре
месяца.
- Ксения, батюшка не спрашивал, почему ты столько времени не
причащаешься? Не
говорил, что не вкушающий Святые Тайны у Господа - как отрезанный
ломоть?
- Ты же сама знаешь, что спрашивал.
- И что же ты ему ответила?
- Что не могу помириться с отцом, а находящиеся в ссоре с ближними к
Евкористии не допускаются.
- А он что сказал?
- А он сказал... что сказал...
- А ты...
- Отстань от меня, а?!
Будто я нарочно лишила себя благодати! Да я, если все сделано как надо,
после