"Владимир Гусев. Укус технокрысы" - читать интересную книгу автора

пальцах...
Пеночкин, подмигнув на прощание, уходит. Я начинаю "перелистывать"
странички журнала. Так, так... Вот и 28 апреля. В ГИВЦе в эту ночь был
первый приступ. А здесь? В журнале - ни словечка. Зато фамилии указаны. И
дежурил как раз Пеночкин. И в последующие ночи тоже он. Ай да ребята! Ай да
молодцы! Скрываете, значит? И КЗОТ, кстати, нарушаете. Не имеете права
целый месяц одного и того же человека в ночную смену гонять. Это вам не
"персоналка ", сломается - не починишь. И еще вопросик возникает. Почему
Петя один сегодня, без напарника? Грубейшее нарушение техники безопасности!
Интересно, а с кем он дежурил полгода назад? Надо бы побеседовать с
товарищем. Или они в одной шайке-лейке? Поговоришь вот так невзначай, а
труп потом полтора года искать будут...
"Петушок", между прочим, показывает уже четверть первого. А как же
приступ? Отменяется?
Согнав с дисплея журнал, я проверяю, доступна ли сеть, и убеждаюсь -
да, вполне, как дешевая проститутка. Но где же "эпилепсия"? Пациент вдруг
срочно выздоровел? Что все это значит?
Это значит, что я спугнул зверя, за которым охочусь. Неосторожным
словом, опрометчивым взглядом... Растяпа! Хотя, может быть, я и не виноват.
Просто технокрыса излишне осторожна. Но, судя по реакции, я попал в самое
его логово. Хорошо еще, "стукача" сообразил поставить. Проинтуичил.
Теперь бы ноги унести подобру-поздорову.
Стараясь не скрипнуть дверью, я проскальзываю в машзал. Пеночкин
наигрывает на клавиатуре своего терминала что-то бравурное, время от
времени откидывая голову назад, подобно тому, как это делает пианист,
выдавая особенно выразительный пассаж.
Итак, я незаметно снимаю "стукача" и сматываюсь. Прямо в машине
включаю свой "Спутник" и пытаюсь разобраться, что Петя тут наяривает. А тем
временем...
А тем временем здесь может начаться работа по устранению следов
вируса. Чтобы сегодня же ночью и закончиться. Мы с Гришей и Юриком проведем
свои рутинные проверки, ничего не обнаружим, через две недели забросят
"Невод". И вот тогда-то...
Я должен уйти, но в то же время остаться. Как в русских сказках: быть
одновременно не одетым, но и не голым, передвигаться не верхом, но и не
пешком... А еще я должен задать Пете один вопрос. И послушать, что он
скажет в ответ. Это может сразу многое прояснить. Но, надеюсь, не все. Тот,
кто слишком много знает... Ничего хорошего ему ждать не приходится.
Пеночкин перестал "играть" и сидит, закинув руки за голову.
Прекрасно, маэстро. Отдыхайте. Сейчас я объявлю следующий номер.
Медленно-медленно, стараясь не зашелохнуть, не прогреметь, я иду к
входной двери. Благополучно достигнув ее, достаю из кармана перочинный
ножичек с двадцатью четырьмя лезвиями, открываю отверточку и, открутив два
винта, снимаю крышечку с примитивнейшего кодового замка. Затем, чиркнув
колесиком зажигалки, определяю повернутые шпеньки. Код замка 125. А точнее,
512. Ничего оригинального: два в девятой степени. Зато легко запоминается.
Вновь поставив замок на предохранитель, я громко хлопаю дверью.
Пеночкин пребывает в прежней позе: руки за головой, локти широко
расставлены. И все так же пялится на дисплей. Совершенно пустой, между
прочим. Только курсор в левом верхнем углу тревожно вспыхивает крохотным