"Лилия Гущина. Мужчина и методы его дрессировки (Между мужем и любовником) " - читать интересную книгу автора

", ночные купания, пятнистые от вдавленной гальки лопатки подруги. В
портмоне пухлая пачка купюр между обручальным кольцом и обратным билетом
Никаких тебе долгов. Ни служебных ни супружеских А главное, никто не
окликнет, не опознает, не донесет Покой и воля.
Большинство отпускных связей бурные и краткие как тропический ливень.
До вагонной подножки. С первыми тактами колес запрыгнет сердцеед на свою
верхнюю полку, потянется, игриво хмыкнет - и сомкнется бархатный занавес А
утром ступит на родной перрон в объятия чад и домочадцев безупречный
семьянин с сувенирным крабом, групповым снимком потока и индивидуальным по
щиколотку в сероватой пене
Но случаются и проколы. Не у матерых морских волков, а у дилетантов.
Это учителя, итээровцы и прочая прослоечная мелкота с придушенным, но не
окончательно добитым воображением, со смутной догадкой о своей
обкраденности. И вдруг фиеста, магнолии и медузы, и она - продолжение и
порождение этого праздника. Ничем не обремененная, легкомысленная,
обольстительная, выспавшаяся. Нереида, сирена, сказка братьев Гримм. И
пьянеют от первого же глотка свободы. "Воздержание - вещь опасная", -
заметил как-то Остап Ибрагимович Бендер и был снова прав
На второй день они знакомятся, на десятый объясняются, на двадцать
четвертый вынесен вердикт подать друг другу руки и в дальний путь на долгие
года Сестра моя, если твоя половина выкинул такой номер, не ныряй в омут
депрессии, не вышвыривай его чемоданы в лестничный пролет Со взрослыми
дядями приключаются детские болезни левизны типа кори или ветрянки.
Побредит, потемпературит и очнется. Потому что в уездном городке нереиды та
же хрущевка с укомплектованным штатом родни, тот же халатик на спинке стула,
те же непролазные будни. А на будущее занеси на скрижали: длительный отдых
только вместе. Не искушай его без нужды...
Солнечный удар или просто любовь. Я не стану описывать ее симптомы. Они
известны. Единственное, чем ты в состоянии здесь себе помочь, это набраться
мужества и не сокращать свою жизнь, перечеркивая прошлое, не превращать
бракоразводный процесс в кошмар, после которого позади только пепел и руины.

РЕПЛИКА ИЗ-ЗА БАРЬЕРА (2)

Я знал единственного серафима, который от вручения аттестата до
пенсионной книжки хотел и имел исключительно свою жену. Она действительно
была восхитительным созданием- шпильки вытащит, головой тряхнет, на грифе
бант, капроновые струны "в черно-красном своем будет петь для меня моя Дали,
в черно-белом своем преклоню перед нею главу". В этом месте он всегда
опускался на колено и целовал ей ручку. Доцеловал до эпохальной годовщины и
развелся. Скоропостижно, по-инфарктному, раз - и навечно свободен. Нет, там
не было никаких старческих безумств типа сонной, как лемуры, студентки,
племянницы из Могилева, традиционной медсестры. Но как-то в летнем трамвае,
не удержав равновесия, ткнулся на секунду носом в чью-то открытую шею.
"Шея, - цитирую, - была женской, прохладной, с запахом незнакомых духов и
еще чего-то тайного, ночного, невыветренного. И я вдруг понял, что был
обманут, что был обделен, что был обворован". Конец цитаты. Теперь живет
отшельником и мизантропом. А что толку? Поезд уже ушел.
Фридрих прав, человечество создало институт брака не для сексуального
баловства: дети и совместное хозяйство. Теперь спутали грешное с праведным и