"Лев Гурский. Поставьте на черное " - читать интересную книгу автора

удержалась от взятки Мосгидромету, и тот, в свою очередь, не поскупился на
обещания. Нет, господа мои, неожиданно подумал я, выходя из дома, в
напористости нашего дорогого мэра есть нечто ободряющее и освежающее. Любит
мужик свой пост, держится за него руками и ногами - и от любви этой и
городу кое-что перепадает. В каждом киоске есть что выпить-закусить, в
каждом подземном переходе - пожалте, газеты на любой вкус.
Троллейбусы ходят, на остановках - урны в виде пингвинов... Правда,
единые проездные стоят уже половину месячной зарплаты, но ведь вовсе не
обязательно их покупать. А смекалка на что?
Я бесстрашно предъявил свое старое муровское удостоверение,
предусмотрительно прикрывая пальцем дату выдачи, спустился по эскалатору и
очень удачно сразу запрыгнул в вагон. Места в вагоне были, и я сел в
уголок.
Сегодня никто бы не заподозрил в респектабельном джентльмене
среднечиновничьего вида вчерашнего грязнулю-сантехника. Аммиачная вонь
испарилась вместе со спецовкой, а еловый запах за ночь ослабел настолько,
что превратился в тонкий интеллигентный аромат французского хвойного
дезодоранта, типа "Континенталя", тридцать пять франков за упаковку.
Все вокруг деловито что-то читали - в основном газеты, но были и
книги.
Каждая поездка в метро убеждала меня, что я не зря выбрал свою
профессию: нужен, нужен моим согражданам гутенбергов пресс и все, что
из-под него выходит!
И значит, нужен в природе Яков Семенович Штерн -. чтобы карась не
дремал и щука не наглела...
Я вытащил из своего "дипломата" позавчерашний "Спорт-экспресс",
отгородился газетой от прочей публики в вагоне и сделал вид, что читаю. На
самом деле ничего, кроме республиканских соревнований по стрельбе, меня в
этой газете никогда не интересовало,однако теперь я мог спокойно подумать о
поручении Генерал-полковника Сухарева.
Кое-какую информацию о "Тетрисе" я извлек из своих папок еще накануне,
но это был, по преимуществу, дежурный минимум сведений, полученный без
детальной разработки, плюс некоторые мелочи. Издательство "Тетрис" было из
молодых, да раннее. Основали его три веселых друга - бывший
журналист-международник, бывший инженер-компьютерщик и один большой
специалист в области игорного бизнеса.
Андрей Витальевич Терехов в этой компании был самый представительный и
самый старый - сорок семь лет. Нынешнее поколение, выбравшее "пепси", уж
наверняка не в курсе, какой важной птицей был в свое время любой
журналист-международник.
Людей этой профессии все смертельно ненавидели, и одновременно им
завидовали самой чернейшей завистью. За возможность жить в мире развитого
капитализма, кушать свежий йогурт из супермаркета и получать конвертируемые
суточные эти акулы пера и телекамеры всего-то должны были раз в неделю
приводить живописных бомжей к Белому дому, Ели-сейскому дворцу или к зданию
Бундестага и на фоне этой пестрой массовки рассказывать об очередных маршах
протеста зарубежных трудящихся, доведенных до ручки загнивающим миром
чистогана. Насколько я помню, Терехов в те годы был далеко не самым
оголтелым, но самым изобретательным. По его инициативе полубезумный
профессор Хантер, уволенный из университета Сан-Диего якобы за симпатии к