"Лев Гурский. Поставьте на черное " - читать интересную книгу автора

разговора с шефом ПБ я успел повидать Сухарева злого и Сухарева
торжествующего, Сухарева озабоченного и даже Сухарева с улыбкой. Но вот
Сухарева испуганного я видел впервые! И, клянусь, целые две секунды страх
на его лице был самым натуральным. Как будто генерал-полковник вдруг увидел
на месте частного детектива Штерна привидение.
Или кобру в боевом положении. Или, как .минимум, гранату "ф-1" с
выдернутым кольцом.
- Что с вами, Анатолий Васильевич? - тревожно спросил я.
Третий человек (после Президента и премьера) вздрогнул, попытался
взять себя в руки и почти в этом преуспел. Только прерывистое дыхание
теперь выдавало бывший Сухаревский испуг.
- Со мной?.. Ничего со мной, - медленно проговорил шеф ПБ и даже смог
принужденно улыбнуться. - Елкой от тебя больно воняет, вот что. Тот еще
запах... Ну, ладно, ступай. Вот твой рубль и пропуск, - Сухарев что-то
черкнул на обороте моей картонки. -Жду послезавтра, в это же время...
Свободен!
Последнее слово, вероятно, в этом кабинете означало что-то типа "до
свидания". Я взял монетку и пропуск, поднялся с места и вышел за дверь.
Глаз на затылке у меня не было, однако я почти не сомневался в том, что
генерал-полковник провожает меня взглядом. Я такие взгляды спиной чувствую.
Спина от них у меня чешется.
Секретарь Ваня в приемной по-прежнему копался отверткой в телефонных
внутренностях, и теперь-то я хорошо рассмотрел выпотрошенный аппарат. Было
впечатление, что совсем недавно этот телефон попытался пристрелить. Во яком
случае, дырочка в правом боку более всего напоминала пулевое отверстие.
Будь на месте телефонного аппарата ежик резиновый, все бы обошлось. Но
телефоны не умеют ходить и посвистывать. Они либо работают, либо нет.
- До свидания, - вежливо попрощался я с Ваней из молодого пополнения.
Тот негромко пискнул что-то, не поднимая головы. Очевидно, он все еще
переживал начальственное распекание. Мне даже расхотелось спрашивать у
него, куда из приемной подевался майор Молчанов. Подевался - и ладно. Все
равно ведь обратно на казенном автомобиле меня никто не повезет. И придется
мне сейчас, как миленькому, топать до метро...
Впрочем, для начала мне пришлось еще долго топать обратно до лифта.
Пару раз я чуть не заблудился в коридорах, и лишь знакомая дверь с буквой
"R" и доска с одиноким объявлением вывели меня на путь истинный.
Возле лифта нес свою службу все тот же почти вежливый леопард с
"Макаровым" в кобуре. Кстати, кобура эта теперь была застегнута, и можно
было вообразить, что вместо табельного оружия там, например, краковская
колбаса. У меня когда-то был приятель в патрульно-постовой службе, некто
Игорь Мелехин.
Так вот он на полном серьезе уверял меня, что лучше всего к
стандартной кобуре под "ПМ" подходит не "Макаров", а куриная ножка в
целлофановом пакете. Ножка, доказывал Игорь, сидит в кобуре как влитая и
выхватывается из нее очень быстро - словно "кольт" на счет "три".
- Пропуск! - почти дружелюбным тоном сказал леопард. Погоны на нем
были капитанские, а сам он был весь такой крепкий, мускулистый и
подтянутый. Такой лет под тридцать. Живое олицетворение боеготовности наших
спецслужб.
Я предъявил пропуск, леопард узрел на обороте начальственный автограф