"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

чудо-создания, как водительница "Жигулей".
- Поймите меня правильно, Надежда... - Курочкин совершил еще одну
безнадежную попытку рассеять странные заблуждения блондинки по его поводу.
Важно было только не смотреть ей в глаза, иначе Дмитрий Олегович начисто
забывал все, что собирался сказать. - Тут какое-то недоразумение...
Надежда с упреком поглядела прямо на Курочкина, и тот моментально
замолчал. Противиться гипнозу блондинки было невозможно, как ни старайся.
- Начнем с самого начала, дорогой ШЕФ, - с расстановкой проговорила
она. - Напомните-ка мне, кто кому первый звонил, вы мне или я вам?
- Я - вам, - покорно признал Дмитрий Олегович. - Но...
- Скажите-ка мне, - с напором продолжила прекрасная Надежда. - Кто
умолял о встрече и тем самым склонил меня к предательству интересов фирмы?
Курочкин заметил про себя, что прекрасная блондинка сильно сгущает
краски. Сам он не находил в себе ни малейших способностей склонять
кого-нибудь к чему бы то ни было.
- Но ведь вы могли и отказаться, - неуверенно пробурчал он, искоса
глядя на Надежду. Он чувствовал, что краснеет.
- Не могла! - объявила блондинка. - Вы мне сразу же понравились. Умное
интеллигентное лицо и глаза, глубокие, как омуты...
При этом красавица Надежда опять кивнула почему-то в сторону
"дипломата" с ценным денежным грузом.
На всякий случай Дмитрий Олегович сделал шажок вправо и посмотрелся в
зеркало в витой барочной раме: не произошло за последний час с его лицом
каких-нибудь чудес? Увы, все было по-старому. Залысины. Вислые щеки. Нос
сливой. Глаза-пуговки, похожие именно на пуговки, а не на омуты. Безвольный
рот. Где тут хранятся ум и интеллигентность?..
- Постойте! - внезапно сообразил он. - Надежда, при чем здесь лицо? Мы
ведь с вами раньше никогда не виделись!
- Ах да, - беззаботно проговорила Надежда. - Я и забыла. Ну, значит,
голос ваш мне безумно понравился. Ужасно сексапильный, заводит с первой же
секунды... Сойдет такой ответ?
Должно быть, существовали какие-то особые правила общения с невероятно
красивыми женщинами, к которым (к правилам, а впрочем, и к женщинам) Дмитрий
Олегович никак не мог приспособиться. Его опыт в этом смысле был равен нулю.
- Вы издеваетесь, - грустно проговорил Курочкин.
- Вовсе нет, - уже серьезно ответила блондинка. - Вы забавный, Дима.
Только невероятно скрытный. Вы уже добрый час без перерыва самозабвенно
валяете ваньку, но уже сильно переигрываете... И черт с вами, валяйте.
Только не вздумайте мне и сейчас говорить, что вы по- прежнему горите
желанием отдать "дипломат" с деньгами Майклу.
- Пожалуй, не горю, - подумав, произнес Дмитрий Олегович. Он очень
хорошо помнил, как падал на асфальт несчастный дядька рядом с бывшей
булочной и как болтался на привязи его служебный черный портфель, набитый
колбасой и кефиром. Если бы подземный переход через Павелецкую площадь был
открыт, эти пули получил бы тот, для кого они и предназначались, - Дмитрий
Олегович Курочкин.
- Наконец-то! - обрадовалась прекрасная блондинка. - Уже другой
разговор. За это надо выпить... и закусить... - Она наклонилась к стоящему
"дипломату", ласково погладила его бок, как гладят кошку, а затем поманила
Курочкина к шахматному столику с жестянками. В руке у нее возникла