"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

смириться и даже видел в нем толк. Тем более что супруга Валентина в целях
экономии часто вводила мораторий на мясные и даже рыбные блюда, причем
сливочное масло у нее попадало в число "белых врагов" организма и кошелька,
наряду с сахаром и яйцами. В дни объявленных мораториев Курочкин покорно
кушал салатики, кашки, намазывал на хлеб самое дешевое айвовое повидло и
грустно думал, что все-таки приносит своему организму известную пользу.
Судя по всему, Сорок Восьмой даже из растительной пищи исключил для
себя все мало-мальски приятное на вкус и оставил в рационе ту вегетарианскую
еду, которая даже выглядела и пахла на редкость омерзительно.
- По вашему заказу, - пробурчал толстый гоблин, старательно отворачивая
голову от подноса.
Сорок Восьмой не заказал к завтраку даже хлеба. Зато на подносе
выстроились в ряд четыре глубокие миски и прозрачный кувшинчик с
ядовито-зеленой жидкостью. В первой тарелке были навалены какие-то бурые
листья, кое-как порубленные. В двух емкостях по соседству высились горки
загадочных травяных смесей, а последняя миска, похожая на фотографическую
кювету, была наполовину заполнена водой и в ней плавали синие водоросли. Из
всего меню Дмитрий Олегович рискнул, задержав дыхание, взять в рот щепотку
травы и попробовать прожевать.
Работая в НИИЭФе, Курочкин неоднократно был вынужден испытывать на себе
новые лекарства, за неимением подопытных шимпанзе и по причине дороговизны
кроликов. Если бы не этот богатый опыт, Дмитрия Олеговича наверняка бы сразу
вытошнило - настолько дрянной вкус имела пища Сорок Восьмого. Больше всего
это напоминало полынь в горчичном соусе или, по крайней мере, пырей с
тысячелистником, обильно политые хинином.
- Во... ды!.. - прохрипел Курочкин, чувствуя, что силы его на исходе. -
Воды!..
Толстый гоблин встрепенулся, извлек откуда-то стаканчик с мерными
делениями, накапал туда ядовитой зелени из кувшинчика и почтительно поднес
Курочкину.
Дмитрий Олегович сделал даже не глоток - полглотка, четверть глотка. Но
хватило и этого. Страшно кашляя, Курочкин вскочил с места и ринулся к
водопроводному крану. Пожар во рту удалось погасить лишь через несколько
минут, на протяжении которых толстый господин позади раз пять спросил,
не может ли он чем-нибудь помочь господину Сорок Восьмому, а Дмитрий
Олегович ни разу на это не ответил, потому что ликвидировал очаг возгорания.
Наконец он почувствовал себя лучше - настолько, что смог вернуться к столу и
немного отодвинуть от себя ужасный поднос.
Вид у толстяка-гоблина был отчасти виноватым, но также и удивленным:
он, видимо, честно исполнил странный продовольственный заказ и не ожидал
рекламаций.
- Что-нибудь не так? - произнес он, вопросительно глядя на Курочкина. -
В вашей инструкции...
- Все так, - ответил Дмитрий Олегович, переводя дыхание. - Отличная
трава, свежая. Укропчика бы еще к ней, для ровного счета... Да ладно.
- Будете еще кушать? - полюбопытствовал гоблин. - Или можно уже унести?
"Унести и утопить в унитазе!" - едва не сказал Курочкин, но все- таки
промолчал. Он перебирал способы выбраться из этой идиотской ситуации с
наименьшими потерями. Где-то он читал, что лучший способ обороны -
нападение.