"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

Надо отдать должное серебристому - еще в машине он обрисовал Курочкину
общую картину весьма достоверно. Глянув в окно, Дмитрий Олегович смог
увидеть именно то, что было обещано ему по дороге. Площадь Пушкина.
Памятник. Фонтан. Кинотеатр "Россия" и прочую перспективу. По левую руку
высился издательский комплекс "Известий", частично прикрытый какими-то
ядовито-синими коммерческими павильонами.
- Так-так, - сказал Дмитрий Олегович, осматривая убранство комнаты. На
двух табуретках у окна располагался длинный продолговатый ящик защитного
цвета. Будь он закрыт на все свои блестящие задвижки, можно было бы
представить, что там покоится в разобранном виде фотоувеличитель либо
какой-нибудь полезный в хозяйстве геодезический прибор вроде теодолита.
Курочкин согласился бы даже на плохонький телескоп, но...
- И как она вам? - торжественным голосом осведомился серебристый
провожатый. - То, что вы заказали, господин Сорок Восьмой. Никаких
отступлений от контракта, удостоверьтесь.
- Замечательно, - проговорил Курочкин, стараясь скрыть охватившую его
мелкую дрожь. Шуточки-цветочки кончились. В аккуратных пенопластовых гнездах
ящика покоилось несколько поблескивающих металлом крупных и мелких деталей.
Оптический прицел Дмитрий Олегович узнал сразу. По соседству помещался,
видимо, магазин, чуть дальше - глушитель и еще пять-шесть мрачного вида
железок. Пистолетные глушители Курочкину уже доводилось видеть, но здешний,
винтовочный, был гораздо массивнее и выглядел куда более зловеще. "Кстати, а
к чему его следует привинчивать? - вдруг подумал Дмитрий Олегович. -
Кажется, к стволу. А каким местом надо привинчивать затвор? Где у него перед
и где зад?" Смутные воспоминания о так и не собранном на уроке в школе
автомате Калашникова настраивали на невеселый лад. Надо было не подавать
виду, что ты не знаешь, где у винтовки начало и где конец.
- Замечательно, - повторил Курочкин максимально бодрым тоном, на
который только был способен в этот момент. - Отличная... игрушка. -

"Игрушкой" свою винтовку ласково называл террорист Карлос Кугель. Если
писатель Черник и тут не приврал.
Убедившись, что гость удовлетворен, серебристый хек отодвинулся в
сторону и уступил инициативу черному ароматному господину, который тоже
присутствовал здесь не для мебели. Да и трудно было бы себе представить
столь наодеколоненную мебель.
В руках у черного господина возникла такая же черная коленкоровая папка
с белыми завязочками.
- Мы строго придерживались полученных инструкций, - самодовольно
проговорил он, по-прежнему распространяя вокруг себя приторный парфюмерный
запах. - Нам впервые приходится сотрудничать с мастером такого высокого
класса, как вы. Поставленные задачи были непростыми, однако мы, разумеется,
выполнили все ваши пять конкретных стратегических...
- Каким одеколоном вы пользуетесь? - неожиданно для себя брякнул
Курочкин. Вопрос сам слетел с его языка, словно бы обладал свободой воли.
Профессионал пробуждался в Дмитрии Олеговиче иногда в самый неподходящий
момент. Как сейчас, например.
Черный господин с папкой отпрянул назад, как после пощечины.
- Виноват? - глупо переспросил он.
Курочкин про себя вздохнул. Интерес, еще как-то уместный для фармацевта