"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

супруга выступила в несвойственной ей роли ученика. Хорошо еще, что
Валентина, зачем-то откупорив опасный пузырек, догадалась кое-как его
заткнуть - иначе бы таких углекислых смерчиков бегало сейчас по кухне не
меньше дюжины, по числу оставшихся в склянке таблеток.
Надо было спасать положение. Не обращая внимания на плюющегося
хулигана, Курочкин первым делом отважно кинулся к пузырьку на столе, крепко
придавил пробку, завинтил крышку и лишь затем с помощью кастрюли и шумовки
загнал одинокий смерчик в раковину, прямо под водяную струю. Смерчик громко
забулькал, напоследок обдал Дмитрий Олеговича веером брызг - и пропал.
Только теперь Валентина рискнула покинуть свое убежище за
холодильником. На лице жены Курочкин прочитал явное желание упрятать его
самого в такую же аптечную склянку с притертой пробкой. И по возможности
навсегда.
- Ты что, забыл наш уговор? - негромким и оттого особенно страшным
голосом произнесла Валентина. - Дома - чтобы никакой взрывчатки. Был уговор,
а? Я тебя спрашиваю, был?
- Валечка, солнышко мое, - забормотал Дмитрий Олегович, отступая назад.
- Ну, какая же это взрывчатка? Это всего лишь "Цоппи" - быстрорастворимое
шипучее слабительное, по немецкой лицензии...
- Я нашла в холодильнике пузырек, - не слушая оправданий, сурово
продолжала Валентина. - Подумала, что там остатки горчицы. Открыла... А ведь
у меня сердце. А вдруг бы у меня от этого сердечный приступ сделался?
Как обычно, супруга несколько преувеличивала свои хвори: к сорока пяти
годам Валентина оставалась на редкость здоровым человеком и если принимала
импортные лекарства, то лишь потому, что Курочкин приносил их с работы
бесплатно. Не пропадать же добру. Экономика должна быть экономной.
- Не сердись, Валюша, - Дмитрий Олегович искательно заглянул в
неумолимые глаза жены. - Я, честное слово, не виноват. То ли наше сырье
подкачало, то ли уфимцы напутали в рецептуре. Представь, у нас этот "Цоппи"
стал почему-то разлагаться уже на открытом воздухе, с обильным выделением
углекислоты... Ты не думай, Валь, мы весь брак завернули обратно, пусть сами
разбираются со своей ошибкой...
- Это наш с тобой брак был ошибкой, - хмуро заметила супруга. - Жаль,
что его уже не завернешь
обратно. Когда я за тебя, обалдуя, выходила, то думала: все-таки
кандидат наук, спец по лекарствам. Станет доктором, профессором, будет
опорой семьи с хорошим окладом. И что в итоге?
- Оклад нам обещали прибавить, - неуверенно сказал Курочкин. - И про
докторскую я не забыл. Сережка Солопов с кафедры гангрены давно предлагает
мне совместную тему по антисептикам. Или можно опять попробовать токсины, у
меня уже есть вполне съедобные наработки.
- Токсикоман, - обронила супруга. - У него, видите ли, наработки.
Солопов из своей гангрены давно выкроил диссертацию, а ведь младше тебя.
Пестряков в фирме работает, за дойчмарки без налога. Абрамов - в Израиле,
Каплан - в Мексике лекции читает, Смирнов уже приглашение получил, Танька
его хвалилась. У всех холодильники набиты разными вкусностями, и только мой
ненормальный держит в холодильнике какую-то шипучую мерзость. Пилюлькин
несчастный!
От дальнейшего обсуждения прочих недостатков Курочкина супругу
Валентину, к счастью, отвлек низкий жужжащий звук из столовой. Сработал