"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

из Питера - и мы его совместно употребим... Я еще подумал: чего он такой
ласковый ко мне, вроде друзьями сроду не были? Ну, взял. А как не взять,
если он - в авторитете был? Пообещал, что один, без него - ни-ни! Ладно,
говорю. Поставил в шкафик - и слово сдержал. Пока не узнал, что Кондратьев в
"Крестах" загнулся... Ну, тогда уж, как положено, открыл, помянул по
русскому обычаю...
- И что? - жадно спросил доктор.
- Ничего особенного, - отозвался голос дядя Володи. - Нормальная была
водка, можжевельником только малость попахивала.
- Я не об этом... - чуть не застонал герр доктор. Дмитрий Олегович
испугался, что в волнении тот мимоходом отхватит ему ухо. - Как вы могли не
заметить камушки?!
- Хрен его знает, - горестно проговорил сантехник. - Я уже тогда был
слегка принямши. Помню, что хорошо пошла. За полчасика всю и осилил. Желудок
у меня - дай бог любому...
- К такому желудку еще бы и голову на плечах, - злобно сказал
черепашка-доктор. - Надо было смотреть, что пьете. Или хоть бы потом
посмотреть... там, в клозете...
- За что уважаю профессоров, - голос сантехника преисполнился сарказма,
- так это за их ум. Очень своевременный совет, ничего не скажешь...
Эй-эй, не падай! - последние слова уже, вероятно, относились к пленному
оккупанту из пединститута.

- Вы мне руку отдавили, - захныкал юный фриц. Он уже догадался, что
резать его скорее всего не станут. - Эс ист кранк, больно...
- А вот не ползай в следующий раз, - произнес по-прежнему невидимый
дядя Володя. - Навязались вы на мою голову, фашисты проклятые... Чего- то
долго свет не дают.
- Весьма ценное соображение, - колко заметил герр доктор и после
некоторых раздумий объявил: - Все равно я вам не верю. Вы могли и алкоголь
выпить, и камушки спрятать. Где доказательства?
- Олух ты, а не профессор, - теперь в голосе дядя Володи засквозила
горечь. - Я и есть твое главное доказательство. Думаешь, стал бы я двадцать
лет сидеть в этом говнище, если бы у меня кондратьевские брюлики были? Э-эх!
Лучше б мне век не слышать твоего ученого трепа, жил бы спокойно... Где,
говоришь, утопился этот хрен моржовый из поезда? В Висле? А нам с тобой
впору в толчке утопиться...
- Я подожду топиться, - проворчал доктор. - Кто знает, может ОНИ
где-нибудь еще там... на глубине.
- Там-там, - обнадежил его голос сантехника. - Всего две тыщи
коллекторов, четыреста с лишним отстойников и тонн двести слежавшегося
дерьма. Могу тебе даже самые рыбные места показать... Только ты сперва
отпусти-ка этого, из сто тридцать второй квартиры. Фармацевт как- никак,
панадол у него можно стрельнуть, то-се...
На душе у Курочкина потеплело. У дяди Володи все-таки была совесть,
хоть он и знался когда-то с типами вроде Кондратьева.
- Фармацевт многое знает, - недовольно возразил доктор, но острие от
курочкинского уха все-таки убрал. - Может проболтаться.
- О чем? - хмыкнул невидимый во тьме сантехник. - О том, как ты стишки
детские собирал? Большо-о-ой секрет, ничего не скажешь... Или, может, ты про