"Ольга Гурьян. Край Половецкого поля " - читать интересную книгу автора - Белому не взлететь, черному не взлететь, желтому не взлететь. А
красный взлетит, крылышки распушит. Они на эти слова не обратили внимания, спросили у хозяина дорогу, пошли. В самом деле дом хороший, деревянный, крыша высокая. Стоит особняком, от соседей подале. Поднялись они на крыльцо, постучали в дверь. Отворяет им рябая баба. Как увидела она монахов, замахала руками, норовит дверь у них перед носом захлопнуть, кричит: - Пошли, пошли! Мы милостыню не подаем! - А мы Христа ради не просим, - говорит Ядрейка. Ножку подставил, уж ей дверь не закрыть. - Веди нас к твоему хозяину, к Олексею Онисимычу. Мы по делу. - Раз так, заходите! - А сама зовет: - Олексей Онисимыч, к тебе тут два монаха пришли! И выходит в сени... Да как вы думаете: кто? Выходит к ним прежний приятель - Алешка. Вот кто! Ну конечно, обрадовались они друг дружке. Алешка велел своей хозяйке стол накрывать, а сам вынес Ядрейке с Вахрушкой по хорошей рубахе, и штаны, и сапоги, и пояски плетеные - все, что полагается. А их подрясники на свет посмотрел, нет ли дыр, и себе взял. - Пойдут в уплату, а за остальное рассчитаемся потом. Свои люди - сочтемся. - Говорят, больно велик ты рост берешь, - говорит Ядрейка. - С вас немного возьму. Свои люди. Вот они сели за стол - пьют, едят, беседуют. Алешка своим умом да удачей похваляется: всех на виду - того гляди, в суд потащат или избу подпалят. Продал я там свое имущество, сюда переехал. Здесь мне и вольготно, и выгодно. Придет ко мне богатый купец или княжеский дружинник, я ему без свидетелей в долг поверю, ничего с него лишнего не спрошу - мне такой человек всегда пригодится. О чем ни заикнись, отказать не посмеет, свой долг памятуя. А придет ко мне бедняк, я ему сколько спросит, любую половину дам, а через месяц вдвое с него потребую. А нет у него чем рассчитаться, самого за долги продам. Хорошо я здесь нажился, грех жаловаться. И дом у меня лучше прежнего, и в укладке золото-серебро завелось. - А петь не поешь? - спрашивает Ядрейка. - Голос такой у тебя прекрасный. - Глупости это все, - отвечает Алешка. - И петух поет, а пользы от того нету. Шею свернут - и в щи. - Петух пением время указывает, - говорит Вахрушка. - Глупости это, - отвечает Алешка. Вот побеседовали они, а уже вечер настал. Время за столом незаметно идет. Последнюю чару выпили, спать полегли. И снится Вахрушке страшный сон. Будто пляшет он, пляшет, остановиться не может. Уж дыхания не хватает, а он все пляшет. И пляшет он не на площади деревенской, а в знойной стране Сурия-Нирокурия. Жарко, жарко. Из-под сапог душная пыль дымом вздымается, на солнце сверкает, подметки жжет, глаза щиплет. И не солнце в небе светит - огромная птица по небосклону кружится. Распустила красные крылья - все небо закрыла, Вахрушке на лицо навалилась, дышать не дает, человечьим голосом кукарекает: |
|
|