"Ольга Гурьян. Край Половецкого поля " - читать интересную книгу автора

- Белому не взлететь, черному не взлететь, желтому не взлететь. А
красный взлетит, крылышки распушит.
Они на эти слова не обратили внимания, спросили у хозяина дорогу,
пошли. В самом деле дом хороший, деревянный, крыша высокая. Стоит особняком,
от соседей подале. Поднялись они на крыльцо, постучали в дверь. Отворяет им
рябая баба. Как увидела она монахов, замахала руками, норовит дверь у них
перед носом захлопнуть, кричит:
- Пошли, пошли! Мы милостыню не подаем!
- А мы Христа ради не просим, - говорит Ядрейка. Ножку подставил, уж ей
дверь не закрыть. - Веди нас к твоему хозяину, к Олексею Онисимычу. Мы по
делу.
- Раз так, заходите! - А сама зовет: - Олексей Онисимыч, к тебе тут два
монаха пришли!
И выходит в сени... Да как вы думаете: кто? Выходит к ним прежний
приятель - Алешка. Вот кто!
Ну конечно, обрадовались они друг дружке. Алешка велел своей хозяйке
стол накрывать, а сам вынес Ядрейке с Вахрушкой по хорошей рубахе, и штаны,
и сапоги, и пояски плетеные - все, что полагается. А их подрясники на свет
посмотрел, нет ли дыр, и себе взял.
- Пойдут в уплату, а за остальное рассчитаемся потом. Свои люди -
сочтемся.
- Говорят, больно велик ты рост берешь, - говорит Ядрейка.
- С вас немного возьму. Свои люди.
Вот они сели за стол - пьют, едят, беседуют. Алешка своим умом да
удачей похваляется:
- Блестовит не велик городок, большие дела там вести невозможно. И у
всех на виду - того гляди, в суд потащат или избу подпалят. Продал я там
свое имущество, сюда переехал. Здесь мне и вольготно, и выгодно. Придет ко
мне богатый купец или княжеский дружинник, я ему без свидетелей в долг
поверю, ничего с него лишнего не спрошу - мне такой человек всегда
пригодится. О чем ни заикнись, отказать не посмеет, свой долг памятуя. А
придет ко мне бедняк, я ему сколько спросит, любую половину дам, а через
месяц вдвое с него потребую. А нет у него чем рассчитаться, самого за долги
продам. Хорошо я здесь нажился, грех жаловаться. И дом у меня лучше
прежнего, и в укладке золото-серебро завелось.
- А петь не поешь? - спрашивает Ядрейка. - Голос такой у тебя
прекрасный.
- Глупости это все, - отвечает Алешка. - И петух поет, а пользы от того
нету. Шею свернут - и в щи.
- Петух пением время указывает, - говорит Вахрушка.
- Глупости это, - отвечает Алешка.
Вот побеседовали они, а уже вечер настал. Время за столом незаметно
идет. Последнюю чару выпили, спать полегли. И снится Вахрушке страшный сон.
Будто пляшет он, пляшет, остановиться не может. Уж дыхания не хватает, а он
все пляшет. И пляшет он не на площади деревенской, а в знойной стране
Сурия-Нирокурия. Жарко, жарко. Из-под сапог душная пыль дымом вздымается, на
солнце сверкает, подметки жжет, глаза щиплет. И не солнце в небе светит -
огромная птица по небосклону кружится. Распустила красные крылья - все небо
закрыла, Вахрушке на лицо навалилась, дышать не дает, человечьим голосом
кукарекает: