"Георгий Гуревич. Тополь стремительный" - читать интересную книгу автора

засухоустойчивость от черного тополя, крупноклетчатую структуру от исполинской
осины и улучшил быстроту роста благодаря соединению с тополем трехметровым No
7-42. Другие тополя передали ему морозостойкость, быстроту развития. И,
наконец, заканчивая отделку породы, Кондратенков дал этому дереву еще одного
ментора, который должен был привить своему "воспитаннику" пирамидальную крону
и крупные листья.
Иван Тарасович полагал, что порода с крупными листьями должна сохранять
быстроту роста.
Тополь 11-34 был как будто совсем хорош, и Кондратенков не сразу заметил в
нем важный недостаток. Деревцо требовало очень много воды, и с каждым днем все
больше и больше. Новая порода явно не годилась для маловодных степей.
- Но помилуйте, так и должно быть! Ведь это закон природы! - разводил
руками Борис Ильич.
Действительно, каждое растение в течение своей жизни высасывает из почвы
огромное количество влаги. Но только пустячная доля, в лучшем случае
полпроцента, идет на построение клеток. Все остальное испаряется. Прежде чем
вырастет один кочан капусты, в воздух уходит целая бочка воды, а деревья в
течение всей своей жизни перегоняют по стволу целые цистерны влаги.
Поднимаясь от корней к листьям, почвенная влага доставляет наверх
минеральные соли, а испаряясь, уносит излишки тепла. Испарение приносит пользу
дереву, но великий русский биолог Климентий Аркадьевич Тимирязев говорил, что
этот процесс в тех размерах, в каких он обыкновенно совершается в природе,
может скорее рассматриваться как неизбежное физическое зло.
- А если это зло, - сказал Кондратенков, - значит, нужно и можно с ним
бороться. Нам не требуются деревьярасточители. Не хитро строить, когда у тебя
излишки. Но если у инженера в цехе или на стройке постоянный перерасход
материалов, что делают с таким инженером? Увольняют. Придется и нам уволить
11-34. Будем искать экономные, хозяйственные деревья, такие, чтобы каждую
каплк" расходовали с толком.
Экземпляр 7-79 был прислан полтавским уполномоченным Кондратенкова. Это
деревцо было выбрано за хороший рост и широкие, мясистые листья со
своеобразным красноватым отливом. Но на московской станции рядом с лучшими
тополями, собранными по всей стране, 7-79 не выделялся ничем, пока Борис Ильич
не начал разыскивать экономные растения.
Тогда 7-79 стал основным на станции. Он прошел полную школу перевоспитания
с девятью менторами. Из тысячи двухсот тополей, у каждого из которых была своя
биография и долгий путь развития, этот номер оказался самым удачным. И вот
пришел день, когда, любуясь крупными листьями деревца, Кондратенков сказал
своему верному помощнику:
- А ведь это то, что мы ищем, Борис Ильич!
- Приблизительно то самое, - осторожно ответил помощник.
- Надо двигать породу на поля, Борис Ильич.
- Я думаю, года через два-три он зацветет, тогда у нас будут семена.
- А потом три года размножать породу?
- Как же иначе, Иван Тарасович? Возьмем сотню черенков - года через три
будут у нас десятки тысяч...
- Три да три - уже шесть лет. Куда же это годится, Борис Ильич! Разве
этого ждут от нас?.. Через шесть лет! С какими глазами пойдем мы с тобой в ЦК,
к товарищу Жолудеву? "Плохо, - скажет он, - выполняете вы наше партийное
задание. Зря тратите народные деньги. Целых шесть лет! Неудачно получается".