"Георгий Гуревич. Когда выбирается 'я'" - читать интересную книгу автора

Как в воду глядел майор. Угадал на мою голову.


ГЛАВА 3

Не так давно, еще в дни моего детства, путешествие за океан
действительно было большим путешествием: надо было ехать и ехать по разным
странам, пересекая границы, опутанные колючей проволокой; плыть и плыть по
шумному океану, страдая от морской болезни, ждать и ждать дни и часы, когда
наконец встанут из-за горизонта голубоватые силуэты строений другого мира.
А ныне граница находится под Москвой, на Шереметьевском аэродроме.
Подъезжаешь туда на автобусе меньше чем за час от центра, заполняешь
декларацию о том, что не везешь с собой ничего недозволенного: ни золота, ни
драгоценностей, ни водки, ни закуски. А затем парни в зеленых фуражках
выпускают тебя из Советского Союза.
Емкое чрево "Ту-114" поглощает меня. В чреве кресла в белых чехлах, по
шести в ряд. На мое счастье, мне достается крайнее - у круглого
иллюминатора. Зажигается надпись: "Просьба не курить. Пристегнуться
ремнями". Моторы начинают реветь... и ревут десять часов подряд.
Почти над самым "Шереметьевом" входим в облака. За окном сверкает мир
ослепительно белых сугробов, мир туго взбитых подушек под густо-синим
пологом. Мир этот красив, незапятнанно чист, даже разнообразен по формам, но
слишком одинаков для всей планеты.
Летим над Прибалтикой. Сугробы и подушки. Летим над Балтикой. Сугробы и
подушки.
"Под нами Стокгольм", - объявляет стюардесса.
Сугробы и подушки.
Сугробы над Швецией, сугробы над Норвегией. Как мне писать отныне в
анкетах: был я или не был в Скандинавии?
Над Атлантическим океаном сугробы и подушки.
В современном самолете есть что-то восхитительное и возмутительное
одновременно. Он облегчает путешествие и отменяет путешествие. Я лечу по
путям древних викингов, Эрика Рыжего и Кабота. Их героический путь я
проделал, не видя пути. Пересекаю океан - океана не вижу.
Где-то уже часа через три в горном сверкающем мире появляются промоины.
В них видно нечто морщинистое, сизое или синеватое, напоминающее
искусственную кожу - ледерин. Если старательно присматриваться, замечаешь,
что морщины перемещаются, - это пенные гребни океанских валов. Ледерин
показывают вместо океана.
Судна ни одного, ни разу на тысячи километров. Пустовата еще наша
планета. Стюардесса объявляет: "Справа по борту Гренландия". Страна
эскимосов, Нансена, Рокуэлла Кента, величайший в мире остров с величайшим
ледником: утесы, фиорды, ледопады, айсберги, бездонные трещины...
Мы видим что-то коричневое с белыми вмятинами.
Наконец на восьмом часу полета морщинистая кожа сменяется глухой
синевой. Американский континент!
Он весь в реках и озерах. Реки как бы выложены фольгой - серебристые
ленты вьются на синем фоне. А одна лента широченная и почему-то не
серебряная, а латунная. Это река Св.Лаврентия.
Снижаемся. Сосем конфеты, но в ушах все равно больно. Уже видны прямые