"Валерий Гундоров. Красная Книга: Гомо вампирус ("S.T.A.L.K.E.R.") " - читать интересную книгу автора

держащих под мышками свернутые драные оранжевые комбезы, повели мимо меня из
штаба на склад к Петренко - переодеваться. А в штаб зашел Сержант.
Я раньше думал, что у долговцев в штабе звукоизоляция хорошая.
Ошибался. В принципе, ничего нового я не услышал, все те же фразы, что и в
подземелье, про то, что долговцы должны своим делом заниматься, а не всяких
гомиков по Зоне прогуливать. Стандартный военно-боцманский репертуар. За
исключением пары описаний поз из Камасутры, в которых Воронину, ученым и
европейскому сообществу предлагалось поуестествляться. И, как я понял, в
Зоне одним свободным сталкером стало больше.
Гюнтера и Питера оставили в штабе. Я им объяснил, что вся их
экспедиция, вернее, последствия встречи с кровососом засняты на камеру, а
кровососа, к моему величайшему сожалению, пришлось убить, чтобы спасти их
драгоценные жизни. Они по этому поводу особо возражать не стали, потрясли
мне руку, покивали: "Данке, данке шен" - и ушли рассматривать заснятое на
камеру. А я в бар отправился, за псевдопсячий хвост договорился с барменом
на ужин и завтрак, с народом пообщался. Там как раз Игрек из рейда пришел,
притащил какой-то новый артефакт. Так до ночи всем баром пытались разгадать,
что с ним делать можно и к чему приспособить. Единственное свойство, которое
сумели определить, - то, что эта немного фонящая фиговина, брошенная в
стакан, водку превращает в воду. Народ расстроился, сразу посыпались
предложения выкинуть его подальше. Игреку стали дружно сочувствовать - мол,
если бы наоборот - то больше и по Зоне мотаться не надо, сиди - камешек в
ведра макай. А можно было бы и на Большую землю податься. А так только в
диверсанты идти. Конкурентам водку портить.
К вечеру следующего дня я сидел в бункере на Янтаре и пил с Кругловым
чай. Он мне рассказал, что немцы уже добрались до своего "Гринписа" и, на
удивление, сразу же решили вопрос с грантом. Правда, почему-то не на цели
изучения и дружбы с кровососами, а на сугубо медицинские, по изучению ихних
брылей, в свете применения в современной медицине. В Красную книгу их решили
не вносить, наоборот, дали дополнительный грант на разработку средств для их
уничтожения. Так что Сахаров, донельзя довольный, умчался бумаги оформлять.
Напоследок мне предложили переночевать в бункере, в гостевой комнатке.
- Нет, спасибо. К сталкерам в лагерь пойду, за дорогу. Слушай, тут еще
половина куска "пленки" моей с прошлого раза осталась, ну, когда мне комбез
обрабатывали... Вернешь?
- Конечно, верну. Только не половину, целую отдам. Сахаров велел. И
просил передать, что всегда будет рад тебя видеть. Так что заходи, не
стесняйся.
- Ой, я завсегда такой стеснительный! Прямо по полчаса стою и краснею,
прежде чем ручку поверну.
Выйдя из бункера, я огляделся. Неожиданно беззвучно из-за сложенных
бетонных блоков поднялась и шагнула ко мне фигура в длинном кожаном плаще,
матово блеснул ствол. Рука дернулась за оружием, и тут же я ее опустил.
- Леший! Черт ты лесной! Ты как-нибудь по-нормальному подходить к людям
научишься? Так ведь и кондратий прихватить может. Или пальнут в тебя.
- Ну, чать я смотрю, как к кому подходить. Ну че, как там оно?
- Нормально все. Не остались "ботаники" без буржуйских денюжек. Проняло
гансиков. Можешь дальше безбоязненно кровососов отстреливать. Вот, держи, -
и я шлепнул в протянутую из широкого рукава плаща руку "пленку". - Тут даже
больше, чем обещал. Так что можешь не только комбез, но и плащ свой