"Лев Гумилевский. Судьба и жизнь. Воспоминания" - читать интересную книгу автора

те годы ютились еще беспризорники.
- А что это вы писали? - спросил Яков Семенович, усаживаясь в уголке
дивана.
Я сказал.
- Почитайте! - попросил он.
Я снял с машинки последний лист, и подложив его под прежде написанные,
стал читать. Весь рассказ занимал четыре странички.
- Вот вам и новая форма! - вдруг сказал Яков Семенович, едва лишь я
кончил чтение.- Прекрасно. Это - Россия. И эта девочка, меняющая платье... И
яблони на стене, и зной, и ветер... И как она бросает камешки в подвальное
окно, прислушиваясь... Нет, все прелестно., Я мог бы говорить об этом час и
скажу... Но сначала вы мне ответьте на один вопрос.
- Какой?
- Скажите, почему же вы раньше так плохо писали?
Я усмехнулся и твердо ответил:
- Господи боже! Да потому, что не знал Павлова!
- Нет, не может быть... Тут что-то другое...
И сколько я ни уверял, ни доказывал моему другу, что все дело только в
том, что я неуклонно следую правилам грамматики литературного искусства, он
не верил и не соглашался со мной...

4

..."Судьба и Жизнь" могла нравиться Зенкевичу, Рыкачеву, Симорину,
Ципельзону, таким же старикам, как я сам. Но для полного оправдания сезонной
мной эстетической системы нужно было признание вполне современного,
советского читателя и критика.
Среди посещавших меня в те дни родных и друзей было два молодых
образованных человека: лингвист Таня Николаева, племянница брата моей жены,
и ее муж, литературовед Андрей Дмитриевич Михайлов.
- Слушайте, товарищи, я хотел бы почитать вам свои воспоминания,-
сказал как-то я им за чайным столом.
Мы сошлись в четверг, не собираясь уделять слишком много времени
чтению. Вкус вина определяет первый глоток, и, чтобы увидеть художника в
произведении, достаточно нескольких страниц. Усаживаясь за стол, я перебирал
страницы, выбирая главу, и думал вслух:
- Что бы вам прочитать? С самого начала или что поинтереснее? Разговор
с Горьким или революция?..
- Читайте с начала! Я прочитал первые две главки о днях раннего детства
и хотел перескочить к рассказу о Петрограде.
- Нет, нет, читайте все подряд,- остановили меня.- Очень интересно.
Через пятьдесят страниц я сам решительно закрыл и отодвинул рукопись.
- Как же быть? Мы хотим слушать дальше! - говорила Таня.
Принято щадить авторское самолюбие в разговоре с писателями, и желающим
знать истинное мнение слушателей остается ограничиваться догадками по
косвенным признакам.
- Соберемся в другой раз и продолжим чтение, если хотите,- предложил я.
- Когда же?
- Ну, в следующий четверг, например?
Протягивая мне руку на прощанье, Таня сказала за всех с