"Альберт Гумеров. Белеет парус одинокий " - читать интересную книгу автора

до такой степени, что побелели пальцы.
Таким Альдо и запомнил отца - шрам на левой щеке, ухоженная бородка с
кое-где пробивающейся сединой, руки большие, загрубевшие, на комбинезоне
пара пятен от машинного масла. И глаза. В них всегда плескался океан эмоций,
в который ныряешь, а потом, понимая, что забрался слишком глубоко, пытаешься
выбраться наверх. У кого-то получалось, и он цеплялся за разбитое в щепки
самообладание, жадно хватая ртом воздух, а кого-то отец давил своей волей,
навсегда превращая в нерадивого и оттого впавшего в немилость юнгу. За
исключением глаз, лицо капитана всегда оставалось каменно спокойным, словно
замерзшие моря ледяных миров.

Проклятую хреновину заклинило - Альдо тупо смотрел, как иглы
подпространственного двигателя высасывают из отца последние капли жизни. Уже
сотую вечность они прыгали по всем уголкам космоса, не в силах
остановиться - сбой в программе, которую молодой техник пытался отладить все
время, пока отец лежал в пилотском кресле. Ничего не получалось. Влезть
внутрь двигателя нельзя - детонация неизбежна, и тогда погибнут оба.
Не было ни напрасных слов прощания и утешения, ни напутствий, ни
бравады, НИ ЧЕ ГО. Была ноющая боль, онемение и тоска, ледяной коркой
покрывающая неравномерно бьющийся комок где-то в левой части груди.
Иглы с неохотой оторвались от вен капитана, и корабль материализовался
где-то у черта на рогах - у подпространственного двигателя кончилось
топливо. Все кончилось. Для всех Альдо онемел и оглох от стресса.

Шатаясь, словно его парусник попал в метеоритную бурю, Альдо прошел к
пульту и рывком содрал колпак с рычага управления люками и шлюзами трюма.
Прозрачный пластиковый кожух треснул. Капитану было плевать. Он дернул
рычаг, и в недрах грузового отсека - он знал, - заворочалась и поползла в
открытый космос клетка с ненавистной тварью. Спустя миг, рычаг лег на место,
Альдо пришел в себя, а метаморф все также жался в угол клетки, будучи
пленником силового поля.
И что на него нашло? Боль? До сих пор Альдо казалось, что после смерти
отца он стал человеком без эмоций и чувств. Без слабостей. Словно из души у
него с мясом выдрали какой-то стержень, средоточие боли и радости, нежности
и ненависти. Тем удивительнее казалось то, что Государственный Московский
Зоопарк планеты Земля едва не лишился такого редкого будущего своего
питомца.
Красная бархатная коробочка сама собой оказалась у капитана в руках.
Набив ее табаком - еще в детстве Альдо читал и смотрел в виртуальной
реальности, как это делается - наемник раскурил трубку. Он закашлялся -
табак крепко схватил капитана за горло.
Курс рассчитан, угол наклона паруса определен.
- Полный вперед! - гаркнул Альдо сам себе.
Космический парусник, сверкая грязно-белым парусом, на всем ходу
понесся к Земле.


14 июня 2007
Набережные Челны
Звуковая поддержка: Скафандр, Eskimo.