"Евгений Гуляковский. Тень Земли" - читать интересную книгу автора

- Это горная станция, - с достоинством ответил Строков. - И вы должны
знать здесь каждую мелочь!
Быстров приготовил ехидный ответ, но блеснуть остроумием на этот раз
ему не удалось, Строков неожиданно исчез в похожем на погреб подсобном
помещении и оттуда прогудел его голос:
- Спускайтесь!
- Что у вас там? - спросил Быстров.
- Две бочки бензина, - донеслось из подземелья. - Четыреста литров...
Спускайтесь.
- Неужели будете отмерять кружкой?
- Зачем кружкой, вы можете замерить объем, бочки полные.
Слышно, как он стучит по бочкам.
- Слышите?
- Да-да, слышу. Вылезайте!
Пока Строков, кряхтя, поднимался по ступенькам погреба, Быстров заметил
за распахнутым окном веранды улыбающуюся Саиду. Она готовила обед,
исподтишка поглядывая на Быстрова. За завтраком она ни разу не взглянула на
него, наверно, из солидарности со всеми остальными. Сергей шутливо помахал
ей в ответ на улыбку, и Саида сразу же исчезла.
"Милая девчушка, - подумал Быстров, - не так уж тут и одиноко, если
работать с такими радистками".
Строков наконец одолел подъем. Из-за дома донеслись глухие удары,
словно кто-то забивал сваи тяжелым молотом.
- Что у вас там за грохот?
- Дойдем и до этого. Здесь уголь, - указал под навес Строков. - Семь
тонн.
- Взвешивать, надеюсь, не будем?
- ... Без трехсот килограммов, - продолжал Строков. - Триста
килограммов я отдал Бобо Кадыру из кишлака... Можете высчитать с меня.
- Павел Степанович! Вы что - издеваетесь надо мной? - Уголь - семь
тонн, - отметил Строков в книге. Они обогнули дом. Здесь Хакимов в
тренировочном костюме упражнялся с гирями. Он легко подбрасывал их вверх,
словно мячики, и, отпрыгнув в сторону, позволял гирям с глухим стуком падать
на землю. Быстров невольно залюбовался сильными красивыми движениями
Хакимова, а тот, словно но замечая посторонних наблюдателей, продолжал свои
упражнения. Недалеко от него тоже, наверно, в качестве зрителя стоял осел.
- Гири двухпудовые, две, - отметил в журнале Строков.
- Вы еще осла не забудьте упомянуть.
- Осел в инвентарь станции не входит! - почему-то запальчиво ответил
Строков. - Это мой... - Он чуть было не сказал: "это мой друг", но вовремя
остановился. - В общем, это мое животное.
- Ах вот как...
- Да уж так. Пойдемте в камералку.
В рабочей комнате метеостанции стояло три стола, здесь было светло и
просторно. На стенах висели погодные карты, на которых отмечались движения
воздушных масс и проводились мантиссы температурных изменений. Между окнами
отдельно от всех остальных висела большая схема лавиносбора. Под ней
несколько чертежей снежных разрезов со всеми данными плотности и
сопротивления образцов на разных глубинах. Графики температурных колебаний
тоже дифференцированы по глубине. Такие подробные наблюдения обычно ведут