"Андрей Гуляшки. Похищение Данаи ("Приключения Аввакума Захова" #7) " - читать интересную книгу автора

случалось нередко, и о пластиковых бомбах много говорили. Например, дня за
два до указанного происшествия помощник главного прокурора нашел такое яйцо
в своем письменном столе. Не теряя присутствия духа, он тут же вышвырнул его
в окно, отчего яйцо взорвалось в воздухе; при этом несколько оконных рам
было выбито, и стекла превратились в пыль. Вообще с пластиковыми бомбами
следует обращаться решительно и быстро, и увидев рядом с собой такое яйцо,
надо тут же выбросить его из помещения. Я не видел лица помощника прокурора,
когда он обнаружил этот сюрприз в своем столе, но думаю, что в первую минуту
на нем появились изумление и ужас. Точнее, неописуемое изумление и глубокий
ужас.
Этот пример с помощником прокурора пришел мне в голову потому, что лицо
Ливио Перетти выражало одно только неописуемое изумление, без ужаса. На бегу
Ливио одной рукой держался за выпуклые перила красного дерева, а другой
махал в воздухе, будто затем, чтобы встречные дали ему дорогу. Однако в этом
не было нужды, потому что по лестнице еще никто не поднимался, и если бы
кто-то увидел Ливио в эту минуту, то страшно удивился бы: человек просит
освободить дорогу, когда ему никто и ничто не препятствует. Немногие ранние
посетители все еще толпились внизу, у гардероба и возле кассы; одни чистили
обувь у автомату другие докуривали сигареты, третьи рассматривали
выставленные в киоске открытки, репродукции и каталоги. Наверх, к
выставочным залам, устремилось человек пять-шесть, не больше. Так что Ливио
Перетти напрасно беспокоился, тем более, что лестницы музея достаточно
широки: не один и не два, а сразу трое посетителей могли бы бегать по ним
вверх и вниз, не мешая друг другу.
Скатившись в вестибюль, Ливио Перетти бросился прямо к сторожу Монтано,
который уже стоял на своем посту между лестницей и коридором, ведущим к
кабинету директорша. Телом Марко Монтано был крепок и плечист, а лицом - зол
или добр, в зависимости от того, смотрите вы на него в профиль или анфас. В
профиль он казался человеком жестоким. Это впечатление создавали нос с
горбинкой, похожий на клюв хищной птицы, нижняя челюсть, сильно выдававшаяся
вперед, как у бульдога, и пышные сивые усы, топорщившиеся, как ястребиные
крылья. Однако анфас открывал в этом лице добродушие, склонность к
выдержанному вину и продолжительным беседам, уважение к послеобеденному сну
и искреннюю привязанность к блестящему мундиру. В первые дни Ливио
побаивался Монтано, но потом расхрабрился и начал заговаривать со сторожем и
даже просил у него сигареты. Марко Монтано с удовольствием угощал студента
сигаретами и каждый раз предлагай! взять еще одну, "на потом", но Ливио
изображал обиду и заявлял, что "на потом" он купит по дороге домой, если не
забудет; пожалуй, надо взять сразу полдюжины пачек "Кента" или "Малборо", и
завтра они будут курить его, Ливио, сигареты. Однако студент, видимо,
постоянно забывал купить сигареты, потому что это "завтра" еще ни разу не
наступило.
Мы уже отметили, что Ливио Перетти вихрем налетел на Монтано; здесь нам
придется несколько замедлить повествование, чтобы сказать несколько слов о
самом представительном стороже музея Боргезе. Да, Марко Монтано был самым
представительным среди сторожей музея, и этим, пожалуй, исчерпывается
главное. А все самое главное для него начиналось и кончалось в стенах музея.
По другую их сторону могли бушевать какие угодно события, - экстремисты
взрывали бомбы, марксисты устраивали многолюдные демонстрации, курс лиры
стремительно падал, а цены на бензин столь же стремительно поднимались, -