"Андрей Гуляшки. Аввакум Захов против 07 ("Приключения Аввакума Захова" #6) " - читать интересную книгу автора

увидеть довольно странную картину: из авторучки вылетает миниатюрная
игловидная металлическая стрелка. Она описывает в воздухе едва заметную
параболу и вонзается в землю в метре от скамейки.
Женщина в кремовом платье тотчас же прячет авторучку и, выйдя из тени
каштана, выбирает себе скамейку метрах в пятнадцати от того места, где сидит
07. В конце концов аллеи существуют не только для того, чтобы следовать по
ним транзитом. Для молодой женщины вполне естественно, дожидаясь кого-то,
созерцать скульптурный портрет великого поэта и шепотом повторять жемчужины
его поэзии:
Прекрасные глаза...
Женщина в кремовом платье кладет на колени свою красивую расшитую
сумочку. Затем раскрывает ее и достает изящную пудреницу, инкрустированную
жемчугом. В пудренице, разумеется, есть зеркальце, глядя в которое она может
немножко подрисовать помадой губы. Она делает это и одновременно слушает
голос 07, который тихо звучит из пудреницы.
- Итак, я каждый вечер буду находить вас в баре отеля "Калиакра", -
говорит он по-французски. - Ведь вы числитесь в штате этого отеля, и никто
не станет обращать особого внимания на наши свидания. Вам ясно?
- Ясно! - ответила женским голосом пудреница. Они встают. 07
направляется к выходу из парка, а экскурсовод варненского отеля "Калиакра"
идет по аллее, ведущей к агрономическому факультету Софийского университета.

София, 13 июля 196... г.
По ржаному полю шла девушка в голубой косынке. Тропинка извивалась
среди колосьев, петляла, уходила все дальше к меже и наконец выбралась на
проселочную дорогу. Девушка, казалось, не шла по земле, а плыла, но плыла
стоя, - потому что ветер раскачивал колосья и ржаное поле напоминало
колышущееся золотое море.
Это было так красиво, что Аввакум даже улыбнулся.
В последнее время он тосковал по полям, по шеренгам подсолнечника,
поднявшего кверху свои решета - это было совсем не то, что он видел
когда-то, в годы юности, - островки пшеницы и межи, островки и межи! Теперь
глянешь на пшеничное поле - море потускневшего золота; окинешь взглядом
подсолнечник - море яркого золота, такое смеющееся; посмотришь на кукурузное
поле - изумруд до самого горизонта. Нет больше ни островков, пи меж; сейчас
все расстилается, словно река, вышедшая из берегов, заполнившая равнину,
превратившаяся в моря потускневшего золота, яркого золота, изумруда. Они
тянутся до самого горизонта, а то и дальше.
Его властно влекло к этой веселой земле с белыми домиками и садами, он
все время порывался наведаться в родные места, поглядеть на старый двор, где
растут яблони и вишни, а времени все не хватало. То он был поглощен
выполнением специального задания Госбезопасности, то замыкался в стенах
академии - сейчас там разрабатывались проекты превращения древней столицы
Болгарии Тырново в город-музей. Великолепно!
Но сердце все же влекло к золотым просторам полей, оно тосковало по
старому двору с яблонями и вишнями, с клумбочкой герани, с георгинами. И
потому он часто видел во сне, особенно перед тем, как проснуться, в полусне,
те места, где когда-то бегал босиком - луга, тропинки среди нив, проселочную
дорогу с кривыми вербами по сторонам.
А сейчас по ржаному полю шла девушка в голубой косынке...