"Андрей Гуляшки. Приключение в полночь ("Приключения Аввакума Захова" #2) " - читать интересную книгу автора

Припомнив ряд премудростей из области концентратов и использования
калорийных пищевых отходов, я уселся на ворох сена и вынул свой блокнот. Не
прошло и часа, как я исписал несколько страниц всякими полезными рецептами.
Впоследствии я узнал, что Балабаница созвала лучших доярок Момчилова и
Лук, чтоб обсудить предложенные мною рецепты. Они внесли поправки в
дозировку и состав некоторых моих рационов, а кое-что совсем вычеркнули из
списка. Но важно не это. Важно то, что вскоре наши коровы стали давать
столько молока, что дояркам пришлось дополнительно выписывать с
кооперативного склада ведра.
Этот успех вернул нашей дружбе с Балабаницей прежнюю прелесть. Наши
отношения вновь стали прекрасными. Теперь, встретив меня на улице,
Балабаница самым бодрым тоном говорила: "Добрый день!" - и даже слегка
кивала головой.
Аввакум сдержал свое обещание и с первым снегом навестил меня, но
пробыл у нас всего три дня. С учителем Методием ему так и не привелось
увидеться, потому что тот переехал в Смолян, где занял весьма важный пост в
окружном народном совете. А Балабаница, узнав, что приехал Аввакум,
вырядилась в свой новый кунтуш и стала будто ненароком прохаживаться мимо
нашего забора, игриво изгибая стан.
Но Аввакум даже не спросил о ней. Я бы на его месте непременно помянул
ее добрым словом и даже предложил бы ей прогуляться, например, до коровника.
Вид оттуда изумительный: покрытые снегом поляны, сосны в снежных шапках, с
обшитыми белым кружевом ветвями. Воздух прозрачен, а в солнечный день все
вокруг блестит и сияет, как расплавленное серебро.
- О! - сказал бы я, встретив случайно Балабаницу. - И вы здесь? А как
там наша Рашка?
Или что-нибудь еще в таком духе.
Во всяком случае, я не молчал бы, как Аввакум.

2

В начале апреля пришел приказ перевести меня из Момчилова в Триград. Я
тотчас съездил в Смолян, и там мне разъяснили, что дела нашего момчиловского
участка обстоят прекрасно, что благодаря моей деятельности
санитарно-гигиеническое состояние кооперативного стада более чем
удовлетворительно, а проблема высоких удоев - опять-таки благодаря моей
ветеринарной деятельности - вступила в многообещающую фазу. Я слушал эти
лестные для себя слова, и щеки мои горели от волнения. Ведь здоровый скот и
высокие удои - факторы общегосударственного значения. Но в то же время я
сознавал, что большие достижения и бесспорные заслуги вовсе не повод для
перемещения работников с одного места на другое, даже если они ветеринарные
врачи участкового масштаба. Вот почему, слушая, как меня хвалят, я порядком
недоумевал: для чего меня перемещают из передового во всех отношениях района
(с такими знатными доярками, как, например, Балабаница) в какую-то глухомань
у самой границы. Стоило призадуматься. Но когда мне сказали, что меня
посылают в Триград именно потому, что край там глухой, прирост скота
неудовлетворительный, а удои ниже всякой критики, я понял все и сразу
успокоился. В конце концов, подумал я, работа на обжитом уже месте, где
ветеринарная служба на высоте и все в полном порядке, - это не предмет
гордости, а только преимущество. В условиях благополучия просто скучно