"Андрей Гуляшки. Случай в Момчилово (Контрразведка) ("Приключения Аввакума Захова" #1) " - читать интересную книгу автора

бай Стоян пойдет отсыпаться, а для него начнется однообразный, без особых
тревог день службы.
Георгий свистнул еще раз - ни звука в ответ. Он огляделся. В этот
ранний час после ночной бури все вокруг, казалось, притихло, замерло в
каком-то необычном спокойствии. Даже листва исполинского вяза перестала
шептаться, как будто погрузилась в непривычный для нее тяжелый сон.
Первое, что он заметил, была фуражка, валявшаяся в траве.
В том, что она валялась в траве, не было ничего особенного, но
почему-то при виде ее старшина почувствовал вдруг странную усталость, словно
поднялся он не на пригорок, где находился военно-геологический пункт, а на
крутую грудь Карабаира. Он остановился, хотел было глянуть на восток, чтоб
прикинуть, скоро ли взойдет солнце, но не мог оторвать глаз от фуражки и,
пересилив себя, шагнул вперед. В двух метрах от него, растянувшись на земле,
как обычно спят пастухи, лежал Стоян. Он имел привычку спать именно так -
разметав руки, обратив лицо к небу.
Застать его на посту спящим - это было невероятным! Георгий сделал еще
шаг и вдруг отпрянул назад и замер, на лбу у него выступил холодный пот:
голова приятеля была обмотана мохнатым кремовым полотенцем. Не видно ни
подбородка, ни волос, ни краешка уха. Вся голова туго замотана полотенцем. И
поза Стояна необычна и зловеща: из-под спины выглядывает карабин, левое
плечо прижимает к земле ствол, а приклад лежит почти параллельно локтю. Ни
малейшего движения, ничего, что обнаруживало бы признаки жизни в этом теле.
С бешено колотящимся сердцем, затаив дыхание, Георгий присел на
корточки у головы Стояна и принялся торопливо развязывать тугой узел,
стягивающий концы полотенца у самого темени. По пальцам Георгия заструилась
липкая, еще теплая кровь.
От полотенца исходил тяжелый, удушливый запах. Он отшвырнул его в
сторону и полными ужаса глазами уставился на багровое лицо, посиневшие,
опущенные веки. Невольная дрожь пробежала по его телу: это голова покойника,
к тому же словно налитая свинцом, так тяжела она.
Расстегнув куртку, он приложил ухо к сетчатой майке. Сердце едва
бьется, тихо, почти неуловимо, но бьется. В раненом еще теплится жизнь.

3

Наш голошеий петух своим яростным кукареканием и сегодня чуть свет
прервал мой чудесный сон, который, можно сказать, представляет немалый
научный интерес. Снилось мне, будто нахожусь я в сливовом саду моего
хозяина, бай Спиридона, протягиваю руку, чтобы сорвать сочную янтарную
сливу, и вдруг откуда ни возьмись передо мной коза. Прелестная белая козочка
швейцарской породы. Держит в зубах зеленую веточку и, покачивая головой,
насмешливо и нагло разглядывает меня. Даже не будь я ветеринарным врачом,
меня бы, вероятно, обидел такой насмешливый, дерзкий взгляд. Разве приятно
видеть, когда кто-то смеется тебе в глаза? Сам не свой от злости, я
решительно направляюсь к ней, и притом с довольно суровым выражением лица.
Но тут происходит чудо. Передо пой уже вовсе не козочка, а знакомая девушка,
к которой в прежние времена я проявлял несколько повышенный интерес. Она в
белом платье, капризный носик чуть-чуть вздернут. Прежде, когда я принимался
рассказывать ей, например, о строении вселенной или о взаимном притяжении
небесных тел, она все смеялась, хотя ничего смешною в этом нет. У нее была