"Георгий Дмитриевич Гулиа. Человек из Афин (Историческая трилогия - 2) " - читать интересную книгу автора

рвется в бой, и он выкажет много отваги. Я же говорю то, что
говорил: все ли подготовлено для победы над врагом? Если не
все, то не подождать ли нам?
Так говорил Перикл. А уж над Танагрой занималась заря и
поднимался над Беотией день, который должен был решить эту
битву афинян против лакедемонян. Афинским добровольцам,
изъявившим желание идти в поход, помогала фессалийская конница.
И эта конница внушала стратегу Мирониду большие надежды.
Миронид ответствовал Периклу в том духе, что, мол,
поскольку затеяно дело, негоже возвращаться назад, не
сразившись. Это походило бы на бегство перед лицом врага.
Проучить лакедемонян и их союзников здесь, под Танагрой, было
бы весьма кстати и надолго поубавило бы спеси у противников
Афин. Сейчас не место, мол, спорам. Но перед сражением нужна
молитва и нужна жертва богам. Пусть боги даруют победу
афинянам! И да сбудется предсказание, данное оракулом!
Перикл сказал:
- Я умолкаю. Меч мой наготове. Я занимаю место, отведенное
мне в бою. И вы увидите меня на поле брани вместе с моими
воинами.
Миронид, принеся жертву богам, распорядился о начале
военных действий. Согласно плану его, Толмид, сын Толмея,
занимает место за холмом, по правую от Миронида руку, а Перикл
отправляется на запад, с тем чтобы перейти речку и, выждав
удобный час, ударить в правый фланг противника. Фессалийская же
конница была отведена в овраг, поросший кустарником. Противник
не мог ее видеть. А в самый яростный час боя, когда колеблются
чаши весов, конница бросается в самую гущу врага и завоевывает
победу.
(Это был план, вполне соответствовавший тому положению
вещей, которое действительно сложилось на поле боя под городом
Танагрой в Беотии.)
В это раннее утро туман еще скрывал противников друг от
друга. Фессалийская конница укрылась в отведенном для нее
месте. Перикл со своим войском двинулся через речку, под тень
зеленого леска. Выставив вперед тяжеловооруженных, Перикл
приказал построиться им в две шеренги - по сто девятнадцать
человек. За ними он поставил легковооруженных, но так, чтобы
большая часть их оказалась на правом крыле. Сам он тоже стал на
правом крыле. На высоком месте выставил он пращников, придав им
двадцать каменоносцев. Этим пращникам Перикл приказал
действовать, как только начнется сближение с противником, и
прекратить метание в то самое мгновение, когда воины сшибутся
щитами, дабы не поразить своих.
Как бы по велению свыше, туман рассеялся, показалось
солнце, и впереди простерлось залитое солнцем поле, которому
было суждено обагриться кровью.
Оно представляло собою не вполне ровное место, а скорее
волнообразное. Лощинки сменялись небольшими холмами, наподобие
скифских могильных курганов, но только с еще более пологими