"Роман Борисович Гуль. Ледяной поход (с Корниловым) (мемуары)" - читать интересную книгу автора

Вечером на вокзале погрузили обоз и тихо, без огней отъезжаем. В вагонах
полутемно и холодно. Почти никто не говорит. Иногда звякнут штыки
сцепившихся винтовок...
Офицер в углу обтирает затвор полой шинели и пробует, щелкает им. Другой
смотрит в темное окно с убегающими фонарями. Из соседнего вагона, сквозь
шум поезда, слабо доносится военная песня, как будто ее поют далеко,
далеко...
Тихо... Поезд мирно постукивает... Ночь... Серые фигуры склонились, держа
меж колен винтовки... Дремлют. Засыпают. В окна ползет серый рассвет.
Поезд с медленным визгом остановился. Станция. По путям ходят усталые
фигуры с винтовками.
"Кто приехал?" - "Отряд полк. С.". - "Наканец-то, а то хоть пропадай, нас
всего пятьдесят человек, вторую неделю не спим", - недовольно и со злобой
отвечает партизан... Полк. С. идет к начальнику участка - ген. Абрамову.
Генерал сам недавно приехал, у него никаких определенных сведений.
Известно: противник многочислен.
Приказано: держаться во что бы то ни стало.
Нужна разведка. Два паровоза, один с вагоном I класса, другой с площадкой
с пулеметами, рядом идет на ст. Сулин{2}. В первом - ген. Абрамов, полк.
С. и несколько офицеров, во втором - пулеметчики. Поезда остановились у
моста под Сулином. Ген. Абрамов, полк. С. и офицеры идут на станцию.
Увидя подъехавшие поезда, сюда сходится народ. Мы стоим с винтовками у
комнаты, где говорит с начальником станции генерал. Нас окружили рабочие,
смотрят злобно и не желают этого скрывать, разговаривают меж собой, к нам
не обращаясь.
Генерал вышел. Идем по платформе. За нами - все, слышны какие-то
замечания, смешки. Мы остановились у лавочки, покупаем. И все стали
кругом. Я, торопясь, плачу деньги: "Эй, господин, получите-ка". - "Забыли,
наверное, - нынче господ нет", - серьезно и резко отрезает кто-то из толпы.
Ген. Абрамов выдвинул к Сулину паровоз с пулеметной площадкой, но не
прошло получаса, как с противоположной стороны к станции подъехали два
эшелона большевиков с бронированным поездом впереди. Наш поезд отступал,
обстрелянный артиллерией и пулеметами, а по отступающему поезду жители
Сулина стреляли из винтовок.
Большевики заняли Сулин.
Мы стоим на Горной в поездах, охраняясь полевыми караулами. На случай
наступления большевиков - выбрана позиция. В вагонах день проходит в питье
чая, разговорах о боях и пении песен... Из караула пришел подпор. К-ой и
кап. Р. подсели к нашему чайнику. "Сейчас одного "товарища" ликвидировал",
- говорит К-ой. "Как так?" - спрашивает нехотя кто-то. "Очень просто, -
быстро начал он, отпивая чай, - стою вот в леску, вижу - "товарищ" идет,
крадется, оглядывается. Я за дерево - он прямо на меня, шагов на десять
подошел. Я выхожу - винтовку наизготовку, конечно, - захохотал К-ой, -
стой! - говорю. Остановился. Куда идешь? - Да вот домой, в Сулин, - а сам
побледнел. - К большевикам идешь, сволочь! шпион ты... твою мать! - К
каким большевикам, что вы, домой иду, - а морда самая комиссарская. -
Знаю, говорю... вашу мать! Идем, идем со мной. - Куда? - Идем, хуже будет,
говорю. - Простите говорит, за что же? Я человек посторонний, пожалейте. -
А нас вы жалели, говорю... вашу мать?! Иди!.. Ну и "погуляли" немного. Я
сюда - чай пить пришел, а его к Духонину направил..." - "Застрелил?" -