"Ян Гийу. Террорист-демократ ("Красный Петух" #02) " - читать интересную книгу автора

первым. На паспортном контроле и на таможне на него не обратили особого
внимания: спортивного вида молодой скандинав в свободной одежде - так его
можно было описать. Как говорил Нэслюнд, немцы хотели его заполучить и сами
должны были снабдить оружием, когда такая проблема возникнет.
Но они не сообщили, как произойдет встреча. А она могла произойти в
любой момент здесь и даже по дороге в Бонн. Почему-то они хотели, чтобы
Карл прилетел именно во Франкфурт и затем на экспрессе Люфтганзы добрался
до Бонна, вместо того чтобы прибыть непосредственно в аэропорт Бонн -
Кёльн. На то у них были, конечно, свои причины.
Карл наслаждался своим анонимным путешествием, чувствуя, что может
раствориться в этом настоящем море иностранцев, где он никого не знал и его
никто не знал, где можно было уверенно выдать себя за кого угодно. Его
поездка предпринята по частному поручению, и это наполняло его почти
пьянящей радостью.
Экспресс Люфтганзы был чрезвычайно элегантным поездом. Все было
идеально, до блеска начищено, в вагоне-ресторане - белые скатерти и хорошо
одетые официанты, которые сразу же предложили бесплатно бокал шампанского.
Рядом на подносе Карл заметил батарею маленьких бутылок того шампанского,
которое обычно подают в самолетах, - "Поммери", и он вежливо спросил, не
найдется ли чего-нибудь типично немецкого, раз уж он сейчас в Германии.
Официант с немецкой улыбкой предложил полбутылки лилового "Дайнхардс".
Он отдал должное французской кухне. Казалось, прошел только миг, и он
снова оказался за столом, покрытым белой скатертью. А ведь по-настоящему
Карл оценил европейскую кухню лишь спустя год после возвращения из
Калифорнии. Дома он первое время продолжал питаться гамбургерами. Но сейчас
ел птицу и пил божоле, и казалось, так и должно быть всегда.
Направляясь в свое купе, Карл бросил взгляд на пейзаж за окном и
остановился пораженный, не в состоянии оторвать глаз. Казалось, такое можно
увидеть только в кино. И вдруг он понял, что перед ним Рейнская долина.
Стоял декабрь, было пасмурно, земля казалась черно-бурой, и подпорки
для кустов на виноградниках белели, как кресты на воинском кладбище; небо
было серое, речная вода - коричневатая, голый лес - темно-серый и
темно-коричневый. Впрочем, пейзаж был, пожалуй, немного мрачноват. Поезд
проходил вдоль бесконечных маленьких немецких деревушек, разноцветные
домики которых напоминали ему игрушечную железную дорогу его детства. А
если представить себе пейзаж за окном в летних красках, то, безусловно, это
было одно из красивейших мест Европы. Каждые три минуты возникал новый
рейнский замок, восхитительный, как в сказке. Можно было легко представить
себе рыцарей, ведьм и заточенных красавиц.
Карл вошел в купе и достал карту, которую прихватил в самолете. Поезд
как раз проходил то место, где Мозель впадает в Рейн.
На минуту он задумался о своем положении в Германии. Он не любит
немцев, плохо говорит по-немецки, понимая смысл, но не отдельные слова.
Германия для него - это прежде всего фашизм. Его первое представление о
немце - человек в полицейской форме с лающей овчаркой на поводке. Немецкие
автомобили были тяжелыми, солидными, предназначенными для стариков. Немцы,
если их рассматривать с лучшей стороны, - это своего рода американцы, но
неуклюжие американцы. Если же посмотреть с другой - это люди шумные,
упрямые, вульгарные, жирные и к тому же националисты.
Карлу пришлось сделать над собой усилие, чтобы припомнить и кое-что