"Ян Гийу. Террорист-демократ ("Красный Петух" #02) " - читать интересную книгу автора

сейчас это все казалось каким-то очень далеким и туманным, из совершенно
другого времени, когда он еще входил в студенческий союз "Кларте". Но все
же пытался убедить себя, что остался социалистом.
Он и в самом деле не собирался участвовать в большом переливе
состояний, происходившем в восьмидесятых годах, от шведских трудящихся к
небольшой кучке важных шишек - держателей акций и биржевых воротил. Это
было просто дьявольским стечением обстоятельств, повторял он себе.
Отец возненавидел его за левые политические взгляды, и до самой его
смерти они так и не виделись, однако из завещания были выкинуты все, кроме
Карла, что его не удивило, но и не огорчило. Все же эти триста-четыреста
тысяч крон, оставшиеся после налога на наследство, он передал своим
товарищам-студентам через посредническую биржевую контору "Якобссон и
Понсбах". Потом он пять лет находился в США за счет шведского государства,
совершенно не думая о том, что владеет акциями. Это был для шведских бирж
наиболее нестабильный год, когда курс поднялся больше, чем где бы то ни
было в мире, когда одна за другой проводились экономические экспертизы и
политики соглашались, что народ должен сопротивляться росту зарплаты и
потребления, из солидарности должен потуже затянуть пояса и выдержать все
тяготы, лишь бы поставить на ноги шведскую экономику. В этот год Карл, сам
того не ведая и не отдавая себе отчета в реальном положении вещей, стал
миллионером, причем первой категории.
Когда Карл вернулся домой из США и, к своему изумлению, понял, что к
чему, то быстро продал акции - никаких проблем с налогами, поскольку он к
тому времени владел ими больше чем два года, - и купил недвижимость, что
было не так уж глупо, поскольку акции снова стали падать, а недвижимость -
это то, на чем вырастал новый класс миллионеров и даже миллиардеров.
Так что положение было не таким уж сложным, и если он хотел следовать
принципам всей своей сознательной жизни - принципам справедливости, то надо
было перестать лицемерить. Тогда он может платить все положенные налоги, а
деньги (согласно банковской экспертизе) без сложностей могли быть
возвращены за эти три года, ему нужно было лишь отказаться подписывать
предлагаемые бумаги и сомнительный заем"
Проблема была в том, что, очевидно, никогда нельзя быть вполне богатым
и никогда нельзя остановиться на каком-то уровне, например в пять
миллионов. И потом, нужно выбирать: или идти по законной, но узкой дорожке
и платить все положенные налоги, или так же законно выбрать широкую дорогу,
что означает возможность через пару лет удвоить свои настоящие пятнадцать
или двадцать пять миллионов. Это была абсолютно абсурдная ситуация. И ему
совершенно не хотелось забивать себе этим голову.
Сейчас, когда Карл стоял и стрелял серию за серией из малокалиберного
револьвера, все эти проблемы он выкинул из головы, но как только прекратил
стрельбу, вновь окунулся в хаос бытовых вопросов.
Но было еще одно дело, мучавшее его, пожалуй, больше, чем вопрос о
том, быть ли специалистом на практике и распоряжаться особым образом быстро
сколоченными миллионами. Он больше не сможет играть в гандбол из-за
происшествия, вызвавшего у него одновременно и жгучий стыд, и испуг.
Перед поездкой в США Карл прилично играл в гандбол, выше
среднешведского класса. Но годы в Америке были заполнены исключительно
американским футболом, играл он четвертьзащитником в университетской
команде Сан-Диего.