"Дэвид Гудис. Медвежатник" - читать интересную книгу автора

маленькие, то и дело посверкивающие, костлявые руки, которые он постоянно
потирал одну о другую, и воспоминания о том, как несколько лет тому назад он
сидел в тюрьме. Бэйлок тянул срок, показавшийся ему очень долгим, и теперь
по поводу и без повода начинал говорить о тюрьме, о том, как в ней ужасно, и
утверждал, что он скорее согласится умереть и быть похороненным, нежели
снова попасть туда. Большую часть времени Бэйлок не слишком раздражающе
нудил, но временами он мог и в самом деле действовать на нервы, и такие
моменты казались поистине невыносимыми.
Харбин мог припомнить немало случаев, когда он был сыт Бэйлоком по
горло, когда он смертельно уставал от его непрестанного хриплого нытья,
напоминавшего неисправный водопроводный кран. Тогда оставалось только уйти
куда-нибудь подальше и гулять до тех пор, пока Бэйлок не устанет сам себя
слушать. И тем не менее Бэйлок был весьма полезным компаньоном: он надежно
контролировал ситуацию во время взлома и умел точно оценивать награбленное.
Именно поэтому Харбин высоко ставил Бэйлока как специалиста. Так же
относились к нему и те двое, что расположились на заднем сиденье машины -
девушка и Доомер. Хотя Доомер иногда выказывал к Бэйлоку демонстративную
неприязнь, та в конечном итоге шла пузырями, подобно мыльной пене
поднималась, опадала и умирала. Доомер был высоким тяжелым датчанином,
которому едва перевалило за сорок, с широким носом, толстой шеей и
заплывшими жиром мозгами. Эти мозги никогда не пытались выполнить
непосильную для них работу - качество, которое особо ценил Харбин в своем
компаньоне. Доомер - мужик довольно неуклюжий, и ему никогда не позволялось
работать внутри дома, но снаружи он был незаменим, благодаря своей
наблюдательности и реактивным действиям в опасных ситуациях.
Харбин вынул изо рта сигарету, посмотрел на нее и снова сунул в рот. Он
повернул голову, чтобы взглянуть на Бэйлока, затем повернул голову еще
дальше, чтобы посмотреть на Доомера и на девушку. Глэдден тоже взглянула на
Харбина, и, когда их глаза встретились, на мгновение установилась
напряженная тишина, словно это и было самое важное - просто смотреть друг на
друга и знать, что дальше этого дело не пойдет. Отблеск уличного фонаря
скользнул через открытое окно и блеснул на желтых волосах Глэдден. Он
очертил зелень глаз и тонкие линии ее лица. Она сидела, смотрела на Харбина
и неожиданно улыбнулась. А он, глядя на эту щуплую девушку, вдруг подумал,
что она весит тонны и тонны. Харбин попытался улыбнуться ей в ответ, но
улыбка не получалась, потому что он в этот миг видел в Глэдден лишь обузу и
ничего более.
А ведь ради нынешней операции, целью которой было что-то около сотни
тысяч долларов - такова цена изумрудов в стенном сейфе, Глэдден не покладая
рук трудилась шесть недель. Она познакомилась и поладила со слугами, которые
работали в доме, в отсутствие хозяев посещала этих слуг и добывала
необходимую информацию.
Она проделывала все это согласно плану, разработанному Харбином,
возвращалась с теми фактами, которые ей было приказано заполучить, и потом
безропотно выслушивала Бэйлока, когда он начинал ныть, подвывать и
жаловаться. Бэйлок говорил, что она могла бы разнюхать и побольше, что в
доме, без сомнения, значительно больше охранных систем, чем те, которые она
перечислила. Бэйлок говорил, что предварительная работа проделана
неудовлетворительно. Но вообще-то Бэйлок говорил чепуху.
Тем не менее, он по-настоящему любил Глэдден и, когда они работали над