"Петр Петрович Губанов. Путь в Колу [И]" - читать интересную книгу автора

Колу этой зимой - дело решенное. Но вот что, ротмистр... Наш человек в
Коле сообщает, будто воинов там числом, может, немногим больше сотни. А
этот пятидесятник ихний наговорил такое, что, выходит, там стрельцов
больше тысячи. И пушек немало. А в Норланде нам не набрать до зимы тысячу
пеших воинов и несколько сотен опытных лыжников.
- Но быть может, лжет этот русский пятидесятник, - предположил Пер
Клементсон.
- Может и так статься, - не стал возражать Бальтазар Бек. - Но все
эти сведения надо как-то проверить, чтобы узнать истину.
- Я думаю, следует попытать этого увальня, которого взяли со
стрельцами вместе, - сказал ротмистр. - Узнать надо, почему и как он
оказался среди русских воинов и откуда у него эти меха в мешке?
- Мы допросим его завтра: на сегодня довольно. Устал я. А вот сотника
и пятидесятника следует держать под строгим караулом до зимы, пока в Колу
не двинемся.
Ротмистр и овлуйский державец молчали, в раздумье глядя на полыхавший
в слюдяном окошке оранжевый поздний закат, обещавший благодатное утро.


11

Дьячок Дружинка Сумароков крепился изо всех сил, чтобы духом не
пасть. Темнота и сырость подвальной каморки действовали на него угнетающе.
Одиночество и неизвестность тяжким камнем давили на душу. И когда
втолкнули к нему в каморку Савву Лажиева, дьячок словно ожил, и вернулась
к нему прежняя веселость.
Савва рассказал о своих мытарствах на Новой Земле, как оказался в
полоне. Дружинка поведал отроку о коварстве свейских межевщиков. Отобрали
они у него все чертежи и грамоты, по которым собирались прокладывать
порубежные грани. О своем заключении дьячок молчал: говорить об этом ему
попросту не хотелось, да и что можно сказать, когда один день похож на
другой, как две стершиеся деньги.
Они старались теперь говорить о будущем. Мечтали о том дне, когда
окажутся в Коле.
- Что ты собираешься делать, когда домой из плена вернемся? - спросил
Дружинка Сумароков.
- Каллистрат Ерофеевич обещал крепким словом замолвить обо мне Ивану
Парфентьевичу Махонину, - смущенно ответил Савва Лажиев.
- Ты грамоту разумеешь? - приподнялся дьячок на жестком своем ложе.
- Маленько. Буквы умею писать и цифирь знаю, - протянул неуверенно
Савва. - Но я могу ездить по становищам лопинов и подати государевы
собирать. Я люблю оленей и сумею править оленьей упряжкой. Не боюсь стужи
и сполохи ночные люблю...
- Это очень даже хорошо, что ты грамоту немного знаешь, - одобрил
намерение Саввы Дружинка Сумароков. - Ведь я тоже служу под началом у
Ивана Парфентьевича Махонина. Строгий на службе, но добрый и понятливый
человек наш подьячий в Коле. Нас он попусту не обижает, но взыскивает за
все сполна.
- И как ты полагаешь, возьмет он меня к себе? - озабоченно спросил
Савва.