"Как убивали "Спартак" 2" - читать интересную книгу автора (Рабинер Игорь)Глава V ФУТБОЛ ПО ЧЕРЧЕСОВУИ кто только придумал дурацкое клише, что в одну реку нельзя войти дважды? Станислав Черчесов в красно-белую реку под названием «Спартак» без всяких комплексов входил пять раз. А если говорить строго, то все шесть, потому что должности спортивного директора и главного тренера далеки друг от друга бесконечно. Клубный функционер, как бы четко ни был очерчен круг его обязанностей, делит ответственность с другими. Главный тренер один в ответе за все. После октябрьской победы над «Москвой» Леонид Федун в интервью провозгласил — почти как тост сказал: «Черчесов был фартовым вратарем и, дай бог, будет фартовым тренером». Пожелание, конечно, хорошее. Вот только оно обнаружило большие проблемы Леонида Арнольдовича со знанием биографии главного тренера собственной команды. Кстати, и словосочетание «фартовый тренер» после душераздирающих концовок матчей с «Селтиком», ЦСКА и «Локомотивом» прозвучало почти кощунственно. Сам-то тренер, в первый же свой сезон в «Спартаке» переживший три безжалостные пощечины от госпожи Удачи, высказывался так: «В последнее время мы получили три болезненных удара. По-моему, даже Тайсон бьет легче, чем эти удары»… А о том, что карьера «фартового тренера» в «Спартаке» началась с незабитого Романом Павлюченко пенальти в первом тайме домашнего матча с «Сатурном», председатель совета директоров тоже забыл? И выделять в своих пожеланиях тренеру на будущее одну «фартовость» — это тоже ведь не о глубоком понимании футбола свидетельствует. Удача — только приложение к знаниям, хладнокровию, интуиции, терпению. Обо всем этом Федун применительно к Черчесову не сказал. А сказал лишь о самом ветреном и непостоянном, что есть в футболе… И вратарем Черчесов был каким угодно — умным, волевым, харизматичным, мужественным, — но только не «фартовым». Забавно, кстати, что владелец «Спартака», человек из мира большого бизнеса, пользуется на публике футбольным жаргоном. Откуда он взялся-то у него, непонятно — с игроками-то он принципиально общаться не желает… Лично мне слишком часто употреблять это словечко неприятно даже с точки зрения чистоты русского языка — а потому с этого момента заменю его словом «везунчик». Причем — исключительно в кавычках. Почему — скоро поймете. «Везунчик» Черчесов родился в 20-тысячном горном североосетинском городке Алагире — горном настолько, что, по его собственному выражению, «туда даже орлы не залетают». Или вот вам такая цитата из интервью: «Нет у меня детских фотографий, и не просите. Почему? Откуда в советское время в горах фотоаппарату взяться?» — Один завод — по производству сопротивлений, — описывал как-то родное место будущий главный тренер «Спартака». — Покуда не закрыли, там работали почти все жители Алагира. Потом, как и вся республика, переключились на выпуск водки. Со временем и это дело прикрыли. Живется людям трудно. Приезжая в родные края, иногда думаю: «Господи, как же удалось отсюда до сборной мира дорасти?» (Черчесов играл за сборные мира и Европы дважды — под руководством знаменитых тренеров Ринуса Михелса и Берти Фогтса. — Прим. И. Р.). Что скрывать, любит иногда Станислав Саламович ненавязчиво напомнить людям о собственных достижениях. Не вижу, впрочем, в этом ничего предосудительного: во-первых, действительно есть, о чем напоминать, а во-вторых, здоровый элемент тщеславия в такой лидерской профессии, как главный тренер, возможно, даже необходим. Главное — не перейти ту грань, за которой высокое мнение о себе начинает оборачиваться низким мнением о других — то есть о футболистах. Игроки «Спартака», как один, в неформальных беседах утверждают, что Черчесов — не переходит, относится к ним честно и уважительно. Это видно и по его категорическому отказу публично критиковать футболистов, о чем мы еще поговорим… А пока вернемся к вратарю-«везунчику». Из далекого Алагира он в 14 лет уехал от отца-водителя и матери-медсестры учиться в футбольную школу-интернат осетинской столицы — ныне Владикавказа, а тогда Орджоникидзе. «Везунчик» в моем понимании — это тот, на кого все падает с неба. А когда человек, стремясь найти себя в жизни, покидает отчий дом подростком, — это что-то совсем другое, противоположное. Это — self-made man, человек, сделавший себя сам. Все поражаются, когда узнают, что Черчесов вообще не пьет и никогда не пил. Это осетин-то, с тамошними застольными традициями! Быть тамадой, вручать Марадоне после победы «Спартака» над его «Наполи» (это к вопросу о достижениях) графин осетинской тархуновой водки — это пожалуйста: спартаковцы потом долго шутили, что она-то великого аргентинца и сгубила. Но самому — ни капли. В «Спартаке» первой половины 90-х легенды ходили о том, как во время коллективных празднований Нового года Черчесов употреблял… квас. О силе его характера эта деталь, по-моему, многое говорит. — Футбол — это крепче вина, — один из любимых его афоризмов уже в роли тренера. — Напиток, от которого не хмелеешь, но по башке бьет так, что мало не покажется. Впрочем, мы забежали вперед. Как в 1984 году «везунчик» Черчесов попал из осетинского «Спартака» в московский — отдельная история. В давнем интервью «Спорт-Экспрессу» он рассказывал: — Я был очень удивлен, когда Бесков меня приглаcил из Орджоникидзе. Проиграли «Гурии» из Ланчхути — 2:6, а мне говорят: тебя вызывают в «Спартак». Дело было первого апреля, поэтому и реакция была соответствующая — хорошая шутка! Затем в Москве во встрече спартаковской «основы» и дубля гордый осетин пропускает 10 мячей. Потом в Днепропетровске «горим» — 0:4, а Бесков говорит — этот парень мне нужен. Не знаю, чем он руководствовался… Что-то он во мне разглядел. «Везунчик», говорите?.. Потом — три долгих года в дубле. За спиной самого Дасаева, который к Черчесову отнесся как старший брат, называл его «Бабаем» и просил сбрить усы. Те самые, что на месте и по сей день. В ту пору главным своим достижением молодой человек считал фотографию с Дасаевым, которой мог хвастать, приезжая в отпуск в Алагир… «Я всегда стоял за его воротами и мысленно повторял его движения», — эти слова Черчесова повторяют рассказ Льва Яшина о том, как он стоял за воротами «Тигра», Алексея Хомича, и впитывал каждый жест. Но время шло, а Черчесов оставался дублером и играл крайне редко. Летом 87-го он из-за болезни кумира вышел на поле в стартовом составе «Спартака» — в Вильнюсе против «Жальгириса». Красно-белые, лидировавшие в чемпионате, были разгромлены — 2:5. По собственному признанию Черчесова, он был виноват почти во всех голах. Казалось, это конец. На его месте сломался бы кто угодно. Выживают в таких случаях только очень сильные люди. Тот же Лев Яшин, к примеру, провел в дубле «Динамо» пять лет, пропустив в первом же товарищеском матче гол… от вратаря соперников, мощно выбившего мяч в поле при порыве ветра. Да и в основном составе, заменив получившего травму Хомича в поединке со «Спартаком», будущий лучший вратарь XX века дебютировал не лучше — при счете 1:0 пропустил нелепый гол и был отправлен в дубль еще на два года. И все же Черчесов выстоял. Спустя полгода, почувствовав, что ему пора начинать играть постоянно, Черчесов перешел в «Локомотив» к молодому тренеру Юрию Семину. Команда только вышла в высшую лигу, и никаких откровений от нее не ждали — это был отнюдь не грозный «Локо» 2000-х. Но надо же с чего-то начинать! Таким образом, свой первый полноценный сезон в высшей лиге Черчесов провел в 25 лет. Тогда как герой сегодняшних дней Игорь Акинфеев, или черчесовский сверстник Дмитрий Харин — в 16–17. Восемь — девять лет разницы! Так как вы изволили выразиться, Леонид Арнольдович? «Фартовый вратарь»? «Везунчик»? Ну-ну… С Черчесовым «Локомотив» занял неожиданно высокое седьмое место. Дасаев тем временем уехал в «Севилью». И возглавивший красно-белых Олег Романцев предложил вратарю вернуться в «Спартак». Тогда, в 1989 году, Черчесов вошел в красно-белую реку второй раз. И тут же стал чемпионом СССР. Но золотой-то матч против киевского «Динамо» вы помните, уважаемый господин владелец «Спартака»? Хотя — да, как же вам не помнить, если вы, по собственному признанию, в советские времена болели за киевлян… На первых же минутах спартаковцы пропустили: Черчесов с последним защитником Базулевым не поделили мяч — и он легко достался сопернику. Главный тренер «Спартака» хорошо помнит тот эпизод — а потому, когда в важнейшем матче осени-2007 с «Москвой» Плетикоса станет виновником гола «горожан», он скажет себе, а потом и другим: «Главное — не ошибка, а то, что происходит после нее». После нее хорват окажется безупречен. Так же, как и Черчесов в тот знаменитый день, который завершился невероятным «золотым» голом Валерия Шмарова. Тогда, в 89-м, он не только завоевал первый из своих шести советских, российских и австрийских чемпионских титулов, но и получил приз журнала «Огонек» лучшему вратарю СССР. А год спустя — еще один. Нет, никогда и ничего не доставалось «везунчику» Черчесову легко. Каждый свой успех он должен был даже не заслужить — выстрадать. Но в итоге он переупрямил судьбу. К союзному золоту-89 добавив два первых российских титула в 1992 и 1993 годах. Два выхода «Спартака» в полуфиналы европейских кубков — Кубка чемпионов в 1991 и Кубка кубков в 1993 году. В том числе — два «сухих» матча с великим «Наполи» Марадоны (с выигрышем в серии пенальти) и победа над «Реалом» в Мадриде, на легендарном стадионе «Сантьяго Бернабеу». — Как отношусь к тому, что сегодняшние футболисты много зарабатывают? — переспрашивал как-то Черчесов. — Мне как-то все равно. Мы спокойно за сто долларов обыгрывали «Реал» на «Бернабеу». И я бы еще раз их там же обыграл. Даже бесплатно. Ты честно работай, а деньги — они сами придут. Еще Бесков говорил: «Труд даром не пропадает». Это я на всю жизнь запомнит. 16 августа 1992 года сборная России проводила свой первый в истории матч — против Мексики на старом еще «Локомотиве». Не просто вратарем, а капитаном нашей команды в том матче, завершившемся со счетом 2:0, был Черчесов. Оставил он ворота национальной команды на замке и в день нулевой ничьей против сборной Италии в Лужниках в 1991 году, обеспечившей сборной СССР/ СНГ участие в чемпионате Европы-92 и выбившей оттуда саму «Скуадру Адзурру». Но испытания Черчесова обойти не могли. Он же — «везунчик»… Весной 1994 года его, уже голкипера дрезденского «Динамо», признают лучшим вратарем немецкой бундеслиги и вручат по такому случаю специальный кубок. А сезон тот, сразу после перехода из «Спартака», начинался для него с 15 пропущенных голов в первых четырех матчах! Дело было в том, что вратарь еще не знал немецкого и в минуты опасности рефлекторно отдавал команды по-русски. Десять поединков после этого Черчесов отсидит на скамейке запасных. Зато потом очередные мучения окупятся с лихвой… В 1995 году — третий вход Черчесова в спартаковскую реку. Очень скоротечный — всего на полгода. Но за эти полгода «Спартак» пережил один из самых славных своих моментов. В групповом турнире Лиги чемпионов команда с Романцевым на тренерской скамейке, Черчесовым в воротах, Онопко в защите и Юраном в нападении выиграла шесть матчей из шести! Тот «Спартак» мелькнул сказочным метеором и разбежался — то ли действительно не хватило денег сохранить лидеров, то ли тогдашнее клубное руководство пожадничало. Этой команды было безумно жаль, после ее стремительного развала осталось горькое ощущение недосказанности. Следующие десять (!) лет Черчесов провел в Австрии, в «Тироле», научившись даже думать по-немецки. Пришел в нищую команду, где было 15 игроков, а уходил из коллектива, который три сезона подряд становился чемпионом страны. Голкиперу к тому времени было 38 лет, а ушел он потому, что клуб обанкротился. А, возродившись и вернувшись в австрийскую бундеслигу, «Тироль» тут же позвал Черчесова главным тренером. И удивляться тут было нечему — в Инсбруке он был популярен настолько, что болельщики установили ему двухметровый памятник из цветов. И именно ему выпала честь заложить первый камень в фундамент нового тирольского стадиона. Но и в счастливой для «везунчика» Австрии без преодоления не обошлось. Да еще какого! В повести Сергея Довлатова «Наши» фигурирует колоритнейший персонаж, дед героя. Кавказец, он отличался поразительным упрямством. «Один из поединков моего деда с Богом закончился вничью», — писал автор, что совсем уж придает истории сходство с футболом. В Тбилиси ожидали ужасное землетрясение. Семья, забрав из дома все необходимое, ушла ночевать на пустырь, а дед отказался покидать жилище. Наутро дом представлял собой груду кирпичей и досок — но посреди руин в глубоком кресле, с бутылкой «Напареули» у ног, мирно дремал глава семьи… Разница между довлатовским героем и Черчесовым состояла лишь… в бутылке вина: как уже говорилось, экс-голкипер спиртного не употребляет. Но 16 месяцев восстановления 38-летнего футболиста после пересадки хряща в колене — тоже поединок с Богом, на который может пойти только невероятно гордый, упрямый и уверенный в себе человек. Казалось бы — при каких обстоятельствах еще заканчивать игровую карьеру, если не при таких? Ради чего нужно мучиться, разрабатывая ногу по 5–6 часов в день? — На пользу мне пошла конфликтная ситуация с руководством клуба: уж слишком цинично меня списали со счетов, — рассказывал тогда автору этих строк Черчесов. — Играл с серьезным повреждением шесть месяцев, а когда выбыл из строя окончательно, ко мне отнеслись так, будто я получил травму на дискотеке. Кроме того, после операции я открыл глаза и спросил: «Когда буду играть?», а хирург мне ответил: «Может быть, никогда». Этими словами он меня задел. И я понял — играть буду. Черчесов выиграл этот «поединок с Богом» с явным преимуществом. И чемпионом Австрии стал, и скандирования шестнадцатью тысячами болельщиков своего имени удостоился. Но самое поразительное — попал в заявку сборной России на чемпионат мира-2002 в Японии и Корее. Тогда-то, на сборах перед отъездом на Дальний Восток, Россия впервые увидела Черчесова в его нынешнем обличье: темную шевелюру заменил тщательно выбритый череп. — Когда пошли с Русланом Нигматуллиным на рыбалку, он сказал, что я своим видом всю рыбу распугаю, — смеялся тогда голкипер. — В детстве в Осетии я каждое лето стригся «под ноль». Когда переехал в Москву, подумал, что в столице меня могут не понять. И только в Германии вернулся к истокам. В Японии, правда, Романцев выпускал Нигматуллина — а Черчесов, ничего вслух не говоря, страшно переживал, потому что считал себя не слабее коллеги. «Его как будто в нафталине держали!» — изумлялся его партнер по сборной Омари Тетрадзе. Но в принципе попасть в 38 лет на первенство планеты было подвигом. Из наших соотечественников на подобные турниры в еще более почтенном возрасте — в 40 лет — ездил только Яшин. С первенства мира на последние полгода своей игровой карьеры Черчесов вернулся в родной «Спартак». Четвертый вход «везунчика» в красно-белую реку! Самый невезучий. Голкипер ехал домой — а попал в гости. К Андрею Червиченко. Команда его времен называлась «Спартак», но «Спартаком» не была. И нынешняя-то только отдаленно напоминает, а уж в развеселом-то начале 2000-х… Вратарь Черчесов начинал в «Спартаке» Николая Петровича Старостина, а заканчивал в клубе Червиченко, разница в возрасте между которыми — 64 года (а в отношении к команде — вообще бесконечность). В первом случае его партнером по команде был Юрий Гаврилов, во втором — Алексей Ребко, которых разделяют 33 года. Картина перемен была бы полной, если бы тренировал «Спартак» не Романцев, а, как в следующем году, Андрей Чернышов. Впрочем, и Романцев к этому времени был уже не Романцев. Черчесов знал совсем другой «Спартак» и не представлял, куда едет. К Эссиену Фло, Скарлетту и Огунсанье… Он же, как и в 1995 году, ехал сыграть в Лиге чемпионов. Только теперь вместо шести побед спартаковцев ждали шесть поражений. Ветеран разделил их в воротах с Максимом Левицким — но от того было не легче. Такого ужаса голкипер не представлял себе даже в страшном сне. Он долго сдерживал чувства, после каждой неудачи призывал «работать» — это его любимое слово. Но когда «Спартак» был без вариантов распотрошен на своем поле «Валенсией» — 0:3, он бросил: «Впервые в жизни играл в столь безвольной команде». При этом Черчесов считал себя частью и этого «Спартака». Когда красно-белые дождались еще большего кошмара — 0:5 в Ливерпуле, — он был единственным, кто долго аплодировал сектору с поклонниками красно-белых, когда вся команда уже, понурив головы, давно ушла в раздевалку. Увидев такое, голкипера проводили овацией и знающие толк в поведении футболистов фанаты «Ливерпуля». Те самые, что неповторимо поют You'll never walk alone. В их аплодисментах словно воплотилась эта великая песня: «Ты никогда не будешь один». А он вышел из раздевалки, единственный согласился поговорить с журналистами — и когда пресса отдала должное его мужеству, отреагировал так: «Только не отделяйте меня от команды!» «Везунчик», говорите?.. …Третье место в чемпионате России «Спартак» тогда все-таки занял. А Черчесов закончил карьеру, уехал обратно в Австрию, вскоре начал тренировать 12-летних мальчишек, а затем возглавил клуб региональной лиги «Куфштайн», который тут же вывел во второй национальный дивизион. Параллельно спродюсировал 90-минутный учебный фильм для вратарей, сняв в главной роли голкипера сборной Швейцарии и «Базеля» Паскаля Цубербюллера. Прошло еще какое-то время — и Черчесов, получив профессиональную тренерскую лицензию, оказался во главе почти родного уже «Тироля». Клуб по-прежнему был беден — настолько, что экс-голкипер в интервью российским изданиям отказался оглашать его бюджет: «Не хочу, чтобы люди звонили с соболезнованиями». Но все-таки главный тренер клуба высшего дивизиона, пусть и в Австрии — это уже прорыв. Любопытно, что одним из первых, кто позвонил ему с поздравлениями, оказался Егор Титов. Они играли вместе в двух противоположных версиях «Спартака» -1995 и 2002 годов. Пройдет всего два с половиной года — и в еще одном «Спартаке» Титов будет капитаном, а Черчесов — главным тренером. В Австрии ему явно не хватало масштаба. И в первом же интервью в роли главного тренера «Тироля» в конце 2004 года Черчесов заявил: «Наберусь за границей опыта и вернусь в Россию». Наступление того самого 2004 года мы с женой встречали в Вене, вместе с семьей собкора «Спорт-Экспресса» по Центральной Европе Бориса Тосуняна. В 22.00 по местному времени, когда в Москве вот-вот должен был наступить Новый год, позвонили с поздравлениями в Инсбрук Черчесову. Тот без лишних слов приставил трубку мобильного телефона к экрану телевизора. Там раздавался бой кремлевских курантов. В этот момент я почему-то понял, что Черчесова мы дождемся в России очень скоро. Время пришло в мае 2006-го. Фраза, которую Черчесов сказал мне в 2002 году: «Я свою Тарасовку, в которой пережил столько счастливых минут, ни на что не променяю!» — стала явью в пятый раз. Днем 26 апреля 2006 года Александр Старков ушел в отставку с должности главного тренера «Спартака». Исполняющим обязанности был назначен Владимир Федотов. Вариант, при котором Федотов останется тренировать команду на постоянной основе, в тот момент не рассматривался. Сейчас Шавло и другие могут сколько угодно это отрицать — но цитаты-то тех дней уничтожить невозможно. 27 апреля в «Спорт-Экспрессе» вышло интервью с Шавло, где автор этих строк спросил: — Как долго спортивный директор Владимир Федотов будет исполняющим обязанности главного тренера? — До перерыва в чемпионате России, который наступит после 15 мая. — То есть к этому времени вы уже планируете найти нового главного тренера? — Да. В тот момент даже предельно осмотрительный Шавло не подумал подстраховаться и назвать Владимира Григорьевича в числе возможных претендентов — уж слишком невероятным казался ему такой поворот событий. Когда Федотов будет уходить в отставку, то первым делом вспомнит о том интервью генерального директора. И сделает вывод, что его судьба была изначально предрешена… Кого только молва ни называла среди возможных преемников Старкова! И Олега Блохина. И Анатолия Бышовца. И Властимила Петржелу. И Олега Долматова. И хорвата Златко Кранчара. А звонок от Шавло раздался в Инсбруке. У Черчесова. Многие полагают, будто два «австрийца», живя в альпийской стране, дружили. Это не так. Все без исключения источники характеризуют их отношения как обычное футбольное знакомство, причем не сказать, что самое близкое. В конце концов, в «Спартаке» они пересеклись лишь на год, причем 1984-й, когда Шавло был ветераном, а Черчесов — дублером. Сойтись тогда они не могли ни при каких обстоятельствах. В Австрии они всегда жили в разных городах, да и существовали как бы в разных измерениях: когда Черчесов приехал выступать за «Тироль», Шавло уже завершил игровую карьеру и стал детским тренером. Черчесов же и играл, и затем тренировал (за исключением небольшого отрезка в «Куфштайне») только на уровне бундеслиги. Словом, сдружиться им было некогда и негде. Периодически Шавло со своей юношеской командой «Рапида» приезжал из Вены на матчи в Инсбрук. Там, конечно, встречались, но никакой духовной близости между ними не возникло. Что и неудивительно: не может яркая и харизматичная личность со своей позицией по каждому вопросу всерьез водить компанию с человеком, у которого мнение всегда совпадает с мнением начальства. А если Черчесов питает какие-либо иллюзии на этот счет, то я убежден: при случае Шавло «сдаст» его точно так же, как Старкова и Федотова. Впрочем, зная главного тренера как человека умного, полагаю, что истинную цену гендиректору «Спартака» он понимает прекрасно. Хотя никогда и не скажет о ней вслух. Кто первым произнес фамилию «Черчесов» применительно к должности главного тренера «Спартака», доподлинно неизвестно. Но идея витала в воздухе. Не могу дать этому четкого логического объяснения. Вроде и достаточного тренерского опыта для столь ответственной работы у Станислава Саламовича не было, и выдающимися тренерами бывшие вратари становятся крайне редко (впрочем, процент голкиперов по отношению к полевым игрокам объясняет почему), и Австрия — не Англия с Италией. А вот поди ж ты — видели в Черчесове задатки человека, масштаб которого позволит быть главным тренером «Спартака». Есть вокруг него, должно быть, какая-то аура, которая заставляет людей сделать вывод: это — он. Чувствовали это даже очень далеко, за океаном. Мой добрый знакомый из Лос-Анджелеса, давний и преданный поклонник красно-белых Александр Зундер еще в 2005 году нарисовал мне цепочку — Федотов — Черчесов. Чтобы проверить, специально заглянул в книгу «Как убивали «Спартак»» и обнаружил там следующую фразу: «Идею о Федотове (работавшем тогда спортивным директором) в роли главного тренера и Станиславе Черчесове в роли его помощника, а в будущем — преемника мой «американец» начал проповедовать задолго до того, как это произошло на самом деле. Когда он высказал такую мысль впервые, еще не было речи ни об отставке Старкова, ни об интервью Аленичева». Раз вариант с Черчесовым обсуждался на чужеземном побережье Тихого океана, нетрудно предположить, что в Москве он тоже имел немало сторонников. Не случайно ведь на первой же встрече с Шавло в должности гендиректора «Спартака» в редакции «Спорт-Экспресса» был задан вопрос: В Австрии вы, должно быть, тесно общались с Черчесовым, Рахимовым… Конечно, общались. Со временем не хотите их видеть в каком-то качестве в «Спартаке»? Пока об этом не задумывался. Но всегда рад приветствовать спартаковцев, которые могут помочь родной команде. Впрочем, пока об этом говорить рано — и тот, и другой работают в Австрии. Тут важен скорее не обтекаемый, как бывает чаще всего, ответ Шавло, а сама постановка вопроса. На дворе-то был июль 2005 года. Даже до отставки Старкова оставалось еще девять месяцев. Впрочем, срок-то этот — символический. Кто знает — может, репортеры зародили тогда в генеральном директоре идею, которая дала свои плоды в апреле 2006-го? Кстати, в октябре того же 2005-го я задал схожий вопрос Федуну: Много говорится о том, что желательно привлечение в тренерский штаб «Спартака» Станислава Черчесова. В свое время ему было сделано предложение стать тренером вратарей «Спартака», но он отказался. Посмотрим, что у него получится в Австрии. Конечно, за успехами Черчесова мы внимательно следим. Еще один штрих. Работа тренера вратарей, которой обычно ограничиваются бывшие голкиперы, Черчесова никогда не привлекала. Отказавшись от малого, он со временем получит большое. А если бы погнался когда-то за синицей — журавля бы ему ни за что не видать. Вот только заставила вновь недоумевать фраза Федуна: «Посмотрим, что у него получится в Австрии». Всем было прекрасно известно, что в Альпах у Черчесова — самая бедная команда лиги, весомым достижением для которой будет не вылететь (чего Стани, как называли Черчесова, без проблем и добился). Да и вообще, в контексте приглашения в «Спартак» исходить из работы в провинциальной по европейским футбольным меркам стране, матчи которой к тому же никто не видит, — мягко говоря, недальновидно. Или владелец «Спартака» произносит ничего не значащие слова, только бы отделаться от приставучего журналиста? Но та наша беседа в офисе «ЛУКОЙЛа» продолжалась часа полтора. И очередную легкомысленность Федун произносил так же уверенно, как и все остальные. То, что в 2005 году Федун многого о Черчесове не знал, простительно: тогда он с ним попросту не был знаком. Но нынешние фразы о «фартовом вратаре», который может стать «фартовым тренером», говорят о том, что чего-то стержневого, коренного Федун о Черчесове пока так и не понял. Итак, в трехдневном промежутке между уходом Старкова и матчем «Зенит» — «Спартак», на который команду вывел Федотов, Шавло звонит Черчесову с предложением возглавить красно-белых. Черчесов не был бы Черчесовым, если бы ответил отказом. Но у него в Инсбруке семья, сын не говорит по-русски (только по-осетински и по-немецки). И он должен понять, чего от него ждут и что он может дать. Да и вообще, почувствует ли он себя уютно, полтора десятилетия прожив вне России. Словом, для окончательного «да» нужна была поездка в Москву. 30 апреля, непосредственно в день игры в Санкт-Петербурге, на более предметный разговор с главным тренером «Тироля» в Инсбрук прилетает технический директор спартаковцев Евгений Смоленцев. И тут Федотов, вопреки всяким ожиданиям, выигрывает у одного из самых принципиальных соперников «Спартака» со счетом 4:1. Да еще и на чужом поле! Из уст Шавло в смешанной зоне стадиона «Петровский» после игры звучат уже совсем другие слова, чем парой дней ранее. У нас есть главный тренер, — вдруг подчеркивает гендиректор, будто вовсе и не он звонил Черчесову с вполне конкретным предложением. Исполняющий обязанности, — поправляют Шавло журналисты. Это мы еще посмотрим, — реагирует руководитель. И хочется ущипнуть себя за щеку: может, это я и не с вами беседовал в день отставки Старкова, а, Сергей Дмитриевич? Не задаю. Какой смысл? Ситуация становится щекотливой. С одной стороны, предложение Черчесову уже сделано, хотя публично и не озвучено. С другой, снимать тренера, который обеспечил такой впечатляющий результат, да еще и достойного, авторитетного в футболе человека, столько лет проработавшего на благо клуба, как-то неудобно. Хотя, к примеру, бывший полузащитник «Спартака» и «Интера» Игорь Шалимов считает: — Работая с командой всего три дня до матча с «Зенитом», Федотов не мог полноценно подготовить ее к игре, а мог только расслабить ее после Старкова, создать нужное настроение — что и привело к такому результату. Есть люди с менталитетом главных тренеров, есть — вторых. Федотов, на мой взгляд, относится к последней категории, а потому оставлять его в тот момент было ошибкой руководства «Спартака». Точно такой же, как ошибкой руководства РФС было оставить Георгия Ярцева во главе сборной России на финальный турнир чемпионата Европы 2004 года. Да, Ярцев победил Уэльс, как Федотов — «Зенит». Но возглавить команду незадолго до игры и встряхнуть ее эффектными фразами — это одно, а серьезно ее подготовить — совсем другое. Руководители должны смотреть на ситуацию стратегически, а не принимать решения под влиянием однодневных эмоций. То, что за последующий год (!) Федотов в чемпионате России проиграет только один матч, да и тот во Владивостоке «Лучу», куда команда полетит «полуторным» составом, делает замечание Шалимова спорным — сказать, что в 2006 году команда была не подготовлена, нельзя. Да и Черчесов российских и спартаковских реалий тогда совсем не знал. Он даже сейчас как-то обмолвился: «Фильм под названием «Российский футбол глазами зарубежных гостей» у меня еще продолжается». В любом случае, можно только гадать, как бы получилось у Черчесова, возглавь он команду не в 2007-м, а в 2006-м году. Другое дело, что руководству «Спартака» — и тут Шалимов на сто процентов прав — в сложной ситуации нужно было вести себя более четко и последовательно. Спустя два дня после разгрома «Зенита» я в очередной раз беседовал с Шавло. И спросил: — Правду ли говорят, что лично вы выступаете за кандидатуру Станислава Черчесова, с которым хорошо знакомы по Австрии? Гендиректор был в своем репертуаре — ни вашим, ни нашим. Я ни за какую кандидатуру не выступаю. Рассматриваются разные варианты, но чтобы поддерживать кого-то одного — такого не было. Черчесов, по крайней мере, есть среди кандидатов? — Да, есть. Ну, слава богу! Это была первая фамилия кандидата на должность главного тренера, которую удалось едва ли не клещами вытащить из спартаковского руководителя. Но, учитывая сложившуюся ситуацию, никакой уверенности в интонации Шавло не ощущалось. Хотя бы по двум причинам. Во-первых, надо было посмотреть, как сложатся следующие матчи у Федотова. А во-вторых, предстояло главное — переговоры Федуна и Черчесова. Как они сложатся, найдут ли контакт два человека со своим ярко выраженным «я», предсказать не мог никто. Черчесов, который еще работал в «Тироле», прилетел в Москву всего на день. 7 мая, в воскресенье, в Лужниках играли «Спартак» и «Торпедо». Федотов, у которого не было права на ошибку, вновь выиграл -2:0. После игры многие видели, как Черчесов сел в машину к Федуну, и они укатили в неизвестном направлении. Кто пригласил вас на матч? — спросил Черчесова мой коллега Алексей Матвеев. Футбольный клуб «Спартак», — без обиняков ответил он. После матча вас видели садящимся в машину Леонида Федуна. Вы ездили на переговоры с руководством «Спартака»? Да. С ним и Сергеем Шавло мы общались около двух часов. И каковы результаты этой встречи? — Уж извините, но ничего сказать не могу. Интернет-издания иронизировали, что Черчесов ловил на дороге машину, и по фантастическому совпадению остановилось авто владельца «Спартака». Федун решил подзаработать «стольник», подбросив экс-голкипера до метро… Если ирония и была уместна, то только в адрес очередного высказывания Шавло. Черчесов, как вы видели, высказался пусть и без сенсаций, зато честно. А гендиректора я спросил: — Черчесов прилетал на один день? — Да. У него были свои личные дела, связанные с квартирой, которую он обустраивает. Он приезжал посмотреть, как идет процесс, ну и заехал к нам. Ну не фарс, а? Да, в Сокольниках строится (кстати, этот процесс тянется до сих пор) дом, в котором Черчесов давно уже купил квартиру. И не поглядеть, как это происходит, кандидат в спартаковские тренеры не мог, потому что живет в обычном доме напротив, «трешку» в котором получил в 1992 году в «Спартаке». Но есть о-очень большие сомнения, что во время чемпионата в Австрии он бы сорвался в Москву по вопросам далекого от завершения строительства жилья, если бы его не пригласил на переговоры Федун. И все это прекрасно понимают. И сам Черчесов высказался без сенсаций, но честно: да, его приглашал «Спартак». Шавло же неуклюжей фальшью вновь всем показал, что клуб играет в какую-то невразумительную, даже самому себе до конца не ясную игру. Плывет без руля и ветрил. У этой истории был еще один крайне печальный подтекст. 6 мая в возрасте 85 лет умер Константин Иванович Бесков. Федотов с тестем был очень близок до последних его дней, и в каком состоянии он выводил команду на матч с «Торпедо» — даже представить страшно. Тем более что в марте Владимир Григорьевич потерял еще и мать. Болельщики красно-белых развернули на всю трибуну баннер «Скорбим»… Две победы и беда. Все эти факторы, по имеющейся у меня информации (пусть официально и не подтвержденной), побудили Черчесова на встрече с Федуном добровольно отступиться от намерения уже тогда стать главным тренером «Спартака». В такой момент переступить через Федотова не мог — и временно умерил свои амбиции. Что, впрочем, не означало полного отказа от работы в спартаковском клубе. В интервью «Спорт-Экспрессу» больше года спустя, в день назначения главным тренером, Черчесов эту версию подтвердит — хотя и не скажет, что это произошло именно у Федуна. — На эту работу меня приглашали год назад, — признает он. — Тогда я сказа! «нет», потому что в «Спартаке» работал главный тренер и работал хорошо. К тому же в тот момент Черчесов еще не был уверен в том, что сможет сразу дать «Спартаку» что-то весомое — это, как он признается в более поздних интервью, стало еще одной причиной тогдашнего отказа. Добавив, что получать деньги, не отдавая чего-то взамен, не привык. О влиянии кончины Бескова на свое майское решение Черчесов ни в интервью, ни в частных беседах никому не говорит. И правильно делает. Такие вещи не выпячивают напоказ, и у Станислава Саламовича хватило такта это прочувствовать. 10 мая «Спартак» в гостях играл ответный матч полуфинала Кубка России с «Сатурном». Домашняя игра закончилась со счетом 1:1, что ничего светлого красно-белым не сулило. Тем более что спартаковцы не выигрывали в Раменском с 2002 года. Южная трибуна, на которой собрались фанаты «Спартака», встретила команду здоровенным баннером «Федотов — наш тренер». И гости выиграли — 3:1, причем решающий второй мяч бразилец Моцарт забил с пенальти издевательской подсечкой мяча над заранее упавшим Кински. Нанести такой сверхрискованный удар в ключевой момент матча — это какими же нервами надо обладать! После финального свистка Южная трибуна начала распевать: «Владимир Федотов!» Тренер, обняв Егора Титова и Александра Павленко, подошел к болельщикам и отсалютовал им, отчего привел террасу в окончательный экстаз. А когда мимо трибуны проходил к раздевалке Шавло, крики с поддержкой Федотова усилились многократно. Гендиректор позже с легким раздражением скажет: «Нам не нужно подсказывать — мы и так ценим и уважаем Владимира Григорьевича». В этот момент надо было поднести к глазам Шавло строчки с газетой от 27 апреля. С его же гендиректорскими словами о том, что Федотов будет и. о. до 15 мая, и к этому времени у команды появится новый главный тренер. Видимо, ценить и уважать этого человека г-н Шавло начал только после того, как он обыграл «Зенит», «Торпедо» и «Сатурн». И то на очень короткое время. Кстати, после игры я спросил Федотова: — Если вам предложат поработать в связке с Черчесовым, что ответите? Тот довольно резко ответил: — Смотря в какой связке. Если в тренерской — нет. Впрочем, любая взвинченность со стороны Владимира Григорьевича в эти дни была объяснима и простительна. 12-го предстояли похороны Бескова. «Это будет самый тяжелый день в моей жизни», — с трудом говорил Федотов, который успевал и организацией прощания заниматься, и команду тренировать. На следующий день после победы в Раменском, 11 мая, Федотова вызвали к Федуну. Там находился и Шавло. Председатель совета директоров сообщил тренеру, что приставка и. о. будет с его должности снята, и вне зависимости от результата финала Кубка России против ЦСКА Федотов останется главным тренером «Спартака». В другой ситуации тренер был бы счастлив, но за день до похорон великого тестя ему было не до того… Кстати, дата разговора Федуна с Федотовым доказывает, что на встрече владельца клуба с Черчесовым действительно все вопросы были прояснены. В тот же день, 11 мая, Шавло впервые без оговорок заявил: Мы хотим видеть его (Черчесова) в штабе «Спартака». В каком качестве? Этот вопрос прояснится позже. Вот это опять было в стиле спартаковского руководства — нагнать туману там, где можно и где нельзя. Если бы дело касалось любого другого клуба, такой гордый человек, как Черчесов, всего этого сыр-бора терпеть не стал бы. Как не стал бы уходить с поста главного тренера вроде как на понижение. Но здесь и только здесь он был готов находиться некоторое время в тени. Пару недель спустя на сборе «Спартака» в австрийском Гоинге, куда с командой отправились и Федотов, и Черчесов, моя коллега Елена Вайцеховская спросит нового спортивного директора: — В вашу бытность в «Тироле» вы как-то сказали, что в плане дальнейшей карьеры вас привлекает только роль главного тренера. Почему же тогда согласились в «Спартаке» на другое амплуа? Потому что «Спартак» — мой родной клуб. И вы в нем готовы работать на любых ролях? Ну, положим, быть спортивным директором в клубе, где я вырос, где сделал карьеру — не «любая» роль. Новые амбиции, новые цели. Время покажет, интересна мне эта работа или нет. На данный момент она мне нравится. Разумеется, Черчесов не стал говорить открыто, что цель стать главным тренером с повестки дня не снимается. По отношению к Федотову это было бы элементарно неприлично, а на Кавказе учат уважать старших… Вечером 12 мая Черчесов известил руководство «Тироля» о предстоящем уходе с поста главного тренера. Это не стало неожиданностью, и препятствий российскому специалисту чинить никто не стал. Более того — после заключительного матча сезона в Инсбруке по этому поводу творилось что-то невероятное. О том, как с ним прощались, написал из Австрии мой коллега по «Спорт-Экспрессу» Борис Тосунян. Вот фрагменты этого репортажа. «Провожая Станислава Черчесова на родину, Инсбрук гулял всю ночь. 10 лет, которые россиянин провел в альпийском городе, не прошли бесследно. С его помощью команда трижды становилась чемпионом Австрии, а потом, после нашумевшего в свое время банкротства, возродилась из пепла. Поэтому, когда прошел слух, что к Стани проявили интерес в России, благодарные горожане устроили ему такие трогательные проводы, которых ранее не удостаивай я никто. Обычно праздники такого масштаба в Австрии организуются, например, по случаю завоевания чемпионского титула, а тут закатили пир горой в честь отбывающего домой россиянина. Когда после финального свистка на поле, обгоняя друг друга, ринулись тысячи людей, я, признаться, испугался: показалось, что сейчас толпа, разочарованная крупным проигрышем в родных стенах, учинит расправу над стоявшим рядом со мной Черчесовым. Однако окружившие тренера люди повели себя совсем иначе: одни слезно просили у него автограф, другие, изловчившись, гладили бритую голову кумира, третьи — по австрийской традиции протягивали кубки с пивом. А оставшиеся на трибунах развернули плакаты на русском языке, написанные пусть и с грамматическими ошибками, зато от всего сердца. Были транспаранты и на немецком — в стихах. Суть всех лозунгов сводилась к одному: куда бы ты, наш герой, ни уезжал, ты все равно остаешься в наших сердцах. И большое спасибо за все, что ты для нас сделал. Кое-где красовались огромные портреты виновника торжества, напоминавшие те, что когда-то можно было видеть на Красной площади во время праздничных демонстраций трудящихся. Позже, уже за пределами стадиона, Черчесову пришлось выслушать немало торжественных речей. Кто-то, в основном простые болельщики, настаивал на том, чтобы он передумал покидать боготворящий его Инсбрук. В другой, более респектабельной аудитории — «Клубе 96», куда входят отцы города, — просили уезжающего тренера рекомендовать на свой пост стоящего специалиста. В ответ Черчесов только отшучивался: мол, народ так просит его остаться, что, видимо, никого, кроме самого себя, он рекомендовать не сможет. А один пожилой господин обратился к нашему герою с просьбой немедленно оформить приглашение, по которому он смог бы приехать в Москву и побывать на одном из ближайших матчей «Спартака». И последнее: похоже, в Инсбруке теперь чуть ли не в каждом доме есть фотография Черчесова. Во всяком случае, позировал он со всеми, кто к нему обращался, а желающих были сотни». Понятно, что Черчесов был рад таким бурным проводам. Но при этом, полагаю, прекрасно понимал: в родном «Спартаке», если он хочет там работать, обожествлять его никто не будет. Там его ждет совсем другая жизнь. Тем временем неопределенность с будущей должностью — по крайней мере публичная — продолжалась еще несколько дней. И уже только после финала Кубка России, который состоялся 20 мая, «Спартак» подписал с Черчесовым полуторагодовой контракт, согласно которому австрийский «репатриант» должен был выполнять функции спортивного директора. Те самые, которые раньше были в ведении Федотова. По информации из одного источника, близкого к главному тренеру «Спартака», Черчесов до заключения контракта звонил Федотову, и не раз. «Федотов сказал ему: «Приезжай», — сообщил источник. — Если бы он заявил обратное, Черчесов в Москву бы не поехал». Любопытно, что, когда Черчесов чуть больше года спустя превратится в главного тренера, контракт у него останется прежний. Так же, насколько мне известно, было и у Федотова. Странновато как-то все это, учитывая огромную разницу в мере ответственности спортивного директора и главного тренера, не находите? Или… Или функция спортивного директора в «Спартаке», по сути, почти автоматически стала означать роль «резервного главного тренера». Федотов занимал этот плацдарм во времена тренера Старкова — и после отставки латвийца занял его место. Годом позже такой же путь проделает Черчесов. Кстати, Федун даже не стеснялся публично декларировать свои истинные намерения. В развернутом интервью «Спорт-Экспрессу» по итогам сезона-2006 он по поводу Черчесова так и сказал: «На крайний случай всегда желательно иметь под рукой подготовленного человека, а не искать первого встречного». Оттого и футболисты, не стесняясь, говорили мне: «Все в команде знали, что после Федотова будет Черчесов. Не знали только одного — когда». И вот здесь встает один из главных вопросов. Можно ли согласиться с оценкой ряда болельщиков и квалифицировать поведение Черчесова как подсиживание Федотова? Для этого нужно проанализировать логику черчесовских действий в должности спортивного директора. Он был одним из ответственных за трансферы — но, кстати, не единственным. И сработал «Спартак» в этом направлении за два заявочных периода (лет-ний-2006 и зимний-2007) по меркам топ-команды действительно очень вяло. Для клуба с 60-миллионным бюджетом, у которого есть заметные дыры в составе, Жедер, Плетикоса и бесплатный Сабитов — доукомплектование явно недостаточное. Тем более что вратарь (кстати, заслуга в его приобретении принадлежит лично Черчесову) появился в команде уже после февральского вылета красно-белых из Кубка УЕФА. Я готов был бы согласиться с теми, кто подозревает Черчесова в саботаже, только в одном случае. Если бы летом 2007-го, уже после его назначения главным тренером, на «Спартак» посыпалось конфетти из звездных дебютантов (такое же, как, скажем, летом 2004 года, когда в Тарасовке высадился целый многомиллионный десант: Аленичев, Видич, Йиранек, Кавенаги, Родригес). В этом случае было бы понятно: новичков умышленно придерживали до отставки Федотова. Но при тренере Черчесове в «Спартак» пришел один-единственный 20-летний бразильский форвард Веллитон. Который осенью фрагментами выглядел здорово — но не сомневаюсь, что в следующем году ему еще предстоит выдержать борьбу за место в стартовом составе с выдвиженцами из спартаковского резерва Прудниковым и Дзюбой. Выходит, не в подсиживании дело. А просто в совершенно не отлаженной за два с половиной года генеральным директором Шавло работе на трансферном рынке. Что же касается собственно согласия Черчесова прийти в «Спартак», то поставьте себя на его место. Вас приглашает родной клуб, и приглашение это может больше никогда не повториться — кто знает, как жизнь повернется? Амбиций у вас — вагон и маленькая тележка. Для начала вам предлагается осмотреться, адаптироваться, постепенно войти в курс дела — да еще и за весьма достойную, несравнимую с австрийской, зарплату. Вы бы отказались? Вот и Черчесов не отказался. И он убежден, что не сделал по отношению к Федотову ничего подлого. Ни в должности спортивного директора, ни уже став главным тренером. Во второй ипостаси он ни разу не бросил камня в федотовский огород, по поводу чего говорил: — Знаю я этот тренерский анекдот про письма. Никогда их не писал и писать не собираюсь. Я никогда не ищу себе алиби. Я работаю. Болен этот игрок или здоров, плохой этот судья или хороший, ошибся этот защитник или нет — таких оправданий вы от меня никогда не услышите. Мы делаем свое дело и должны сосредоточиться на нем. Иначе делать в этой профессии нечего. Бородатый анекдот, о котором вспоминает Черчесов, если кто не знает, такой. Уходит из команды старый тренер — и, передавая дела молодому коллеге, передает ему три письма, запечатанных в конверты. И говорит: «Первый конверт вскрой, когда команда начнет валиться. Второй — когда станет еще хуже. И третий — когда поймешь, что увольнение неминуемо». Скоро приходится вскрыть первый конверт. Там одна фраза: «Вали все на меня». Еще через какое-то время — второй. Там опять: «Вали все на меня». И, наконец, доходят руки до третьего. А там совет: «Пиши письма»… Черчесов писем не пишет, советов таких не принимает. И, мне кажется, ему в душе очень неприятно, что Владимир Григорьевич не подошел к трубке, когда Станислав Саламович как-то раз ему позвонил. По этому поводу он как-то заметил: — Недавно ехал в лифте и обратил внимание на надпись, которую кто-то сделал уже, наверное, лет 15 назад: «Если хочешь понять соседа — поговори с ним». По-моему, Черчесов надеется, что рано или поздно Федотов оттает и пойдет на этот разговор… Констатируем грустный для нынешнего руководства клуба факт: прежний гендиректор Юрий Первак при всех своих очевидных недостатках с задачами по комплектованию справлялся лучше. От Видича и Йиранека до Ковача и Быстрова — более десятка классных игроков появилось в «Спартаке» при Перваке. При Шавло из уже хорошо зарекомендовавших себя футболистов — Моцарт, Штранцль да Плетикоса. Три удачи за два с половиной года — для топ-клуба маловато будет. А все из-за того, о чем я уже в этой книге говорил. Первак обладал необходимыми полномочиями для оперативного решения кадровых вопросов — Шавло же необходимо постоянно советоваться с Федуном, у которого есть и масса других, нефтяных и прочих, проблем. Нередко приходится ждать и тянуть время. Другие в этот момент регулярно обходят «Спартак» на финишной прямой. Так что трансферная неубедительность спартаковцев — проблема системная, а не личностная. Другое дело, что личность Шавло в данном случае подобрана строго под систему жесткого единоначалия, созданную бывшим военным Федуном. Попробовал председатель совета директоров с «федерализмом» по-перваковски — не понравилось, что с учетом экстравагантной личности бывшего гендиректора совсем неудивительно. Так, как теперь, хозяину легче. Клубу сложнее. Что же до должности спортивного директора, то при Черчесове она… пропала. И с этим связана одна весьма загадочная история. В одном из первых интервью нового главного тренера, опубликованном в июне 2007 года в «Советском спорте», Станислав Саламович заявил, что спортивный директор «Спартаку» не нужен. На следующий день в телевизионном интервью Черчесов заявил, что подобных слов не произносил. Шавло в интервью «Спорт-Экспрессу» сказал то же самое: «Черчесов был у меня сегодня утром и сказал, что такого не говорил». В то же время в «Советском спорте» клялись, что цитата была и у них «все ходы записаны». В редакцию по этому поводу, как рассказывали представители этого издания, даже заезжал спартаковский пресс-атташе Шевченко. И якобы убедился, что слова прозвучали. Черчесов же, придя в редакцию «Спорт-Экспресса», дал такое разъяснение: — Эту фразу у меня вырвали из контекста. Речь шла вот о чем: спортивный директор не нужен сегодня, так как до сих пор эту функцию выполнял я. Пока новый человек разберется в делах, сезон закончится. Но как можно заявить, что должность, которую ты сам занимал, вообще не нужна?! Это все равно, что вратарь скажет, что команда может и без него играть. А вот что будет дальше — решать руководству клуба. В Афинах мы с Шавло разговаривали с Арсеном Венгером и поражались, как он успевает заниматься и постановкой игры, и селекцией. Коль скоро записи наделавшего шума интервью Черчесова я не слышал, не собираюсь судить, кто прав — он или газета. Вопрос в другом. Черчесов первым из спартаковских тренеров последних лет понял то, что много лет являлось аксиомой для Валерия Лобановского: коллективной ответственности не бывает, коллективной бывает только безответственность. Черчесов осознал, что если не замкнуть трансферную (а вдобавок и контрактную) политику на фигуре главного тренера и отдать ее на откуп другим людям — добра ждать не следует. Допускаю, что, побывав в шкуре спортивного директора и насмотревшись на скрипучий механизм работы спартаковского клуба изнутри, он утвердился в этом выводе окончательно. В руководстве «Спартака» утверждают, что не потому» Черчесову дан карт-бланш в том числе и по финансовым вопросам, что ему доверяют больше, чем тем же Федотову или Старкову. А потому якобы, что Черчесов — первый из спартаковских тренеров последних лет, который этого карт-бланша настойчиво добивался. В то время как его предшественники не были столь решительными людьми, чтобы быть готовыми брать на себя ответственность за все. Так это или нет — не знаю. По крайней мере, до Черчесова у тренеров «Спартака» была четко очерченная резервация: это можешь делать, а вот туда — не суйся. Вот какое суждение высказал Игорь Шалимов: — Тренеру можно сколько угодно кричать, топать ногами и размахивать руками, но если у него нет полномочий для реальных действий, команда это быстро почувствует. И никакие воспитательные меры эффективными уже не окажутся. Игрокам «Спартака» потребовалось немного времени, чтобы разобраться: Федотов в клубе, по большому счету, мало что решает. Его авторитет, как и авторитет любого тренера в схожей ситуации, от этого серьезно и необратимо пострадал. Черчесов же повел себя абсолютно правильно. Он сразу показал команде, что от него зависит гораздо больше. И трансферы под себя забрал, и порядок навел, что быстро сказалось на игре. Но по-настоящему оценивать Черчесова-тренера можно будет только в 2008 году, когда он проведет предсезонку. Вообще же, на мой взгляд, зря уволили Скалу — с ним спартаковцы и в 2005, и в 2006 году стали бы чемпионами… Скала — это уже совсем другая, малоактуальная тема. А вот перераспределение Черчесовым обязанностей внутри клуба — одна из ключевых для «Спартака». Почему в той же английской премьер-лиге главные тренеры называются вовсе не coach, a manager? Да потому, что они и являются не только специалистами по тактике и определению состава, но и игроков подбирают себе сами. А полномочия клубного штата сводятся к тому, чтобы этих футболистов приобрести. В «Манчестер Юнайтед» именно такой полнотой власти уже много лет обладает Алекс Фергюсон, а в «Арсенале» — неспроста упомянутый Черчесовым Арсен Венгер. И эти два клуба — самые успешные на Британских островах в последние пару десятилетий. Да и при Олеге Романцеве лучших времен, когда тот был и тренером, и президентом, «Спартак» переживал более чем благополучный период. Осенью 2007 года «Спартак» благополучно подпишет новый контракт с одним из самых ершистых и неудобных для руководства футболистов — Владимиром Быстровым, который уже десятки раз говорил в глаза тому же Шавло всю правду-матку. К тому же и агент у него едва ли не самый жесткий и бескомпромиссный в России — Павел Андреев. Так вот, по моим данным, Черчесов принимал в долгом переговорном процессе самое непосредственное участие, причем подтверждал резонность финансовых условий, выдвинутых стороной игрока. Быстров это оценил — и отблагодарил боевитой и самоотверженной игрой, которую осенью прервет только травма. И то матч с «Локомотивом», после которого Быстрова отправили на операцию крестообразной связки колена, полузащитник доиграл до конца. И это мужество тоже не останется без внимания главного тренера, и он в узком кругу произнесет слова: «С такими можно идти на войну». Ни один контрактный вопрос больше не проходит мимо Черчесова — и, пока он главный тренер, проходить не будет. А вот еще одно подтверждение того, что в клубной деятельности акценты смещаются в сторону главного тренера. О том, что Федун принял решение удвоить премиальные за выигрыш золотых медалей — с одного миллиона долларов на команду до двух — футболистов перед матчем в Нальчике проинформировал не кто иной, как Черчесов. Шавло, правда, находился в этот момент рядом, но авторство спича лишний раз дало игрокам понять, кто теперь командует парадом. После Федуна, разумеется. И в этом видится спасение для «Спартака». При безвольном, аморфном генеральном директоре не обойтись без жесткого, отчасти авторитарного, обладающего весомыми полномочиями главного тренера. Черчесов — именно такой. В российском футболе XXI века стабильный успех возможен только при мощной связке «президент — тренер», в которой у каждого из двоих сильных личностей есть полновесное право слова. В том числе и на финансовые темы вроде сумм зарплат игроков. Так было в «Локомотиве», когда там трудились Валерий Филатов и Юрий Семин — заметьте, что по отдельности с тех пор не получилось ни у того, ни у другого. Так происходит в ЦСКА, где есть Евгений Гинер и Валерий Газзаев. Определенные методы их работы в недавнем прошлом можно было осуждать, но принцип их взаимодействия понятен и логичен. «Зенит» образца 2007 года, в котором сильного и компетентного президента нет, оставлю за скобками. Деньги в него «Газпром» закачал настолько несравнимые с конкурентами, что об оптимальной структуре клуба мог не заботиться. Ее заменило безразмерное количество купюр. Не каждый может себе такое позволить. Но если ради чемпионства ничего не жалко, и в расходах ты не ограничен, — отчего бы и нет… Только вот контрольный пакет акций компании, принадлежащий государству, слегка смущает. Но это — нас. Весной 2007-го председатель Счетной палаты России Сергей Степашин в интервью нам с коллегами по «Спорт-Экспрессу» обмолвился: «В следующем году мы будем проверять «Газпром», и если «Зенит» не займет первого места, я точно напишу Алексею Миллеру, что это неэффективное использование бюджетных средств». Возможно, Сергей Вадимович так пошутил, однако в каждой шутке, как известно, только доля шутки… Вернемся, однако, к заданной теме, которая для «Зенита» пока неактуальна, — здоровой связке президента и тренера. Одному тренеру клуб не вытянуть — но в равной степени и руководитель клуба не может принимать все решения единолично. Во взаимоуважении двух сторон — организатора и футбольного профессионала — кроется, уверен, ключ к серьезным достижениям. И вот появился шанс, что так может произойти и в «Спартаке». Связка Федун — Черчесов, причем без всяких промежуточных звеньев вроде зиц-председателя Шавло, — это может быть весьма перспективно. Потому что Черчесов — первый за долгое время человек в этом клубе, который может настоять на своем, кто бы перед ним ни находился. Старкова и Федотова владелец клуба откровенно подавлял — и был единовластным правителем. А Черчесов сам подавит кого угодно. С позиции силы с ним не поговоришь. Главное, чтобы Федун научился рассматривать его не как подчиненного, а как партнера. И создается впечатление, что по кирпичику такое взаимодействие налаживается. По кирпичику — потому что военную по своей сущности психологию председателя совета директоров переделать совсем не просто. Если Федун с Черчесовым по-настоящему сработаются, возможно, удастся исправить и неисправимые, казалось бы, перекосы в менталитете владельца клуба. Возможно, тренеру со временем удастся даже убедить главного акционера, что общаться с игроками ему можно и нужно — хотя бы для того, чтобы они не подозревали в «верховном главнокомандующем» банальное безразличие к своим судьбам. Как это произошло, скажем, в случае с Аленичевым… …А как Черчесов умеет готовить команду к сезону, мы пока действительно не знаем. Неоткуда. Узнаем весной 2008 года. Узнали же мы в 1989-м, что Романцев, который работал до того только во второй лиге с «Красной Пресней» и в первой лиге со «Спартаком» из Орджоникидзе, способен с ходу выиграть сложнейший чемпионат СССР! Узнали о том, что Юрген Клинсманн, в прошлом великолепный немецкий форвард, но не имевший никакого тренерского образования и живший себе припеваючи в Лос-Анджелесе, способен взять полуразваленную сборную Германии, поставить ей едва ли не самую красивую в ее истории игру и привести к бронзе чемпионата мира. Совсем не обязательно топ-команду должен возглавлять опытный тренер. Топ-команду должен возглавлять заслуживающий ее тренер. Таков ли Черчесов — выясним в дальнейшем. А «опытный» и «молодой» — категории не качественные. Сколько их было в профессии, опытнейших, но безнадежных неудачников! 2007 год в российском футболе принес надежду на долгожданную смену поколений: ярко проявили себя, помимо Черчесова, Леонид Слуцкий в «Москве» и Андрей Кобелев в «Динамо», Рашид Рахимов в «Амкаре» и Сергей Юран в вернувшемся в премьер-лигу «Шиннике». Когда я заканчиваю эту книгу, слухи все более упорно отправляют того же Рахимова, а также непонятно почему отставленного из «Москвы» Слуцкого «на повышение» — в «Локомотив». Кажется, взятие власти тренерской молодежью, которое в свое время искусственно, но безуспешно попытался навязать сверху экс-президент РФС Вячеслав Колосков, сейчас стало реальностью. А Черчесов — ее органической частью. Поставить себя перед руководством, излишне не сблизиться, не стать начальству ничем обязанным — особое искусство. Дистанцию — уважительную, но непреодолимую — надо обозначить сразу. И показать, что ты умеешь требовать не только от тех, кто снизу, но и от тех, кто сверху. Черчесову повод показать зубы дал визит «Спартака» во Владивосток. Во время которого красно-белые, сыграв вничью, потеряли первые очки при новом главном тренере. Вначале процитирую влиятельного в среде спартаковских болельщиков Олега Мосфильмовского, который на ВВ, гостевой книге поклонников красно-белых в Интернете, подробно рассказал о том, что произошло на Дальнем Востоке. «…Едем в «Хюндай», полные уверенности, что команда остановилась в нем, как и в прошлом году. Отель сверкал — готовились к проведению I Тихоокеанского экономического конгресса. Ждали Путина, а приехал только Кудрин… Спрашиваю барышню на ресепшн: а команда здесь живет? — Нет, — отвечает, — футболисты в прошлом году себя очень плохо вели. И в этом году мы их не поселили. Они живут в гостинице «Владивосток». Берем такси и едем к команде. Основа только ужинала. Ну, как ужинала… Вот представьте себе ресторан при отеле, а в нем происходит адская вечеруха выпускников, закончивших школу с красным дипломом. Представили? А теперь умножьте это на пять… Игроки пробирались с ужина сквозь строй пьяненьких девочек. Под вспышками десятков фотоаппаратов. Такого проявления всенародной любви не было давно… Игроки были в шоке от отеля. Помойка. Рядом два строящихся дома. Шумно. Ну вот скажите мне, зачем платить такие деньги за игроков, самим игрокам и при этом экономить на отеле, чартер Ил-62 с не раскладывающимися сиденьями заказывать? Что, Федун не в курсе, что творит с прошлого года его подчиненный — финансовый директор? В прошлом году экономили на обедах дубля на выезде. В самолете кормили. Теперь вот такой выезд на Дальний Восток. Клубу очки не нужны? Хочется пожелать тренеру Черчесову решить эту проблему». Один из игроков в разговоре со мной дополнил эту картину и подвел под нее теоретическую базу: — У нас экономят на всем. Иногда кажется, что финансовый директор Денисевич — сын Федуна, даже внешне похож. У нас все больше складывается впечатление, что главная их цель — сэкономить на чем-то. Видимо, люди за это даже какие-то бонусы получают. Взять хотя бы гостиницу во Владивостоке. В том году был хороший отель, а в этом ее «Спартаку» предоставлять отказались — и мы слышали, что не из-за форума, а из-за того, что клуб кого-то там в чем-то обманул. Привезли в клоповник, с отвратительной едой. Жара, кондиционеров нет. Свежевыжатый сок заказать нельзя было. И даже когда попросили обычное сливочное масло и лимон, в столовой сказали: «У вас это не заказано». Нам не жалко за свои деньги купить, но почему на игроков так плюют?! Еще там свадьба какая-то была, шум стоял невообразимый до полуночи… В общем, готовились к матчу знатно. В клубе, видимо, не понимают, на каком уровне идет конкуренция, не живут в реалиях. При этом экономия не мешает ни Денисевичу, ни главному бухгалтеру, когда мы с «Интером» играли, прилететь с семьей в Милан на шопинг. Люди должны понимать, что для нас работают — а им до футболистов и дела никакого нет. Как рассказал все тот же Олег Мосфильмовский в нашем разговоре, Черчесов во Владивостоке был в ярости. На публике он всегда держится солидно и не выдает бушующих в нем эмоций, там же даже не пытался скрывать своего отношения к происходящему. Потому что клуб на собственных футболистов откровенно наплевал. Кстати, и сам главный тренер, получив ключ, поднялся на этаж — и обнаружил в номере уже живущего там постороннего человека. Что, надо думать, добавило красок его личному восприятию ситуации. Как и последовавшая затем ничья. При этом поначалу, насколько я слышал, Черчесов тяготы воспринял спокойно — искренне полагая, что гостиниц иного уровня в столице Приморья нет. Но увидел за ужином вытянувшиеся лица игроков, спросил, в чем дело. Тут-то и выяснилось: футболисты были убеждены, что будут жить в таком же комфорте, как и в прошлом году. О форс-мажоре (в клубе утверждают, что ни о какой экономии речи не шло, а в «Хюндае» попросту не было мест из-за экономического форума) никого в известность не поставили. Вот тут-то Черчесов, по данным «разведки», и разгневался. Как сейчас любят говорить — по-взрослому. По возвращении в Москву, рассказывают, он инициировал серьезный разговор с руководством клуба. Во время которого вроде бы говорил примерно следующее: «Мы всегда должны знать, куда летим. Да, могут быть разные обстоятельства, отели бывают всякие. Но я как тренер должен обладать всей полнотой информации, чтобы команду на что-то настраивать. Если я знаю, что во Владивостоке мы будем жить в шалашах, то так футболистам и скажу: «Летим во Владивосток, будем жить в шалашах». И мы будем лететь девять часов на Дальний Восток и с нетерпением ждать, когда попадем в наши шалаши. Люди будут изнутри к этому готовы. А когда они летят в одну гостиницу, но попадают в совсем другую — это не дело. У них возникает проблема внутри…» Наверняка тому же Шавло не понравился подобный жесткий монолог. Но что он мог теперь сделать? Черчесов четко показал, что раз на него легла огромная ответственность, то и требовать от клуба чего-то в ответ он вправе. Главный тренер «Спартака» вовсе не делал каких-то специальных жестов устрашения — он просто такой по натуре. И когда ему говорят о некоторой похожести на бывшего главного тренера «Челси» Жозе Моуринью, и спрашивают, способен ли он вслед за Моуринью произнести слова: «Я — особенный!» (португалец сделал это на своей первой же пресс-конференции в Англии), Черчесов отвечает: — Нет. Я — натуральный. Естественный. Никогда речей заранее не готовлю, говорю то, что ощущаю. И вообще, чутью и интуиции доверяю больше, чем сухому анализу Не люблю пересматривать игры по видео, копаться, когда правильно отдали пас, а когда — нет. У нас есть люди, которые этим занимаются. Я же дышу игрой — и знаю, что мне так легче сделать правильный вывод, чем с помощью экрана. И соперников заранее просматривать ненавижу — этим тоже занимаются мои коллеги (с этой позицией можно и не согласиться. — Прим. И. Р.). Не мое это. Я соперника должен чувствовать, а не смотреть. Если не почувствую, не понюхаю — не поможет. Люблю натуральный футбол и натуральное к нему отношение. От нынешнего руководства «Спартака» этой натуральности он до конца все равно не добьется. Но история во Владивостоке показала, что обманывать футболистов в клубном офисе теперь поостерегутся. И когда из-за какого-то очередного политического мероприятия команде не нашли приличный отель в Ростове-на-Дону, об этом Черчесова известили заблаговременно. А он — игроков. В Ростове команда жила в скверных условиях, но футболисты были к этому морально готовы. И выиграли. Можно, конечно, в двух приведенных случаях не искать какой-то закономерности, но тренер-то понимает: на команду влияет любая мелочь. Такая, как праздные предматчевые заходы в раздевалку генерального директора, например, как это было при Федотове в 2006 году в Ярославле. Шавло при Черчесове в раздевалку перед матчем заходить не смеет. И никто посторонний не смеет. Там может быть только один хозяин — и никаких лишних ушей. Черчесов знает, что такое его территория и никогда не позволит появиться на ней постороннему. Какую бы должность тот ни занимал. Если же завершать разговор о получивших резонанс словах Черчесова насчет необходимости спортивного директора, то в июле, спустя всего месяц после его назначения главным тренером «Спартака», по футбольным кругам пошли толки о вероятном приходе в штаб красно-белых главного тренера пермского «Амкара» Рашида Рахимова. Причем запущен этот слух был едва ли не со ссылкой на… самого Черчесова, которому-де хочется укрепить тренерский штаб за счет своего старого приятеля. Правда во всем этом была только одна: отношения у Черчесова и Рахимова были значительно ближе, чем у Черчесова и Шавло. Их действительно многое связывает. Два будущих тренера вместе играли в «Спартаке» в 1992–1993 годах. Потом одновременно выступали в чемпионате Австрии. Практически в одни и те же сроки стали тренерами команд высшего австрийского дивизиона — Черчесов «Тироля», а Рахимов «Адмиры». Южные люди, они обладают схожим взрывным темпераментом, сочно и колоритно говорят — как с игроками, так и с журналистами. Недаром оба — явные лидеры хит-парада высказываний в сезо-не-2007… Летом 2006-го Рахимова неожиданно пригласили главным тренером из «Адмиры» в «Амкар». Руку к этому приложил и Черчесов: тогдашний директор пермяков Юрий Гребенюк позвонил ему за рекомендацией Рахимову, и спортивный директор «Спартака» дал ему наилучшую характеристику. Нет сомнений, что, будь ситуация обратной, то же самое сделал бы и Рахимов. У выходца из Таджикистана в Перми дело пошло здорово. Стало ясно, что он — самобытный и при этом достаточно жесткий главный тренер. Черчесов — слишком умный и дальновидный человек, чтобы приглашать такого на вторые роли в свой штаб. И он этого никогда не делал. Сам Рахимов, между тем, однозначно отрицательного ответа на вопрос, были ли у него какие-то переговоры со «Спартаком», насколько помню, так и не дал. Зная повадки боссов красно-белых, я практически не сомневаюсь, что почву под возможностью прихода Рахимова они прощупывали. К примеру, все на ту же должность спортивного директора. Боже, как же это все было знакомо — в том числе и тому же Черчесову! И вот мы подходим к главному выводу о спартаковской «штабной» политике. Никто там никого не подсиживает. Ни Федотов Старкова. Ни Черчесов Федотова. Ни кто-то, нам еще неведомый, Черчесова. Ни даже Шавло — каждого из перечисленных. Просто люди в клубе заведомо ставятся в условия, когда их стравливание происходит автоматически. Посредством пересечения полномочий, их дублирования, провоцирования внутренних конфликтов. На бизнес-слэнге это называется — разводка. Гай Юлий Цезарь формулировал этот принцип более старомодно: «Разделяй и властвуй». В политологии эту мерзость называют еще «политикой сдержек и противовесов». Так «Спартаком» и управляет Федун — судя по всему, привыкший к такому методу ведения дел в основном бизнесе. А его подчиненные наивно подозревают в интригах друг друга. При том, что даже Шавло — никакой не интриган, а просто беспринципный и ревностный исполнитель. Последний штрих к портрету Федуна мне в этом смысле нанес его пассаж на встрече с журналистами «Спорт-Экспресса» в декабре 2006 года. Вспоминая «дело Аленичева», председатель совета директоров «Спартака» с какой-то нарочитой вальяжностью философствовал: А всегда ли надо накладывать компресс на рану, учитывая вероятность нарыва? Скандал иногда тоже ведет к очищению, к мобилизации команды и излечению. Если кризис управляемый, а не стихийный, это нормально. То есть вы в тот момент чувствовали себя уверенно и комфортно? Абсолютно. Итак, «если кризис управляемый, а не стихийный, это нормально». То есть, иными словами, «дело Аленичева» — это тоже была разводка! Сначала довести искреннего и прямого капитана до белого каления, месяцами не делая ничего для того, чтобы погасить конфликт со Старковым, о котором главные его подручные в клубе, Шавло и Шевченко, — а значит, и он сам — прекрасно знали. Потому что не могли гендиректор и пресс-атташе, находясь с командой на предсезонных сборах, не видеть и не слышать того, что видели и слышали все остальные. Потом самолично подбросить в уже полыхающий внутри человека костер провокационную фразу в интервью насчет «возрастных футболистов, которые приехали в чемпионат России исключительно ради денег и, будучи в предпенсионном состоянии, отбывают здесь номер». И не оговориться, что речь идет о футболистах других клубов. Зато адресовать 33-летнему победителю Лиги чемпионов еще одну словесную пощечину: «Из своего опыта могу судить, что приобретение возрастных игроков крайне неэффективно с точки зрения как финансов, так и результатов. Вкладываться надо в игроков не старше 27 лет». Подтолкнуть Аленичева таким образом к публичному демаршу — причем тоже, когда игрок заранее предупредил Старкова и Шевченко о своих планах, даже не попытаться предотвратить скандал. Зато потом обвинить футболиста в грубом нарушении корпоративной этики. И, таким образом, одним махом избавиться сразу от двух неугодных тертому калачу Федуну людей — слишком популярного Аленичева и слишком непопулярного Старкова. А в качестве бонуса — еще и раздробить коллектив, который как раз Аленичев и сплачивал! Поодиночке-то разбираться с игроками куда легче… Нет, раньше я бы тоже счел эту теорию параноидальной. Но как, простите, иначе понять Федуна, когда он выдает свой тезис насчет «управляемого кризиса»?! И утверждает, что чувствовал себя «уверенно и комфортно»? Миллионы спартаковских болельщиков в тот момент ощущали себя словно в кратере извергающегося Везувия в день гибели Помпеи. Для них рушился мир, земля уходила из-под ног. «Дело Аленичева» перетряхнуло каждую клетку их организма. А Федуну было комфортно… Телекомментатор «НТВ-плюс» Георгий Черданцев в нашей беседе рассуждал: — Я регулярно общаюсь со спартаковскими болельщиками, которые работают на очень хороших должностях в крупных компаниях. Люди отлично знают, какими методами управляются эти компании — и доходчиво объяснили мне, что в «Спартаке» ровно те же самые законы перенесены на футбол. Те же подсиживания, противовесы, доносы. В большинстве бизнес-структур существуют фигуры вроде «пресс-атташе» Шевченко, этакого «хозяйского человека», который в каждое дело сует свой нос, подслушивает разговоры на корпоративных вечеринках — и потом докладывает обо всем «наверх». Но то, что в ТАКОЕ превратился «Спартак», для меня — трагедия. А для клуба — беда. «Спартак» перестал быть «Спартаком» и превратился в крошечное подразделение огромной корпорации мирового масштаба «ЛУКОЙЛ». Что такое объявленный Федуном бюджет в 60 миллионов долларов для транснациональной нефтяной компании — да это плевок в вечность! Но этот «плевок» — на первых страницах газет, на телеэкране. Назовите мне сотрудника «ЛУКОЙЛа», с которым делали интервью ведущие английские газеты, как с Павлюченко! Назовите мне сотрудника «ЛУКОЙЛа», который на глазах у всего мира поставил Англию на колени! Но Федун с ним не общается — как и со всеми остальными игроками. Вопрос — почему? Я не думаю, что только из соображений субординации. У меня складывается полное впечатление, что для него «Спартак» — этакий отдел, условно говоря, на седьмом этаже огромного здания «ЛУКОЙЛа». У большого дяди есть 15 минут во вторник на то, чтобы заняться делами этого отдела. Ну и в субботу на матч сходить, в шоу, как он называет футбол, засветиться. А все остальное время занимают куда более важные дела. Я не заправляюсь на бензоколонках «ЛУКОЙЛа», я не покупаю масло «ЛУКОЙЛ», так что продукция этой компании меня не интересует совершенно. Но мое глубокое убеждение заключается в том, что в футбол можно приходить, только искренне и беззаветно его любя. Для человека, который берет на себя такую ответственность, футбол должен быть на первом месте в жизни. Все остальное — это дикий и беспардонный цинизм. Вставать во главе всенародно любимой команды, не болея за нее по-настоящему, а ставя во главу угла бизнес и его цели — нечестно по отношению к футболу, к болельщикам, к самому себе. Нельзя относиться к футболу потребительски! И я всегда буду с пеной у рта спорить с людьми, которые думают, что футбол — такой же бизнес, как какая-нибудь продажа нефти. Футбол надо любить, футбол — гораздо больше, чем игра, и весь мир давно это уже понял. Если же у тебя перед глазами только прибыли и убытки, только положительное и отрицательное сальдо — это тупик. И как раз из-за такого отношения Федуна — его нежелание общаться с футболистами. Они же живые люди, а не баррели и не акции! Как можно не быть с ними в контакте?! Как можно относиться к ним как к рядовым работникам отдела на седьмом этаже?! Потому и трансферы другие клубы проводят гораздо быстрее — пока тот же Шавло дождется приемного дня у хозяина, поезд уже ушел. Нельзя не признать — в свое время «ЛУКОЙЛ» и Федун спасли «Спартак», потому что он мог превратиться в откровенное посмешище, и уже превращался в него. За это им надо сказать спасибо. Но в какой-то момент эти люди перестали отдавать себе отчет, что такое «Спартак» и что — «ЛУКОЙЛ» и они сами. И меня как бывшего болельщика «Спартака» это бесит. Почему бывшего? Не только потому, что я работаю журналистом и относиться к футболу, как раньше, не могу. Но и потому, что того «Спартака», за который я с детства болел и за который с послевоенных лет болела вся моя семья, того «Спартака», который, собственно, и привел меня в мою нынешнюю профессию, давно уже нет. Его не убивали, поэтому название твоей книги, мне кажется, по сути чуть-чуть неверно. Он умирал сам. И со смертью Николая Петровича Старостина его не стало. «Спартак» Федуна и «ЛУКОЙЛа» — нечто совсем другое, за что я болеть уже не могу. Потому что для меня футбол — это любовь, это часть жизни, а не бизнес-проект, где «ЛУКОЙЛ», «Газпром», РЖД и другие хотят показать друг другу, кто из них круче. К пылающему огнем по форме и абсолютно справедливому, на мой взгляд, по содержанию монологу Черданцева добавлю пару штрихов. Во-первых, показательна история, как на должность пресс-атташе «Спартака» был взят упомянутый выше Владимир Шевченко, автор выходившей некогда на «НТВ-плюс» пошловатой юмористической программы «Удар по голу». В «ЛУКОЙЛе» составлялся план некой корпоративной вечеринки — по некоторым сведениям, дня рождения самого Федуна, который к «Спартаку» уже отношение имел, но его владельцем еще не был. Искали ведущего. Кто-то вспомнил, что есть такая программа — «Удар по голу», и ее ведущий сам пишет и исполняет песни. Ну и шуточки отпускает — то есть на роль конферансье может сгодиться. Шевченко кастинг прошел. И на самом мероприятии в грязь лицом не ударил. Поет он и вправду хорошо. Наверное, в связи с этим Федун и поручил ему написать новый гимн «Спартака», от текста которого (исполняемого перед началом каждого матча самим автором) лица большинства нормальных болельщиков красно-белых начинают идти красными пятнами. Но при чем тут, спросите, должность пресс-атташе? При том, что Федуну понадобился внутри команды свой человек. Его профессионализм при этом не имеет никакого значения, что в общем-то, уже и по процедуре его назначения стало ясно. О нелепых выходках Шевченко в отношении журналистов и болельщиков можно было бы говорить еще долго — но в «Спартаке» слишком много куда более значимых фигур, чтобы тратить на него строки. Ведь известно, что любое упоминание в печати, кроме некролога, — это реклама. А вот — цитата Федуна из его первого интервью «Спорт-Экспрессу» в конце 2004 года. Владелец «Спартака» рассказывал, как, собственно, «ЛУКОЙЛ» и «Спартак» раскрыли друг другу свои объятия. — В свое время «ЛУКОЙЛ» сделал инвестиции в телевидение: мы владели пакетом акций каналов Ren-TV и М-1. Возникла идея запустить футбольную телепрограмму. «Спартак» был лучшей командой страны, и мы стали договариваться о том, чтобы канал Ren-TV транслировал его матчи. Опыт сотрудничества оказался успешным. Одновременно возникла потребность в рекламном носителе для масел «ЛУКОЙЛа». И мы посчитали, что самый выгодный путь — стать генеральным спонсором сильнейшей футбольной команды России. Так наш логотип появился на форме «Спартака»… А дальше — увлекся. Когда ты соперничаешь с «Зенитом», у которого на футболках написано «Газпром», или с ЦСКА с рекламой «Сибнефти», вся компания начинает переживать и идентифицировать себя с футбольной командой. Рекламный носитель — вот чем в глубине души является футбольный клуб «Спартак» для его владельца Леонида Федуна. Конечно, очень хорошо, что он дает «Спартаку» большие деньги. Но должно быть что-то, кроме денег. Любовь. Может, я и не прав, но, боюсь, «Спартак» для Федуна — брак по расчету. Может, такие союзы и становятся рано или поздно счастливыми, чувства пробуждаются в процессе совместной жизни. Но такие случаи встречаются очень редко… В войну за свое спартаковское будущее — символика-то какая! — Черчесов вступил 22 июня, когда спартаковцам в Лужниках противостоял «Сатурн». О гнетущей атмосфере на трибунах во время того матча я уже рассказывал. Новому тренеру сразу дали понять, через что ему придется пройти. Медом там не намазано — это уж точно. 22 июня еще недавно Стас, а теперь — Станислав Саламович вышел биться за выживание в «Спартаке» и признание тех людей, которые восхищались им в бытность вратарем красно-белых. Но, избрав стезю тренера, тем более в такой команде, ты добровольно подписываешься на переход из уже завоеванного статуса клубной легенды в объект непрекращающихся сомнений, а порой — и площадной ругани. Как сладит Черчесов со всем этим страшным давлением, покажет только жизнь. Тот же Романцев пришел в «Спартак» одним человеком, а уходил оттуда спустя 14 лет — совсем другим. Помните черчесовское сравнение концовок матчей с «Селтиком», ЦСКА и «Локомотивом» с «ударами Тайсона»? Так вот, каждый день во главе «Спартака» — это тоже своего рода удар Тайсона. И чем дольше — тем больнее. Годами выдерживать эти удары и оставаться самим собой может только очень сильный человек. После головокружительного матча с «Локомотивом» (3:4), закончившегося решающим голом Асатиани на последней добавленной минуте, он сказал: «Измерьте мне пульс во время различных отрезков матча, и он будет показывать одни и те же цифры». Позволю себе не поверить Станиславу Саламовичу. Эта фраза была психологическим щитом в тяжелейший момент, когда третий матч кряду, хороший по качеству, завершался катастрофой. При всем артистизме Черчесова в пресс-центре Черкизова, наверное, первый раз за несколько месяцев во главе «Спартака» на нем не было лица. Не исключаю, что именно в те минуты он до конца осознал всю сложность работы, за которую взялся. Но не хотел, ни в коем случае не хотел на публике показывать даже секундную слабость… В общении с журналистами он не похож ни на кого. С одной стороны — не заискивает. Напротив, иногда на пресс-конференции за глупый вопрос и отчитать может, заявить: «По-моему, мы с вами разные матчи смотрели» или: «Вместо того, чтобы начинать с «а», вы начинаете с «я»». Ставит репортерам, как и футболистам, свои условия игры — отказывается, например, от традиционного стартового резюме, а сразу просит переходить к вопросам. Почему? Чтобы не растекаться мыслию по древу, не говорить обо всем понемногу — а в ответ вкладывать все, что он хочет сказать по этому поводу. Словом, он может быть очень даже колючим. И не только с прессой. Черчесов — вовсе не этакий душенька, внутри команды он жестко устанавливает свои законы и требует их неукоснительного выполнения. В вопросе кадров — никакого политеса. Много лет в «Спартаке» работали уважаемые люди, менеджер Александр Хаджи и начальник команды Валерий Жиляев. Черчесов распорядился перевести их в разряд сугубо офисных работников, без права присутствия в раздевалке и на скамейке запасных. На публике объяснять причины нужным не счел. Это его право, потому что в раздевалке может быть только один хозяин — главный тренер. Ходят слухи, что таким способом Черчесов хотел минимизировать утечку информации из раздевалки. Так это или нет — не знаю, если с кем-то в клубе главный тренер и поделился мнением на сей счет, то с журналистами он этого делать точно не станет. В конце концов, оба остались в «Спартаке», просто к команде прямого отношения не имеют и наверняка не рады такому повороту событий. Что не мешает тому же Жиляеву продолжать делать то, что он умеет как никто другой, — решать все вопросы, связанные с учебой футболистов в вузах. Но вернемся к взаимоотношениям Черчесова с прессой. Тренер никогда не старается показаться журналистам добреньким — но при этом именно его реплики вызывают больше всего смеха и аплодисментов в пресс-залах. И именно он сейчас занимает первое место в хит-параде авторов самых ярких и остроумных высказываний, который в течение всего сезона составляет «Спорт-Экспресс». При том, что главным тренером — а значит, завсегдатаем обязательных послематчевых пресс-конференций — является всего полсезона. Сразу после матча с «Сатурном», первого в новой роли, Черчесова спросили что-то о переломе, который в той игре получил молодой защитник красно-белых Кудряшов. И в процессе ответа прозвучала фраза: «Если бы мой характер передался футболистам, то переломы были бы у них (то есть у соперников. — Прим. И. Р.), а не у нас!» Не стоило воспринимать эти слова буквально. Это не был призыв к грубости, это был призыв к крепости духа. Согласитесь: на такую формулировку ни один тренер-новичок не решится. Кроме Черчесова. При всем при том он ставит журналистам достаточно четкие рамки общения, за которые не заходит никогда. Черчесов никогда не комментирует судейство. И нашел в себе силы не сделать это даже после домашней ничьей в квалификации Лиги чемпионов с «Селтиком», когда немец Фандель откровенно «убил» красно-белых, не засчитав чистый гол Павлюченко и не назначив два стопроцентных пенальти. Когда на кону стоит сумма в минимум семь миллионов долларов за участие в групповом турнире Лиги (и когда «Спартак» туда не вышел, за Шавло не заржавело сказать, какие клуб потерял деньги) — о явной несправедливости не сказать, мягко говоря трудно. Случись такое — по-человечески понял бы тренера прекрасно, пусть он даже в свое время и обещал арбитража никогда не касаться. Но одно дело — давать такие обещания в спокойной обстановке, причем искренне в них верить. И совсем другое — держать слово во взвинченной обстановке, когда во многом из-за арбитража «подвисает» участие команды в Лиге чемпионов. Однако Черчесов убил все эти разговоры в зародыше. — Судил нас арбитр высокой квалификации, которого давно знаю по бундеслиге, и мы с ним приятно пообщались. А комментировать судейство не буду. Я должен оценивать своих игроков, а не людей, мне неподвластных. У нас своя работа, нам нужно думать о ней. Не знаю, чего стоили главному тренеру «Спартака» эти слова — но вистов Черчесов в этот момент, убежден, набрал немало. Потому что показал себя человеком, который умеет быть сильнее собственных эмоций. Выяснилось, кстати, что вел так себя Фандель совсем не случайно: на утреннем предматчевом совещании, узнав, что у обеих команд есть по милицейской машине сопровождения с мигалкой, он устроил истерику, почему такую же не предоставили ему. «Спартак» вообще не имел на это права, а Российский футбольный союз не обязан был это делать. Капризность рефери была вызвана мини-инцидентом с делегатом УЕФА, который попал в небольшую аварию. Фанделю не хотелось последовать его примеру или попасть в пробку, но, поскольку другие арбитры ни о чем подобном никогда не просили, исключение не сделали и для «Селтика». Кто мог знать, что в результате «Спартак» останется без Лиги чемпионов?.. На той же послематчевой пресс-конференции Черчесов произнес еще одну знаковую фразу: «Я всегда со своими футболистами». Прозвучала она в ответ на журналистскую критику в адрес Романа Шишкина и Дмитрия Торбинского, которые действительно провели невразумительный матч. У тренера всегда есть соблазн не то чтобы переложить вину на футболистов, но дать прессе понять, что на поле выходит не он, а игроки — и не все делают то, чего от них ждут. Этого соблазна Черчесов тоже избежал. Настоящая работа над ошибками не терпит огласки и публичности — эта истина для молодого тренера одна из первейших. К тому моменту Черчесов блестяще дебютировал в чемпионате России, в семи матчах одержав шесть побед при одной ничьей (в упоминавшемся уже Владивостоке). Но еврокубки — это совсем другая ступень, другая стадия проверки тренерской зрелости. Не только из-за уровня соперника, но и из-за накала эмоций, которые неопытного человека могут захлестнуть и заставить сказать лишнее. Ничего подобного у главного тренера «Спартака» европейская проверка на прочность не выявила. Черчесов никогда публично не ругает своих игроков. Один на один он легко может их расплющить (один из его законов: «Нелицеприятные вещи футболист должен знать от меня, а хорошие ему пусть администратор говорит»), но в газетах и на телевидении из этих слов не появится ни одного. Это для игроков особенно важно. «Терпения у меня много. А когда заканчивается терпение, начинается выносливость», — еще один черчесовский афоризм. Это даст плоды в случае с Калиниченко, на котором я вскоре остановлюсь подробнее. Кстати, еще один его характерный жест — зачастую, когда кто-то из его игроков непредумышленно ошибается, Черчесов поддерживает его аплодисментами — иллюстрация того же тезиса: «Я всегда со своими футболистами». Черчесов никогда не скажет дурного слова о коллегах-тренерах. Когда главный тренер Валерий Газзаев после чудом спасенного его командой на 94-й минуте матча со «Спартаком» произнесет неадекватно-высокомерное: «Вам еще работать и работать, чтобы обыграть ЦСКА!», в красноречивом взгляде Черчесова будет читаться и недоумение, и даже, как мне показалось, презрение — но вслух он не скажет ни-че-го. Или еще случай. Главному тренеру «Зенита» голландцу Дику Адвокату недобросовестные переводчики неправильно изложили высказывание Черчесова перед матчем «Спартака» с клубом из Питера. В «Зенит» вложены большие деньги, в связи с этим многие говорят, что команда обязана стать чемпионом. Сложно бороться с таким соперником? — спросили главного тренера «Спартака». Мы тоже вкладываем в команду деньги. Но больше — душу. Никакого противопоставления здесь не было: Черчесов не сказал, что «Зенит» вкладывает в команду деньги, а «Спартак» — душу. Но Адвокату перевели именно так, и тот в гневе наговорил колкостей вроде того, что не уважает тренера Черчесова. Многие ожидали, что спартаковский тренер — особенно после красивой победы над питерцами со счетом 3:1 — не упустит возможности сказать в адрес Адвоката что-нибудь едкое. По крайней мере, не сомневаюсь, что Газзаев на его месте поступил бы именно так. Не дождались. Черчесов спокойно сообщил, что к голландцу относится с уважением, а его резкости связывает исключительно с неправильным переводом черчесовских высказываний. И все — тема, которая обещала любителям «жареного» столько пищи, моментально была закрыта! Черчесов никогда не сошлется на травмы и недоукомплектованность. Потому что ссылка на кадровые проблемы — это косвенное унижение тех, кто вышел на поле. Унижение его игроков — пусть они, может, и не лучшие в мире. — Я не самый молодой человек, но молодой тренер, — рассуждал как-то Черчесов. — Мне надо концентрироваться на своей работе. А она в чем-то похожа на ту, что я делал прежде. Будучи вратарем, стоял на границе — и сейчас стою. Если бы начал валить все на игроков — тот не забил, этот не отобрал, третий провалился, — я-то тогда зачем здесь нужен? Может, когда-нибудь он и изменится. Популярный телекомментатор и публицист Василий Уткин предположил, что нежелание Черчесова и его молодых коллег (Слуцкого, Кобелева и других) критиковать своих игроков и судей связано с не расшатанной еще тренерскими стрессами нервной системой. Дескать, на таком уровне они работают с недавних пор — и пока им хватает выдержки ни на кого не срываться. А будет ли хватать лет через пять — десять — большой вопрос. Возможно, и так. Но есть и другая версия. Тренеры нового поколения — «граждане мира», в большинстве своем они играли за границей, знают иностранные языки, образованны и незашоренны. Запад привил им некий кодекс отношений в футболе, который они не нарушают и нарушать не будут. Какой из двух вариантов вернее — поймем через те самые пять — десять лет… А еще на пресс-конференциях Черчесов любит отшучиваться. Питерские репортеры, скажем, допытывались после матча с «Зенитом»: — И все-таки игра была принципиальной, если учесть отношения с «Зенитом»? Отношения у меня только с женой. Или: Вы же сами были вратарем… — Да еще каким! Он щедро дает возможность недоброжелателям рассматривать свои слова как браваду и самолюбование. Кто-то скажет, что в его репликах слишком много «я». Как, например, экс-спартаковец Игорь Шалимов: — К игрокам Черчесов относится очень грамотно, они его уважают. И за то, что публично он всегда на их стороне, и за содержание тренировок — разнообразие упражнений, дисциплину, восстановление. Плюс он спартаковец. Но, на мой взгляд, эгоцентризма у Черчесова явный перебор. Лично у меня это вызывает антипатию, не верю, что с таким подходом он достигнет многого. А вот если свое «я» он поумерит, то все для тренерских успехов у него есть. Соглашаться с Шалимовым или нет — право читателей, для того я и привел эту дискуссионную цитату. Один из футболистов охарактеризовал манеру поведения главного тренера так: «Уверенность, граничащая с самоуверенностью. Но так и надо. Для нас это гораздо лучше, чем постоянные сомнения и колебания». А еще, по-моему, лучше, когда «я» в человеке много, чем когда его нет. Да и не стоит к его эпатажным фразам на встречах с репортерами относиться с тоскливой серьезностью. После матча с «Москвой», когда Черчесов и Леонид Слуцкий выдали на двоих шедевральную пресс-конференцию с россыпью острот (но и по делу немало сказав тоже), пару моих коллег уходили из зала ворча: «Что они за клоунаду устроили?» Я не выдержал и ответил: «Скучные вы люди! Вам было бы лучше, если бы они сейчас начали бормотать банальности: «Игра была интересная, результат закономерный, наши футболисты строго выполнили установку на матч»»? От Черчесова этого они никогда не дождутся. — Во-первых, на вопросы с подвохом хочется с подвохом и отвечать, — объяснял свою позицию в интервью главный тренер «Спартака». — Во-вторых, стараюсь облегчить нелегкий труд журналистов, да и свою непростую участь тоже. В-третьих, не могу допустить, чтобы на моих пресс-конференциях люди скучали — тогда кто придет в пресс-центр после нашего следующего матча?! Видите ли, футбол сам по себе настолько серьезен, что хочется хотя бы после него в компании репортеров немножко пошутить. Шутит он и с игроками. Порой — на грани фола. Дело было в Австрии, на сборе. Черчесов и несколько игроков сидели возле бассейна. Мимо проходили немолодые австрийки, обитательницы того же отеля, в котором жили и спартаковцы. Они оглянулись на футболистов, рассмотрели их — и пошли дальше. — Они тебя хотят! — сказал Черчесов Максиму Калиниченко. Меня много кто хочет, — парировал полузащитник. А иметь тебя буду я один! — под общий смех завершил репризу главный тренер. Игрок ничуть не обиделся, а заодно сразу понял подтекст: завтра — тяжелые двухразовые тренировки, на которых Черчесов не только его — всю команду «иметь» будет… — Расслабляя других, расслабляешься сам, — пояснил однажды Черчесов. — А как-то расслабляться тренеру нужно. Поскольку зеленый змий меня не хочет, и я его не хочу — надо искать какие-то другие способы. И лучше юмора еще ничего не придумано… Когда Черчесов принял команду, Калиниченко, кстати, был на грани ухода из нее. Зимой, по некоторым данным, он пришел к Федотову примерно с такими словами: «Если вы рассчитываете на меня как на игрока стартового состава, я останусь. Если нет — тогда лучше уйду. Приму любое ваше решение. Я бы просто хотел определенности». Согласно тому же источнику, Федотов взял день на размышления и спустя сутки попросил передать Калиниченко, что рассчитывает на него. И первый гол в сезоне — дома в ворота «Сельты» — забил именно Максим. Однако вскоре вновь выпал из состава — и настолько уже не видел себя в «Спартаке», что Черчесов, обнаружив Калиниченко в таком душевном состоянии, тут же отправил его в дубль. При этом сказав: «Шанс будет у всех». Сказал — и сделал. Но прежде чем лучший исполнитель штрафных ударов в России свой шанс блистательно использовал, и ему, и Черчесову пришлось пережить три футбольных драмы ужасной, разрушительной силы. Будь это не Черчесов, та драма не только могла, но и наверняка развернула бы их отношения с Калиниченко в совсем другом направлении… «Спартак» ждали три «удара Тайсона». ***** Утром 3 сентября 2007 года Черчесов, как ни в чем не бывало, пробежал свои ежедневные 12 километров кросса. Кто бы еще из тренеров пробежал их на его месте — убейте меня, не знаю. 2 сентября главному тренеру «Спартака» исполнилось 44 года. И в этот же день красно-белые играли с ЦСКА. Со своим самым заклятым соперником, у которого никак не могут выиграть с 31 марта 2001 года. И болельщики испытывают по этому поводу невыразимые душевные страдания. Силу этих страданий к моменту игры удвоили переживания после не драмы даже — трагедии в Глазго. После таких матчей, как ответный поединок «Селтик» — «Спартак», в первые секунды кажется, что жизнь закончилась. Под беспардонный и нестерпимый шестидесятитысячный свист «Селтик Парк» мы не забиваем решающий пенальти — и ты, осознав это, безутешно закрываешь лицо руками, не в силах мириться с реальностью. За что?! За что эти парни, которые столько раз за 120 минут умирали и, вопреки всему, заново рождались, не были вознаграждены победой? За что их героизм — давайте не стесняться называть вещи своими именами! — не был по справедливости оценен где-то там, «наверху»? Чем провинились перед футбольным богом не забившие послематчевые пенальти Титов, Калиниченко и миллионы болельщиков самой популярной команды России? А чуть позже, сбросив оцепенение, ты начинаешь испытывать гордость. И огромное сочувствие тем самым миллионам, которым не показали по общедоступным каналам этот потрясающий спектакль — пусть и с разодравшим наши души в клочья финалом. Может, за это-то нас Бог и покарал? Раз не нужна вашей стране Лига чемпионов — то вы ее и не получите? Кстати, насколько мне известно, Черчесов после матча сказал убитым горем игрокам: «Вы должны гордиться собой». Очень важно, когда для тренера голый результат — еще не все. Особенно — для тренера «Спартака». Как важна и реакция болельщиков: если после февральского матча в Виго с «Сельтой» они скандировали у автобуса команды: «П…ц, позорище!», то теперь было нечто противоположное: «Спасибо за игру!» Эти болельщики еще не знали, что на следующий день шотландские газеты напишут: «Так нагло на этом стадионе уже давно никто не играл». «Нагло» — в хорошем смысле. Смело. Бесстрашно. Словно в последний раз. Так, что на исходе первого тайма вратарь «Селтика» Боруц и защитник Нейлор на глазах у собственной публики едва не подрались между собой… Не знали наши болельщики и того, что месяц спустя, уже в основном раунде Лиги, на этом самом «Селтик Парке» капитулирует даже действующий победитель Лиги чемпионов «Милан», который всех остальных соперников будет щелкать как орешки — скажем, богатый и здорово начавший Лигу «Шахтер» в двух поединках миланцы обыграют с общим счетом 7:1. А в исступленном Глазго их, великих, поставят на колени. «Селтик» — «Спартак»! Бог ты мой, какая это была игра! Эмоции такой силы в квалификации Лиги Россия последний раз испытывала в 2001-м, во время переигровки матча «Тироль» — «Локомотив». Нигматуллин тащил из «девяток» мяч за мячом, команда Юрия Семина ходила без страховки по канату над пропастью, а в голове крутилась одна нехитрая мысль: «Есть ли на свете справедливость?» Тогда показалось, что есть. Теперь — что нет. Увы, это тоже — часть футбола. И за эту драму, за эту боль мы его тоже любим. В нем, как и в жизни, не всегда все заканчивается хеппи-эндом. Даже когда тысячу раз заслуживает. Разве не заслужил Лиги чемпионов Павлюченко, восставший после удара, который сломал бы почти любого — незабитого при счете 0:0 пенальти? Упустив этот супершанс и тут же получив нелепый гол в свои ворота, и вся команда, и в особенности автор рокового удара оказываются в таком моральном состоянии, из какого способны выбраться только сильные люди. Мы рвали на себе волосы, искренне считая, что это был наш шанс, и мы его безвозвратно упустили. А Павлюченко пятнадцать минут спустя зубами вырвал ответный гол. И позже, в серии пенальти, с улыбочкой хладнокровно переиграл Боруца, словно и не было невыносимого звона штанги после удара с 11-метровой отметки в игре. И кто тогда помнил, что форвард уже несколько недель играет со сломанной костью запястья? Медицинский штаб команды сильно сомневался — но сам Павлюченко инициировал, а Черчесов санкционировал изготовление специальной лангетки, в которой парень мог бы выходить на поле. Риск доломать руку был немалый — но Павлюченко на него было наплевать. И со сломанной рукой, он забивал чуть ли не в каждой игре… Разве не заслужил Лиги чемпионов Быстров, который провел один из лучших матчей в своей жизни? Порой невозможно было поверить глазам: Быстрова били по ногам, а он, известный умелец по части красивых падений, не валился на траву! Он мечтал не вползти, а войти в главный клубный турнир Европы через парадную дверь, и его активностью невозможно было не восхититься. И когда меньше чем через месяц он получит травму и вылетит из игры до конца сезона, подумается: это организм быстровский протестует против того, что Лиги чемпионов для «Спартака» в этом году — нет. Разве не заслужил Лиги чемпионов Плетикоса? К концу второго тайма, когда «Спартак» вдруг встал и беда все громче стучалась в наши ворота, Хорватский Осьминог творил что-то запредельное — как тот Нигматуллин в Инсбруке 2001-го. А когда безупречный судья Розетта жестоко, но по делу удалил Штранцля, показалось, что это уже точно все. Оставшись более чем на полчаса без лучшего защитника, под адский грохот осатаневших трибун, смертельно к тому моменту устав, матч выиграть нереально. Но пример Плетикосы словно стал для его партнеров рекламным слоганом: «Невозможное возможно». Второй раз за матч — после незабитого в первом тайме пенальти — к «Спартаку» вернулись силы и дух, которые взять, казалось, было уже неоткуда. И в овертайме о численном преимуществе «Селтика» не напоминало ничего. Из игры «Спартака» никуда не ушло чувство собственного достоинства, которое возникло у него — и у нас — с первой же минуты. На лице Черчесова ни на мгновение не возникло и тени паники. Команда, которая прошла с честью такое испытание, заслуживала Лиги чемпионов. Но вместо этого она под самый занавес овертайма получила в свои ворота пенальти. Абсолютно справедливый по футбольным правилам — и невозможный по законам человеческой справедливости. Оглушительный звон перекладины после удара Веннегора оф Хесселинка веру в эти законы нам вернул. На несколько минут… И все же до того, пока они не разрушились окончательно, случился еще момент, который по всем законам драматургии должен был стать развязкой. На 120-й минуте Калиниченко чудесно забросил мяч в штрафную, и с левого утла на встречу с вратарем выбежал наш игрок. Его фамилия была Бояринцев. Спартаковский маэстро решающего гола на последних минутах — сколько он их таких забил! Это был момент, рожденный для него и ни для кого другого. Но если бы Бояринцев забил, и мы победили, это была бы уже не наша, а голливудская драматургия. Чуточку наигранная, глянцевая. У нас, в России, таких хеппи-эндов не бывает. Ни в жизни, ни на экране. А футбол — это калька с жизни. И вместо того, чтобы тихо катнуть мяч мимо Боруца, Бояринцев что есть сил ухнул выше перекладины… Злая ирония судьбы, что в серии пенальти Боруц переиграл именно Титова и Калиниченко. Обоих спартаковцев, успевших ощутить на вкус успешную Лигу чемпионов — 2000 года, с выходом из группы и разгромом 4:1 «Арсенала». Их выслуга лет в основном составе красно-белых, в общей сложности составляющая 21 (!) год, их тяжелейшие травмы, полученные в «Спартаке», и годы, проведенные без любимого дела, — все это должно было стать в глазах футбольного Бога иммунитетом от промахов. Но нет в жизни справедливости. Такого адского свиста, как на «Селтик Парке» во время исполнения пенальти игроками «Спартака», мне слышать не доводилось никогда. Поклонники «кельтов» таким образом показали, что для них все средства ради выхода в Лигу чемпионов хороши. Они получили, что хотели. Не случайно же даже на матчах чемпионата Шотландии с никчемными «Фалкирками» и «Данфермлинами» они заполняют свой стадион в среднем на 55 тысяч! А «Спартаку» за его футбол и мужество в Глазго обязательно должно было воздаться — только в другом месте и в другое время. В Шотландии в красных футболках на поле вышли настоящие мужики. В этот вечер они многое доказали самим себе. Доказали, что могут не прогнуться, невзирая ни на какие обстоятельства — незабитый пенальти, удаление, чужой ревущий суперстадион. После первого поединка Черчесов демонстративно не произнес ни слова о судействе злополучного Фанделя — и команда, откликнувшись на его месседж, думала о себе, а не о кознях со стороны. Бывают неудачи, больше заслуживающие уважения, чем иные победы. Так вот: на «Селтик Парке» состоялся один из лучших футбольных матчей, которые за последние годы доводилось видеть. И не только с участием наших команд. Это было средоточие всего, за что когда-то мы отдали свои сердца футболу. Было безумно жаль, что «Спартак» уступил дорогу в Лигу чемпионов «Селтику». Но гордость, которую невозможно было не испытать, глядя на красно-белых, выходила далеко за сухие математические рамки побед и поражений. Черчесову и игрокам хотелось сказать спасибо за вечер чести и достоинства. Через день в Швейцарии проходила жеребьевка группового турнира Лиги чемпионов. Могли ли представить себе болельщики «Спартака», что при взгляде на их кумира — импозантного, улыбчивого лучшего вратаря мира 1988 года Рината Дасаева, их сердца будут обливаться кровью? 1 сентября поклонники красно-белых испытывали именно такие чувства. Да и тот же Дасаев был бы счастлив выбирать группу для родного клуба — но вынужден был делать это для «Селтика». А еще — в качестве дополнительного раздражающего спартаковских поклонников фактора — и для ЦСКА… Вот в таком противоречивом настроении подошел «Спартак» к дерби с ЦСКА. Между матчем в Глазго и поединком с армейцами была пауза всего в три дня. Полностью восстановиться — ни морально, ни физически — после подобного матча за такой мизер времени было невозможно. Оттого и ждали болельщики этой игры с нескрываемой тревогой. В «Спартаке» все помнили. Например, высказывание Газзаева весной 2006 года, когда после ничьей в дерби он заявил: «Сегодня ведь первое апреля, и никто все равно не поверит, что «Спартак» сыграл вничью с ЦСКА». Помнили слова того же Газзаева после еще одной ничьей, осенью 2006-го со счетом 2:2: «Сегодня наши соперники выпрыгнули из трусов». Впрочем, то ли еще будет… К моменту дерби «Спартак» опережал ЦСКА на восемь очков. А тут еще и день рождения Черчесова. По поводу которого соперники, конечно же, сразу вспомнили известный анекдот. Тренер на предматчевой установке говорит: «Ребята, у меня сегодня день рождения. Поздравьте меня с победой!» Капитан отвечает: «Поздно сказали, мы вам уже галстук купили!» Галстуков у Черчесова и так хватало. А вот побед над ЦСКА у красно-белых не было без малого шесть лет. Те самые шесть лет, которые «Спартак» не становился чемпионом России. Иными словами, чтобы выиграть золото, спартаковцы обязаны хоть раз в сезоне обыграть ЦСКА… …Уже давно прозвучал финальный свисток испанца Ундиано Мальенко — но 55 тысяч человек, словно приклеенные, продолжали ошеломленно сидеть в своих креслах и бессмысленно глядеть в пустоту. Только что им, спартаковским болельщикам, безжалостная жизнь преподнесла второй за неделю, по выражению Черчесова, «удар Тайсона». А заодно — римейк отборочного матча чемпионата Европы-2000 Россия — Украина. Долгожданная победа над ЦСКА, которую «Спартак» по игре полностью заслужил — как и Россия восемь лет назад — уплыла на последней добавленной к матчу секунде. И тут же, словно издевательство, по стадиону прозвучало поздравление Черчесову с днем рождения. Будто нельзя было его произнести перед игрой, а не в такой убийственный момент… Но Черчесов этого не слышит. Ему не до того. Глядя на то, как половина его команды в отчаянии попадала на лужниковскую синтетику, тренер в стильном пальто идет на поле — возвращать игроков к жизни. Подхватывает за подмышки сидящего на искусственной траве Торбинского и буквальным образом ставит его на ноги. Возможно, пересилив свои эмоции, треплет по голове одного из главных неудачников — Павлюченко. А потом находит силы вместе с Титовым похлопать своим болельщикам. Те откликаются овацией… Достоинство, которое «Спартак» проявил в Глазго, на дерби аукнулось рекордной для чемпионатов России 68-тысячной аудиторией. От нее пришел в восторг главный тренер сборной России Гус Хиддинк, да и для нас, помнящих 80 тысяч в девятиградусный мороз на матче с «Арсеналом» в 2000 году, почти заполненные Лужники (на остальные места попросту не продавали билеты) уже давно, казалось, превратились в кадры истории. Полчаса спустя болельщики у автобуса будут скандировать: «Чер-че-сов!» А пока, сразу после финального свистка, — скорбно молчат. Хотя только что минуты за две до окончания матча все вскочили с мест и начали подпрыгивать, в нетерпении ожидая итоговой трели судьи Мальенко. Ожидая мига, когда можно сорвать к чертовой матери голос, прыгнуть на плечи соседа по трибуне — и этот сосед будет счастлив разделить с тобой это непердаваемое чувство. А дождались они гола молодого поляка Давида Янчика — новичка ЦСКА, который сам не понял, что совершил. И теперь уже они, спартаковские болельщики, вмиг ставшие из самых счастливых людей на планете самыми несчастными, с бессильной тоской глядели, как ликует армейская трибуна D. Которая, в свою очередь, еще не понимала, что в этот день их любимая команда фактически лишилась шансов на чемпионство и значительно уменьшила надежды на попадание в зону следующей Лиги чемпионов. При 8-очковом отставании от «Спартака» только победа над ним давала ЦСКА надежды на золотой «хет-трик». Но ликование от чуда, которое подарил им Янчик, было столь всепоглощающим, что на грустные темы фанатам ЦСКА как-то не думалось. Не думалось и Газзаеву, который заявил обалдевшему от такой наглости Черчесову: «Вам еще работать и работать, чтобы нас обыграть». Убежден: эту фразу один осетин другому не забудет никогда. Особенно в контексте того, как проходил этот матч. Поверьте, неслучайным после пресс-конференции оказалось следующее наблюдение. Черчесов вышел из подтрибунного помещения, уже было сел в свой автомобиль — но увидев, что рядом стоит Евгений Гинер, распахнул дверцу, вышел и пожал президенту ЦСКА руку. Несколько минут Черчесов с Гинером вполне оживленно беседовали. В трех метрах стоял Газзаев. Незамеченным он остаться не мог. Думаю, Черчесов просто смотрел сквозь него. Хотя допускаю, что зрение мне изменило… Комментатор и публицист Василий Уткин написал: «Только задумайтесь: какого же животного страха должен был натерпеться у себя на скамейке Валерий Георгиевич, как же ему было темно и страшно находиться в секундах от поражения, если по итогам матча, где с его командой делали то, что с морковкой делает терка, а с гуталином — пребывание между щеткой и ботинком, — он сказал вот так! О матче, в котором еле уползли…. Это чистой воды самораскрытие персонажа. Как прекрасна жизнь! Писателю, драматургу или журналисту, возможно, вообще было бы не дано придумать настолько яркую историю. В нескольких секундах — какие смысловые бездны! А жизнь делает это буквально в секунды. Без напряга. Спасибо ей». Фраза Газзаева сразила наповал всех без исключения. Мне же она напомнила высказывание Олега Романцева на одной из предсезонных встреч с болельщиками в бытность главным тренером «Спартака»: мол, фанаты ЦСКА получат право разговаривать с вами на равных, когда их команда столько же раз станет чемпионом, как «Спартак». Совсем скоро после этой тирады времена в российском футболе круто переменились. Глубоко убежден: слова, которые произнес Газзаев, он даже в самом большом порыве торжества говорить не имел права. Да, шесть с половиной лет тренер — обладатель Кубка УЕФА не знает неудач в матчах со «Спартаком» и имеет право на законную гордость по этому поводу. Но гордость для уважающего себя и окружающих человека не должна переходить в заносчивость. Это не прибавляет автору подобных реплик даже не профессионального (хотя и его тоже), а человеческого авторитета. Да и забывать, что в свое время тот же «Спартак» в чемпионате СССР обыгрывал его «Динамо» со счетом 7:1, Газзаеву бы тоже не следовало. И о победе «Спартака» над его «Спартаком-Аланией» в золотом матче-96 — тоже. И Газзаев не забыл — будьте покойны. Эти занозы сидят внутри него навсегда. Он не может простить «Спартаку», что в биографии человека, который, как гласит название его книги, «Приговорен к победе», есть такие страницы. Другим обидчикам — «Айнтрахту», «Вардару», «Лиллестрему», МТК — он отомстить не может. Остается «Спартак»… Даже самые страстные поклонники армейцев после дерби 2 сентября произносили словечко «отскочили». Со стороны профессионала было бы проявлением мужества и благородства это признать. Благо, Газзаев в своей карьере достаточно выиграл, чтобы после любого матча сохранять хладнокровие и объективность взгляда. Но гордыня перевесила эту объективность. И, думаю, Черчесов страшно рад ноябрьскому сообщению президента ЦСКА Евгения Гинера, что Газзаев останется главным тренером армейцев. Отпустить его в другой клуб, не поквитавшись, для главного тренера «Спартака» будет невыносимо… Всех этих мизансцен — как и гола Янчика, и самого матча — главный поклонник красно-белых вживую не видел. После игры очень хотелось услышать впечатления Леонида Федуна — но у VIP-ложи Лужников выяснилось, что председателю совета директоров клуба пришлось вылететь в срочную командировку по основному бизнесу. На матче присутствовала только его супруга. Помните высказывание Георгия Черданцева об «отделе на седьмом этаже»?.. ***** Очень важно было, как отреагирует на второй «удар Тайсона» Черчесов. Реагировать-то было на что. В последнюю спартаковскую атаку, за 30 секунд до истечения добавленного времени, пошли всего двое — Павлюченко и Калиниченко. Форвард отдал партнеру пас на правый край и, казалось, побежал открываться в штрафную. Более того, Калиниченко даже услышал его голос, требовавший паса. Потому и отдал, не глядя, вместо того, чтобы спокойно укрыть мяч корпусом и убивать время у углового флажка. Но, видимо, в последний момент уставший Павлюченко почувствовал, что сил на рывок у него нет, а у Калиниченко сработал рефлекс — если партнер крикнул, откликнуться пасом. В результате мяч попал к вратарю ЦСКА Мандрыкину, и пошла контратака. После неудачного паса Калиниченко обстоятельства еще должны были совпасть невероятным роковым образом. Чтобы никто из восьми оставшихся сзади полевых игроков не смог перестроиться и «накрыть» армейцев в центре поля. Чтобы Павлюченко, все-таки совершивший дикий для 94-й минуты рывок назад, на мгновение не успел сыграть в мяч, а не в Рамона. Чтобы из-за травмы Штранцля применяемая красно-белыми при стандартных положениях соперников персонально-зонная система обороны дала сбой — и Игнашевич во время штрафного остался без опеки. Чтобы Янчик после сброса Игнашевича сориентировался на полсекунды раньше Дедуры, а Плетикосе не хватило полумига, чтобы среагировать на удар… Калиниченко уходил с поля, схватившись за голову. Он был уверен, что этот матч для него в спартаковской футболке — последний. И, проходя мимо журналистов в смешанной зоне, сказал им одну фразу: «Валите все на меня». Вот за это Черчесов отчитает Калиниченко по полной программе. Скажет, чтобы больше игрок таких вещей никогда не произносил. Потому что команда и выигрывает, и проигрывает, и играет вничью вся. Без деления на правых и виноватых. Без поиска людей, на которых нужно все свалить. Черчесов не произнес в адрес Калиниченко ни одного укоризненного слова — кроме уже приведенных. Ни в печати, ни внутри команды. Может, разве что один на один — но об этом не знает никто, кроме них двоих. Калиниченко, совестливый и порядочный человек, в кулуарах якобы заявил: «Меньше всех, кому я хотел бы нас…ть в этом клубе, — это Черчесову. А получилось так, что ему-то я больше всех и нас…л». Хотя «в кулуарах» всякое могут насочинять — но образ мыслей полузащитника, скорее всего, был передан верно. Посмотрите, кстати, что вообще сказал об этой игре Черчесов. Подчеркиваю: на пресс-конференции, через несколько минут после того, как матч закончился. Ребятам надо сказать спасибо. Играть 120 минут с «Селтиком» — не самая легкая задача. А это было всего четыре дня назад. Тем не менее вы видели, с какой страстью, самоотдачей, желанием играла команда против ЦСКА. Справедлив ли, на ваш взгляд, ничейный результат? Если к исходу игры получился счет 1:1, значит, это и есть справедливый закономерный итог. Вы представляете, что бы на месте Черчесова ответил на такой вопрос Газзаев?.. Сравните, кстати, слова Черчесова с высказыванием Шавло после той же игры с ЦСКА: «У нас есть виновные. Но это не для прессы. Сами разберемся». А потом Черчесов отправился домой, куда к нему отметить день рождения приехали, насколько мне известно, четыре близких друга. Представителей ФК «Спартак» среди них не было. Утром следующего дня главный тренер красно-белых пробежал по Сокольникам свой обязательный 12-километровый кросс. И ему стало легче. Он почувствовал, что жизнь продолжается. Но уже в следующем туре, против «Локомотива», после финального свистка на поле черкизовского стадиона творилось какое-то форменное дежавю. Опять последняя секунда, опять штрафной, опять неразбериха — только теперь бросили одного не Игнашевича, а Асатиани, который и забил. Как это может быть? Почему? Тогда — 1:1 вместо 1:0, теперь — 3:4 вместо 3:3. Три потерянных за две секунды очка — и «Зенит» уже сравнялся со «Спартаком» по очкам… Третий «удар Тайсона». Эмоции были почти те же, что в Лужниках. Быстров, доказывая что-то попавшему минутами ранее в штангу Дзюбе, грохнулся перед ним на колени (может, в этот момент и надорвалась крестообразная связка полузащитника?). Плетикоса безутешно сидел в воротах, которые у него не было шансов спасти. Автор хет-трика Павлюченко, не видя никого вокруг, первым ринулся в сторону раздевалки. Ощущения у него были, должно быть, такие же, как у форварда сборной СССР Игоря Беланова после трех голов и поражения от Бельгии в 1/8 финала чемпионата мира 1986 года. Что он еще должен был сделать, чтобы команда победила?.. Это было невероятное зрелище, когда 22 человека полтора часа порхали по канату над пропастью, забыв о страхе, осторожности, грузе сверхответственности. Каждый из почти 30 тысяч счастливчиков, заполнивших Черкизово, ощущал себя в водовороте, когда каждую секунду с их любимой командой могло произойти все что угодно. Амплитуда их эмоций была запредельной. Не сомневаюсь, что даже болельщики красно-белых, немного отдышавшись от очередной постигшей их обиды, прогнали от себя мелькнувшую было мысль: «Жаль, что мы там были». О присутствии на таком матче — на мой вкус, однозначно лучшем в российском сезоне-2007 — жалеть невозможно. Поединки такой страсти и такого сюжета привлекают к футболу тысячи новых поклонников. Черчесов, на котором лица не было, тем не менее тихо сказал такие слова: «Чем больше будет таких игр, тем быстрее российский футбол окажется там, где он должен быть». Нечасто тренер команды, проигравшей последним касанием мяча в игре (да еще и в третий раз подряд!), оказывается способен на такую оценку. Но тут не дать ее было невозможно. Потому что такой футбол показывает и учит: нельзя жертвовать зрелищем ради результата. И очки в футболе — далеко не все. Хотя и очень многое… Скучные люди поспорят: много, мол, в этом матче было ошибок. Да черт с ними, с ошибками, когда люди ТАК хотят играть, рисковать, побеждать! Когда смелость перегрызает горло опасливости и малодушию! Главный тренер «Локомотива», олимпийский чемпион 1988 года Анатолий Бышовец, в свою очередь, оказался щедр на комплименты до такой степени, что объявил: Черчесов и Андрей Кобелев — «те люди, которые будут создавать новый российский футбол». А до того остановил своего молодого коллегу в «предбаннике» зала для пресс-конференций, чтобы в течение нескольких минут — войдя в роль «старика Державина» — говорить ему тет-а-тет что-то очень сокровенное. Чего достигнет тренер Черчесов, говорить пока рано. Но здорово, что бывают в нашем футболе матчи, которые подвигают к таким заявлениям. А вот чего Черчесов достиг уже сейчас — узнаете из финала истории о Максиме Калиниченко. Спустя несколько дней после рокового паса в матче с ЦСКА Калиниченко отправится зализывать раны в сборную Украины. Думая, что там он сменит обстановку и быстрее придет в себя. Но ужас продолжался. Выйдя на замену в матче с Грузией, он сначала не реализует выход один на один, а потом проиграет верховую дуэль сопернику, сравнявшему счет на исходе матча. «Это просто какой-то кошмар. Я уже не знаю, плакать мне или вместе с партнерами смеяться над собой», — едва ли не плача бросил полузащитник в телеинтервью. Потом он вернулся в Москву. Вначале казалось, что все идет по запланированному сценарию. В матче с «Локомотивом» Калиниченко не играл. Слева действовал Торбинский, в очередной раз сыгравший блекло, — и у Черчесова лопнуло терпение. Впервые он, не сторонник ротации состава, к матчу с «Химками» произвел сразу пять перестановок в составе. Сменились, в частности, оба крайних полузащитника. Один — вынужденно: травма крестообразных связок колена у Быстрова вывела его из строя до конца сезона. Торбинского вывел из состава Черчесов. Так парадоксально и вышло, что Калиниченко — после всех своих бед — в одночасье стал крайним полузащитником «Спартака» номер один. Причем почти со стопроцентной гарантией — до конца сезона. И вот это было очень важно. Потому что у Калиниченко, человека глубокого, тонкого и ранимого, — очень подвижная нервная система. Я бы назвал его рефлексирующим интеллигентом от футбола. Он очень многое умеет — но постоянно сомневается в себе. И в куда большей степени может реализовать свои таланты, когда тренер ему полностью доверяет, поддерживает и предоставляет твердое место в стартовом составе. Если же Максим вынужден добиваться его в жесткой конкурентной борьбе, то зачастую скисает. Наконец, осень — это его время. Время цветения Калины. Осенью 2005-го он издали забил красивейший победный гол «Торпедо», после чего забронировал себе у Старкова место в стартовом составе и стал одним из героев того нежданного серебра. Осенью 2006-го Федотов доверял ему меньше — но два красивых гола «Баварии» и «Спортингу» в двух последних турах Лиги чемпионов стали убедительным подтверждением «конвертируемости» таланта Калиниченко на высшем международном уровне. Как и чемпионат мира, собственно. И вот доверил ему и Черчесов, который после кельтско-армейских бед, еще раз напомню, не сказал ни самому Калиниченко, ни о нем ничего обидного. Зная тонкокожесть натуры хавбека, его восприимчивость к каждому нюансу взаимоотношений с тренерами, не сомневаюсь, что тот оценил это по достоинству. А когда Калиниченко спокоен, уверен в себе и в окружающих его людях — тогда и оказывается возможным его кураж, который начался с того самого матча против «Химок». В этой игре он сделал голевую передачу, 90 минут вел красно-белых за собой, «стелился» в подкатах, а однажды даже изыскал время перед подачей углового энергичными взмахами рук «зажечь» своих болельщиков. И когда на исходе встречи Титов, заменяясь, передал Калине капитанскую повязку, трибуны устроили овацию и тому, и другому. И вновь началась осень Калиниченко! Два его гола со штрафных решили исход тяжелейшего поединка в Нальчике. Второй был забит блестящим ударом в «девятку» с 25 метров, перед которым Максим собирался не бить по воротам, а навешивать. Но стоявший рядом Бояринцев вдруг сказал: «Может, бабахнешь, как на тренировке?» И он бабахнул… В раздевалке удачливый советчик Бояринцев вскричал: «Калина — бог!» На что Черчесов строго ответил: «Нет. Калина — Игрок!» Потом были еще два его голевых паса в поединке с «Москвой». Победный гол со штрафного «Ростову». Заработанный пенальти в матче Кубка УЕФА с «Байером». Участие в голевой атаке на ворота «Динамо»… И представить себе «Спартак» образца осени 2007 года без Калиниченко было уже решительно невозможно. А ведь зимой руководство днепропетровского «Днепра», из которого в 2000 году Максим в «Спартак» и пришел, расценивало шансы его вернуть в 80 процентов! Надеюсь, мы увидим Калину в спартаковской форме еще не раз. Потому что человека, который провел в «Спартаке» восемь лет и не покинул клуб даже в самые сложные времена, нельзя не уважать. И не дорожить им. Черчесов это понимал — и, несмотря на всю свою жесткость, реанимировал полузащитника. Тем хотя бы, что не «закопал» его после матчей с «Селтиком» и ЦСКА. В те дни невозможно было представить в лице Калиниченко осеннего лидера «Спартака» — но именно человеческое отношение пробудило в нем этого лидера. Вот только извлекут ли из этой истории урок руководители спартаковского клуба? Станут ли вести себя по отношению к игрокам как люди? Увы, у меня на этот счет есть большие сомнения. Извлечь урок им предстоит и из еще одной неприглядной истории. Ее я потому и оставил на «десерт», что она не только состоялась под занавес сезона, но и стала квинтэссенцией неуважения к личности игрока, которое царит сегодня в «Спартаке». Хотя его боссы, уверен, считают иначе. Для начала — несколько цитат. Летних и осенних. Итак, июль. Сергей Шавло: — Пока с Торбинским идут переговоры. Новый контракт намеревались заключить зимой, уже обо всем договорились. Однако после вызова в сборную России Дмитрий пожелал изменить финансовые условия. Мы готовы поднять ему зарплату, но не в пять — шесть раз. Все должно быть в пределах разумного. Варианты у Димы есть. Что ж, если в других клубах настолько заоблачные цены — их право. Мы не собираемся вступать в этот аукцион — кто даст больше денег. При заключении контрактов «Спартак» придерживается четкого правила: если финансовые аппетиты игрока соответствуют его уровню, можем заплатить. В ином случае такой подход неприемлем. И все-таки, думаю, нам удастся сохранить Торбинского. Станислав Черчесов: — Естественно, нам этот полузащитник нужен. Торбинского мы подготовили к сборной, он показывает содержательную игру, у него нет провалов. И тренируется отлично. Он прекрасно знает, что у него есть определенный потенциал. Добавлю: даже больший, чем он думает!.. На затронутую вами тему (контракта) мы с ним разговаривали, еще когда я был спортивным директором, и сейчас тоже. Уважаю его мнение. Теперь будем ждать. А теперь — вторая половина осени. После того, как 18 октября Торбинский заявил, что продлевать контракт со «Спартаком» не будет. Леонид Федун: — Кто-то любит «Спартак», а кто-то его не любит. Торбинский ни в одном интервью не обмолвился, что хочет играть за «Спартак». Руководство клуба встречалось с футболистом много раз; ему делали предложения одно выгоднее другого. Следовал ответ: обсуждать не хотелось бы, надо дождаться окончания сезона. По нашим сведениям, Торбинский договорился с другим клубом еще в апреле. Окончательно все стало ясно где-то в июне, в момент ухода из «Спартака» Владимира Федотова. Возможно, Федотов ему и посоветовал заключить этот контракт. Предположу, что последнее предложение, которое мы сделали Торбинскому, выгоднее того, на которое он подписался. Думаю, что теперь он жалеет. Сергей Шавло: — Мы допускали такое развитие событий, хотя надеялись, что Дмитрий крепко подумает и примет другое решение. Не знаю, какими мотивами он руководствовался. Дмитрий отвергал все наши предложения, последнее из которых поступило в июле. Финансовые условия со стороны «Спартака» ему предлагались, на наш взгляд, приличные. Но Дмитрий сказал, что все решит после окончания сезона. «Спартак» никогда никого насильно не держал. Если игрок хочет уйти из команды, которая его воспитала и довела до уровня сборной — это его право. Станислав Черчесов: — Мы дали Торбинскому срок до 18 октября, чтобы он оповестил нас о своих планах на будущее. В четверг он подошел ко мне и сказал, что принял решение не продлевать контракт, который у него заканчивается в конце сезона, и покинуть «Спартак». Я воспринял информацию спокойно. Это решение, которое нужно уважать. Просто клубу тоже нужно заранее знать о намерениях игрока, чтобы определиться с планами на будущее. Торбинский — честолюбивый футболист, которого «Спартак» воспитал и довел до уровня сборной. Лично у меня с ним не было никаких проблем… Мы разговаривали с ним один на один, и Дмитрий прекрасно знает мои требования к нему. На данный момент Торбинский — игрок «Спартака». Он тренируется с командой, и тренируется хорошо. У нас рабочие отношения, как и со всеми остальными футболистами. Если Дмитрий будет приносить пользу команде, почему я должен его игнорировать? Команда знает свою цель и будет двигаться к ней. Вместе с Торбинским. Сейчас все мы сосредоточены на том, чтобы «Спартак» стал чемпионом. Наряду с функционерами «Спартака» на тему ухода Торбинского высказались специалисты — два бывших спартаковца, а также главный тренер «Локомотива», который, по слухам, подписал с футболистом предварительный контракт. Игорь Шалимов: — Свистеть болельщикам надо лишь в адрес руководства клуба. Я читал в одной из газет, что зарплата Торбинского в этом году составляла 10 тысяч долларов в месяц — по нынешним временам мизерные деньги для футболиста сборной страны. Так вот, по моим данным, эта зарплата равнялась и вовсе 5 тысячам… И причем здесь свист в адрес молодого парня, которого просто не ценили? Это смешно! Уход Торбинского — не его личная инициатива, это реакция на оценку его труда клубом. Владимир Маслаченко: — Никак не могу понять, почему столько шума разгорелось из-за этого игрока. Не знаю, чем он хорош и чем так знаменит. До сих пор для меня остается загадкой, как этот футболист попал в нашу национальную сборную. Его там близко не должно быть, по определению. Даже несмотря на его молодость. В общем, расплачиваться придется «Локомотиву», который нацелился на спартаковца. Что, железнодорожникам флаг в руки. Денег у них много. Анатолий Бышовец: — Этот футболист давно находился в поле моего зрения. Помню, наблюдал еще за его игрой за дубль. В этом сезоне Торбинский совершил качественный скачок. К его достоинствам отнесу агрессивность, непредсказуемость действий и универсализм, умение как созидать, так и обороняться. Матч с Англией стал подтверждением, что это ценный игрок. Сегодня в российском футболе вы не найдете ни одного тренера, который отказался бы от игрока сборной России. Тем более в условиях ужесточения лимита на легионеров, которое нас ждет. Сам я с ним на эту тему не общался. Но во время летнего Юрьева дня мы (руководство «Локомотива». — Прим. И. Р.) обсуждали кандидатуры возможных новичков, и Торбинский был среди тех, на кого мы ориентировались. К сожалению, ни этот вопрос, ни многие другие решены не были. Случай с Торбинским вызвал мощнейший резонанс. При том, что в отличие, допустим, от ухода Сычева в середине сезона-2002, никаких внешних атрибутов скандала в решении игрока не было. Формально все было очень даже цивилизованно: у человека закончился контракт с одним клубом, и он принял решение перейти в другой. На момент, когда я заканчиваю эту книгу, официально этот клуб не назван, хотя всем известно, что это — «Локомотив». Тот самый, где уже выступают бывшие игроки красно-белых Сычев, Самедов, несостоявшийся спартаковец Одемвингие… Заметим также, что Торбинский полностью выполнил просьбу Черчесова, который однажды четко обозначил дату, когда хотел бы услышать от полузащитника окончательный ответ — остается он в «Спартаке» или уходит. Этой датой было 18 октября, следующий день после московского матча сборных России и Англии. В первой в истории отечественного футбола домашней победе над родоначальниками игры Торбинский поучаствовал — вышел на замену при счете 0:1 и своей энергетикой помог команде Гуса Хиддинка переломить ход матча. На следующий день он вернулся в клуб. И сам, без лишних напоминаний Черчесова, подошел к главному тренеру и сообщил, что принял решение не продлевать контракт. Черчесов уважает людей, которые четко и вовремя говорят «да» или «нет». Если бы Торбинский начал юлить, изворачиваться, в конце концов, попросту лгать — думаю, остаток его пребывания в «Спартаке» был бы обставлен совсем по-другому. Но тренер оценил, во-первых, сам факт того, что Торбинский выполнил его просьбу, и пришел с ответом сам и в срок. А, во-вторых, — что он был конкретен. И дал всем понять: вплоть до конца года, когда у Дмитрия заканчивается контракт, он — такой же футболист «Спартака», как и остальные. Многие другие на черчесовском месте поступили бы совсем иначе… Два дня спустя «Спартак» в одном из решающих матчей чемпионата России встречался с «Москвой». Торбинский начал эту игру на скамейке запасных. Но если кто-то считал его уже потерянным для красно-белых человеком, то событие, которое произошло вскоре после начала игры, расставило все точки над При счете 1:0 в спартаковскую пользу аргентинец из «Москвы» Пабло Баррьентос страшным ударом ноги из арсенала скорее каратэ или кунг-фу, чем футбола, едва не снес голову молодому защитнику «Спартака» Андрею Иванову. Произошло это в борьбе за мяч, но не видеть приближающуюся голову соперника латиноамериканец не мог. Однако не сделал ничего, чтобы хотя бы попытаться избежать столкновения. Чудо, что оно не привело к тяжелейшей травме спартаковца… На Баррьентоса кинулась половина «Спартака», его хотели разорвать в клочья. Из основных игроков это были Титов, Калиниченко, Дедура, которого в итоге — наряду с аргентинцем — и удалили с поля. А еще — один футболист со скамейки запасных, которая находилась рядом. Дмитрий Торбинский. В драке ему не позволил поучаствовать резервный судья, повисший на плечах запасного игрока красно-белых. Но сам порыв, само неравнодушие — в такой-то ситуации, когда тебя на поле нет и ты уже объявил главному тренеру о предстоящем уходе из команды — дорогого стоит. Кстати, все без исключения игроки в частных беседах футболиста поддерживали. Потому что проецировали его ситуацию на самих себя — и понимали, что такое могло произойти и с ними… А потом, в том же матче с «Москвой», Черчесов выпустил его на замену. В ответственный момент, при счете 2:1. Перед выходом на поле тренер обнял невысокого и худенького игрока. Обнял его и Калиниченко, вместо которого Торбинский как раз и выходил. А вот трибуны встретили его сколь оглушительным, столь и предсказуемым свистом-гулом. Это — болельщики, для которых добровольный уход из команды, вне зависимости от причин, которыми он вызван, — предательство. А уж для воспитанника клуба — предательство двойное. Они, болельщики, живут совсем другими категориями, чем игроки, — и аргумента, что где-то предложили более серьезную зарплату, а футболисту надо за 10–15 лет карьеры обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь, эти люди не поймут и не примут. Игрок футболом зарабатывает. Для фана футбол, наоборот, — уход в иллюзорный и чистый мир из мира реального, пропитанного бытовыми проблемами и денежной скверной. Для фана есть только черное и белое, полутонов он не признает. Потому «Лужники» и издали негодующий гул, едва завидев Торбинского. А у Черчесова хватило мужества не подпеть общему хору. На послематчевой пресс-конференции он сказал: — Во-первых, мне не понравилась реакция публики. Они — наши болельщики, и прекрасно знают, как я их люблю и уважаю. С их помощью мы выиграли. Во-вторых, Торбинский — игрок «Спартака». У меня с ним нет никаких проблем. Он мне говорит «да», и мне не интересно, почему он так говорит. Он говорит «нет» — и мне тоже не интересно, почему он говорит «нет». Сейчас он сказал клубу «нет». О'кей! Но человек вышел и сделал свое дело, помог нам выиграть. Вместе мы идем к общей цели… У болельщиков были просто эмоции. И я уверен, они игрока поймут. А Торбинский знает номер моего телефона. Я всегда к его услугам. Легче всего тренеру было заявить, что болельщик всегда прав, к его мнению нельзя не прислушиваться, и т. д., и т. п. Плыть по течению всегда легче всего. Черчесов поступил иначе, вступившись за своего футболиста. Да-да, своего — потому что чужим он станет после истечения контракта, и ни минутой раньше. А может, до конца и не станет вовсе… После финального свистка, когда игроки «Спартака» по традиции идут к фанатской трибуне В приветствовать своих поклонников, Торбинский не остался в стороне. Он аплодировал людям, которые совсем недавно его освистали. И делал это, думаю, не через силу. А они аплодировали в ответ. Не лично Торбинскому — всей команде, которая в тот день выглядела достойной своего имени. Но Дмитрий был одним из них. И фанаты, как бы ни были злы на него за решение покинуть «Спартак», не могли не оценить искренность его игры… Бесплатный уход игрока сборной России (к тому же и продукта собственного «изготовления»), да еще и к потенциальным конкурентам — настоящее ЧП, и хочет того руководство «Спартака» или нет, по имиджу клуба оно бьет наотмашь. Глубоко уважаемый мною телекомментатор и бывший спартаковский голкипер Владимир Никитович Маслаченко имеет полное право на свое скептическое мнение об игровом уровне Торбинского — но Хиддинк-то не враг себе! Еще в 2006 году знаменитый голландец пригласил молодого спартаковца на сбор перед одним из матчей сборной, а в марте 2007 года впервые выставил его в стартовом составе национальной команды — в Таллине против Эстонии. К концу октября Торбинский провел за сборную России пять матчей: для одного сезона показатель весьма солидный. Почему-то Хиддинку за год пребывания в России удалось разглядеть то, что боссы «Спартака» в упор не видели в собственном доме. Потому он и Хиддинк, один из лучших футбольных тренеров на планете. А они — Федун и Шавло. Хозяин и гендиректор самого популярного клуба страны, которые никак не могут стать чемпионами. В клубе, объясняя, почему Торбинскому еще прошлой зимой не предложили соответствующих его потенциалу финансовых условий, очень любят приводить статистику. Мол, в прошлом году 22-летний полузащитник сыграл 18 матчей, в которых не забил ни одного гола и не отдал ни одной результативной передачи. При том, что он — атакующий игрок! На первый взгляд, логика в такой аргументации есть. Вот только логика эта — сиюминутная, не распространяющаяся дальше собственного носа. Как-то довелось мне беседовать с исполнительным директором «Челси» Питером Кеньоном — одним из лучших в мире клубных руководителей, которого Роман Абрамович перекупил за несметные деньги у «Манчестер Юнайтед». Кеньон объяснял, почему они с Абрамовичем решили заменить на посту главного тренера Клаудио Раньери на Жозе Моуринью. И бросил фразу: «Я много раз беседовал с Раньери — и понял, что он мыслит не стратегически, а думает исключительно о «next Sunday»». В детской академии «Челси», к примеру, Раньери за несколько лет работы в команде не был ни разу, а Моуринью поехал туда чуть ли не в один из первых дней на новом посту… «Next Sunday» — это, если кто не знает английского, «следующее воскресенье». В устах Кеньона — аллегория матча очередного тура. И только его. Аргументация, что в 18 матчах чемпионата-2006 у Торбинского были показатели 0+0 — это как раз подход «next Sunday». В сборную-то первый раз Хиддинк позвал Торбинского именно тогда! И его почему-то эти самые 0+0 не смутили! Значит, видел он у человека потенциал, который оказался для голландца значимее его показателей на тот момент! Видел его не только Хиддинк. В матче первого тура сезона-2007 против «Динамо» Егор Титов забил победный мяч как раз после прекрасного паса Торбинского. После матча спартаковского капитана спросили: В эпизоде, завершившемся голом, ждали такую изысканную передачу от Торбинского? Ждал. Дима сыграл, как истинный спартаковец, который одинаково со мной мыслит на поле. Потому и пас у него получился идеальным. Выходит, и для Титова уровень и потенциал Торбинского был очевиден уже в марте! А ведь, если руководствоваться логикой «Спартака», после поединка с «Динамо» на его счету в премьер-лиге не было еще ни одного гола и лишь одна голевая передача. А тут на тебе — «истинный спартаковец», «одинаково со мной мыслит на поле». И не от кого-то, а от человека, который играет в основном составе «Спартака» почти полтора десятка лет и абы кого «истинным спартаковцем» не назовет. И еще. Летом 2007 года, узнав о царских деньгах от «Локомотива», «Спартак», по имеющейся информации, предложил-таки Торбинскому контракт более чем на миллион долларов в год — то есть уже на уровне ведущих игроков клуба. «Локо» дал все равно больше, но дело в другом. Так, значит, стоил Торбинский тех денег, даже трети которых «Спартак» отказался платить ему всего несколькими месяцами ранее! Будь иначе, клуб пошел бы на принцип: весеннее предложение — и ни копейкой больше. А раз поднял цену, и значительно, — значит, в первый раз надеялся банально сэкономить. Не вышло. Весь 2007 год, когда Торбинский, напомню, стал уже полноправным игроком национальной сборной, «Спартак» по старому контракту платил ему нищенскую по меркам современного футбола зарплату -5 тысяч долларов в месяц. Игорь Шалимов, хорошо знакомый с игроком и его агентом, озвучил конкретные цифры в печати, что происходит не так часто, и опровержений со стороны клуба не последовало. Нет сомнений, что они соответствуют действительности. Конечно, Торбинский — не лидер «Зенита» и капитан сборной Андрей Аршавин. Но они вместе защищают честь национальной команды, что уже — определенный знак качества. И выглядит несколько странно, когда у одного игрока сборной контракт — порядка 3 миллионов евро в год, а другой за тот же период получает 60 тысяч долларов. У других «сборников» — конечно, поменьше, но, мягко говоря, не до такой степени. Торбинский, извините, — не лох, чтобы об этом не знать. У способной российской молодежи нынче такая контрактная планка, что «пятерка» в месяц — абсурдные, невозможные в этом бизнесе деньги. Тем не менее и у Торбинского, и еще у одного спартаковца, которого Хиддинк вызывал в сборную, — Алексея Ребко — столько и было. Если называть вещи своими именами и выражаться современным новоязом, то воспитанников «Спартака» родной клуб как раз и держал за лохов. Результат налицо: Торбинский уходит, Ребко хочет уходить. В «Мастере и Маргарите» Воланд советовал героине никогда ни у кого ничего не просить. «Сами придут и все дадут», — убеждал Маргариту великий булгаковский персонаж. «Спартак» и должен был — прийти и дать. Если бы Торбинский был по-настоящему нужен «Спартаку», клуб воспользовался бы распространенной в том числе и в России практикой, после попадания игрока в сборную в одностороннем порядке подняв ему зарплату. Да, по условиям контракта игрок до конца сезона-2007 должен получать пять тысяч — но покажите ему, что вам небезразличен сам человек, а не сумма в его соглашении! Сами покажите, без напоминаний и просьб! И он, вполне возможно, отплатит вам сторицей! Если же не отплатит, то у вас будет моральное право говорить, что вы сделали все, что смогли. «Спартак» решил действовать формально. И в ответ получил точно такое же формальное решение Торбинского. Он ниоткуда не сбегал, никого не «кидал». Он честно доработал до окончания контракта — и ушел. Даже из уст руководителей красно-белых, рассказывавших о трех предложениях, которые они якобы делали Торбинскому, ни разу я не слышал и не читал о том, что хоть одно из них прозвучало в 2006 году. Первая дата, которая где-либо озвучивалась, — зима 2007-го, после Кубка Первого канала в Израиле. Довести дело до ситуации, когда у молодого перспективного игрока остается менее года до истечения контракта, — одно из высших проявлений непрофессионализма руководителей клуба. Игрока надо переподписывать за два, минимум полтора года до этого момента — и не будет никакого «пожара», и сторона футболиста не будет, предчувствуя скорый выход на рынок свободных агентов, диктовать свои условия. Мяч, образно говоря, будет на стороне клуба. Ну а если полтора-два года назад вы, господа, не были уверены, нужен вам Торбинский или нет, и потому тянули с предложениями, — тогда не жалуйтесь. И не ссылайтесь на завышенную финансовую самооценку футболиста и его агентов. Федун и Шавло могут утешать себя и болельщиков тем, что частному клубу-де не под силу бороться с монстрами — государственными монополистами, которые денег не считают, — РЖД и «Газпромом». А болельщики — последними словами клеймить «зарвавшегося» футболиста, для которого, дескать, «золотой телец» оказался значимее ромбика на груди. Я же полагаю, что дело здесь не только и не столько в деньгах. Дело — в человеческом отношении. Давно уже замечено, что в «Спартаке», да и не только в нем, к своим воспитанникам и их запросам относятся с высокомерной усмешкой. Им, мол, все равно деваться некуда, а серьезные деньги лучше потратить на очередного легионера. Во-первых, на покупку, во-вторых, на зарплату — потому что за скромные деньги в Россию ни один уважающий себя футболист не поедет. Бессребренников, любящих нас за экзотику, в мире не осталось. У всех игроков есть агенты, а любой агент, что называется, — в рынке. И знает, какими деньгами сейчас оперируют российские клубы, тем более из категории «топ». Свои же мальчишки идут по остаточному принципу. Весной 2007-го, по разным данным, «Спартак» предлагал Торбинскому зарплату от 250 до 300 тысяч долларов в год. То есть в десять раз меньше уже упомянутого оклада Аршавина. Торбинский в этот момент просил трехлетний контракт на сумму от 500 до 600 тысяч в год — тоже, по нынешним меркам, не бог весть сколько. Но клубу такие запросы показались чрезмерными. Есть данные, что тогда, весной, в клубе состоялась встреча руководства «Спартака», Торбинского и его представителей. И обставлено все было в типичном стиле нынешнего руководства клуба. — Дмитрий, зарплата, как мы и договаривались, — 250, - якобы произнес гендиректор Шавло. А они… не договаривались. 250 тысяч, согласно этой информации, хотел платить Торбинскому клуб. Противоположная сторона свои предложения озвучила четко — 500. Поэтому фразу «как мы и договаривались», если она действительно была произнесена, можно расценивать как дешевый демагогический прием. Как попытку взять на понт. Торбинский расценил это «как мы и договаривались» по-своему. По некоторым данным, он просто встал, вышел из кабинета — и был таков. Его агент остался. Кто-то из руководства клуба вышел и связался с Федуном. После чего вернулся и вроде бы даже заявил, что добро на полмиллиона у шефа получено. — Где Дима? — вдруг хватились все главного героя. А Дима — ушел. И больше в этот кабинет, как и в любой другой в офисе на Покровском бульваре, не вернулся никогда. Достаточно обидчивый человек, он понял, как руководство клуба к нему относится. Разговор для него был закончен. Федун дал добро — но, как говорится, забор уплыл. Все надо делать вовремя. Шавло не устает подчеркивать, что «Спартак» довел Торбинского до уровня сборной. Интересно — а сам Торбинский в этом процессе не участвовал? Разве это не он, худосочный парнишка из Норильска, одного из самых нефутбольных мест страны, немыслимыми усилиями пробивал себе дорогу в самый популярный клуб России? Разве это не ему, блестяще, по рассказам очевидцев, игравшему за спартаковскую школу на позиции «под нападающими», пришлось во взрослой команде менять амплуа и уходить на фланг? Пока в «Спартаке» есть Титов, у его коллег по футбольной специализации шансов попасть в состав нет. Это на себе прочувствовал, к примеру, талантливейший Олег Иванов, который мог бы стать преемником капитана «Спартака» в роли плеймейкера красно-белых, но не вытерпел и ушел — сначала в «Химки», потом в «Кубань». А Торбинский — остался, перестроившись в ущерб себе, ради игры в «Спартаке»… Разве это не он дважды получал серьезные травмы крестообразных связок обоих коленей — но восстанавливался и продолжал торить себе путь в основной состав «Спартака»? Что было особенно сложно из-за его совсем не впечатляющих физических данных. Футболистов рослых, «кровь с молоком», тренеры оценивают сразу. «Малышам» приходится куда труднее… Разве это не его при Старкове сослали в аренду в клуб первого дивизиона из Челябинска — но он там заблистал так, что главный тренер тамошнего «Спартака», прекрасный в прошлом футболист ЦСКА, испанского «Эспаньола» и сборной России Дмитрий Кузнецов, заявил: «Торбинский находится в такой форме, что его хоть сейчас можно ставить в основной состав московского «Спартака»»? Разве не его по настоянию тогдашнего спортивного директора Федотова вернули из Челябинска — но Старков, которому он был даром не нужен, вновь усадил его в глубочайший запас? Точно так же после дебюта еще при Романцеве он оказался лишним для Чернышова. Обратите внимание: самым игровым тренерам «Спартака» — Романцеву, Федотову и Черчесову — Торбинский оказался нужен. Самым неспартаковским — Чернышову и Старкову — нет… Игорь Шалимов, также воспитанник школы «Спартака», рассказал мне: — Первым человеком, который рассказал мне о Торбинском, был старый фанат по прозвищу Борода, который всю жизнь ездил в Тарасовку и смотрел на мальчишек с самого юного возраста. Так для него Торбинский по таланту был на третьем месте за все годы — после Корнеева и меня! Даже Титова он в юные годы ценил ниже! А вот в самом «Спартаке» Торбинского в упор не видели. Единственным человеком в клубе, который на протяжении многих лет верил в Торбинского и убеждал всех, что его ни в косм случае нельзя продавать, был Федотов. У меня, когда я возглавлял «Уралан», была мысль забрать Диму в Элисту, потому что шансов заиграть в самом «Спартаке» у него не просматривалось никаких. Он тогда играл на любительском турнире коллективов физкультуры, подписав с клубом пятилетний контракт на 500 долларов в месяц… У того же Титова — очевидного таланта, рослого парня, да еще и москвича — трасса в «Спартак» была прямой и гладкой, подобно немецкому автобану. Путь Торбинского напоминал проселочную тропу периода осенней слякоти. Но парень справился. Так что пафос Шавло неуместен. Человек потом и кровью заработал то место в футболе, которое сейчас получил, своими потом и кровью. А чего он заслужил меньше всего — так это пренебрежительной фразы Федуна: «Кто-то любит «Спартак», а кто-то его не любит. Торбинский ни в одном интервью не обмолвился, что хочет играть за «Спартак»». Видимо, для владельца клуба главное — чтобы игрок выражал преданность клубу в интервью. Что происходит на поле, при этом неважно. И даже если истинные чувства человека выдает затравленный взгляд, который не заметить у Торбинского невозможно — это тоже неважно. Лучше, чтобы он произнес традиционный набор штампов. Лично я давно уже и от иностранцев ожидаю, что они, подписав контракт со «Спартаком», начнут тут же рвать на себе волосы, что влюблены в него с детства. И вздыхаю с облегчением, когда этого не происходит… Кстати, шито белыми нитками, откуда у Федуна появился аргумент насчет интервью. В день отказа Торбинского продлить контракт со «Спартаком» на интернет-портале «Спорт сегодня» появилось краткое жизнеописание игрока, в котором, в частности, было сказано: «Стоит отметить, что Дмитрий в своих интервью ни разу не признавался в любви к красно-белому ромбу». Спустя три дня Федун (подозреваю, что с подсказки пресс-атташе Шевченко) озвучит эти же слова в своем интервью. Не стоит, конечно, делать из 23-летнего футболиста ангела с крылышками. Торбинского порой «переклинивает», он немотивированно грубит и получает карточки. Так, например, произошло в весеннем матче чемпионата-2006 против «Динамо», когда Дмитрий, выйдя на замену, за несколько минут дважды крайне жестко сфолил и был удален с поля. А потом то же самое повторилось в финале Кубка Первого ка-нала-2007 против ЦСКА. Даже обожающий игрока Федотов — и тот не выдержал после того поражения, заявив: «Результат, к сожалению, определил один футболист — Торбинский. Он очень серьезно подвел команду. Если бы не его нелепое удаление, мы не проиграли бы. Торбинский будет наказан». Между тем Торбинский, выйдя на замену в дополнительное время, резко оживил «стоячую» игру «Спартака», команда раскочегарилась и сравняла счет. И только потом уже последовало удаление футболиста — и третий гол ЦСКА на последней минуте овертайма. Да и какие-то пять минут, которые красно-белые играли в меньшинстве — на мой взгляд, вовсе не тот срок, из-за которого можно говорить о личной вине игрока в поражении. Эмоции, иногда чрезмерные, порой захлестывали Владимира Григорьевича и подталкивали к необдуманным высказываниям. Но он-то в Торбинского, в отличие от всех остальных, верил! И на следующий же матч, против «Сельты», выставил, не отказав из-за красной карточки в доверии! Когда-то нечто схожее происходило с Торбинским в спартаковском дубле. Однажды он схлопотал удаление в матче в Казани. И Сергей Юран, ныне один из самых перспективных российских тренеров, в ту пору работавший помощником Андрея Чернышева в «Спартаке», в паре фраз исчерпывающе выразил суть футболиста Торбинского: — Не всегда у него получается игра, но сразу видно: парень бьется на поле, живет футболом. И за это ему можно простить даже красную карточку, полученную в Казани в запале эмоций. Юрану уже тогда было понятно то, что позже мигом оценил Хиддинк. Понимал это и Федотов, а теперь — и Черчесов. Но для руководства клуба существовали только цифры 0+0 в 18 матчах чемпионата 2006 года… «У меня с ним нет никаких проблем», — говорил Черчесов о Торбинском после матча с «Москвой». Потом — все-таки возникли. В день ключевой игры с «Сатурном» Торбинский на базе в Тарасовке проспал и опоздал на предматчевую установку. И Черчесов вывел его из заявки на матч. Может, тренер и смилостивился бы — но несколькими днями раньше полузащитник не явился и на плановое медобследование. Два нарушения распорядка за неделю Черчесов счел достаточным основанием для вывода, что Торбинский думает о чем-то другом, а не о предстоящей игре. Защитник «Спартака» 80-х годов, бывший партнер Черчесова по команде Александр Бубнов после игры в интервью сайту Sportbox заявил: — Если «Спартак» не станет чемпионом России, в этом он должен винить самого себя. Отказ от Дмитрия Торбинского может стать для него роковой ошибкой. Я далек от мысли, что «Спартак» держится в этом сезоне на Торбинском. Однако в данном матче именно его отсутствие отрицательно сказалось на действиях красно-белых в атаке… Мне непонятно, почему руководство «Спартака» отвергло Торбинского. Со стороны, конечно, трудно судить, насколько глубока трещина во взаимоотношениях между игроком и главным тренером, однако во имя интересов клуба нужно было на время забыть о противоречиях. Тем более что Торбинский ничего противозаконного или неэтичного не сделал. У него заканчивается контракт, и он вправе сам решать свою судьбу. Президент (если быть точным — председатель совета директоров. — Прим. И. Р.) «Спартака» Леонид Федун сказал, что клуб потерял Торбинского еще в апреле. Однако с тех пор полузащитник достойно выступал не только за «Спартак», но и за сборную России, в которой стал одним из ключевых игроков. Какой же был смысл обижаться на него до такой степени, чтобы не ставить в состав? Лишь себе сделали хуже. Высказывание Бубнова — на мой взгляд, пример того, как отсутствие информированности ведет к излишней категоричности. Игроки помнили, что Торбинского не было на медобследовании, и видели, что он не явился на установку. Да и о своем неоднозначном положении после объявления, что контракт он продлевать не будет, Дмитрий тоже должен был задумываться. В таких случаях к человеку волей-неволей приковано особое внимание. И права на ошибку, а тем более — на нарушение дисциплины, у него нет. И если бы Черчесов, несмотря на все это, выпустил Торбинского на матч с «Сатурном», футболисты, полагаю, отнюдь не восхитились бы тренерским великодушием. А сами бы в следующий раз проигнорировали мед-обследование или опоздали на установку. Такова жестокая реальность управления футбольной командой: чуть отпустишь вожжи, дашь слабину, простишь кому-то прегрешение — и в следующий раз другой, нарушив правила, заявит: «Почему ему можно, а мне — нельзя?» И собрать разломавшийся механизм будет уже невозможно. Черчесов — никакой не самодур. Перед матчем с «Москвой» он на пять (!) дней отпустил Моцарта в Италию к жене, находившейся на девятом месяце беременности. Тренер видел, что бразилец мыслями далеко от Тарасовки — и, когда появилась такая возможность, отправил его к родному человеку. Спустя неделю Моцарт вернул долг Черчесову, прекрасно отыграв против «горожан». А когда еще через какое-то время в собственный день рождения забил пенальти «Байеру» из Леверкузена, подбежал к телекамерам и покачал виртуальную колыбельку. Этим традиционным для футболистов жестом Моцарт дал понять: его ребенок появился на свет… Но простить перед «Сатурном» Торбинского главный тренер не мог. И так вышло, что в том матче, завершившемся нулевой ничьей, была решена судьба золотых медалей. Не в пользу «Спартака». Красно-белые в Раменском играли скверно. За чемпионство так не бьются. На следующий день, приехав в Тарасовку, Черчесов шесть часов (!) просидел один в своей комнате, пытаясь понять, что же в решающий момент произошло с его футболистами. И виноват ли в этом он сам. И если виноват, то в чем именно. Может, когда-нибудь тренер и расскажет, к каким выводам пришел в те часы тарасовского одиночества. Но одного он, уверен, не скажет никогда — что перед Раменским совершил ошибку с Торбинским. И не только не скажет — не подумает даже. С какой стати, если в Подмосковье не заладилось у футболистов, которые истово готовились к матчу и соблюдали дисциплину, к ее нарушителю Торбинскому должен был прийти звездный час? Что и почему в этой ситуации неправильно сделал Черчесов? ***** На следующий день Торбинский вместе со всеми явился на разбор прошедшей игры. Черчесов его не пустил. В матче футболист не участвовал, и тренер не счел нужным посвящать его в подробности того, к чему полузащитник отношения не имел. Тренер высказался примерно так: — В среду, после выходного, приезжай, поговорим. Если я почувствую, что сердцем ты уже не здесь — в команде тебя больше не будет. В среду разговор состоялся. А в субботнем поединке против «Ростова», ко всеобщему изумлению, Торбинский появился в стартовом составе «Спартака». Мало того — отдал великолепную голевую передачу Веллитону. А еще несколько дней спустя — был едва ли не лучшим в победном матче с «Байером», и заработал пенальти, с которого Павлюченко открыл счет. Черчесов верит в свою интуицию. Поговорив с Торбинским, он почувствовал, что футболист — по-прежнему спартаковец. За ошибки перед матчем с «Сатурном» Дмитрий уже расплатился. А теперь, когда этого уже никто не ожидал, тренер вернул его в состав — и в ответ получил страстный, неравнодушный футбол. Футбол по Черчесову. И по Торбинскому тоже. Жаль, что в следующем году они будут порознь. Жаль, что Торбинский уходит в «Локомотив», не зная даже, кто там будет его тренировать — Бышовец-то после провала в чемпионате и серии скандалов обречен. Может, все у него в новом клубе сложится счастливо — как, например, у Сергея Игнашевича, при схожих обстоятельствах и при таком же отношении болельщиков переходившего из «Локомотива» в ЦСКА. Дай бог. Скорее всего, фанаты «Спартака» Торбинского за этот переход никогда не простят. А не прощать-то надо руководство клуба, которое на своих воспитанников, пришедших в «Спартак» еще детьми, обращает внимание в последнюю очередь. Возможно, эта история и станет уроком для людей с Покровского бульвара, а главное — для одного человека из гигантского офиса «ЛУКОЙЛа» на Чистых прудах. Вот только — сомневаюсь. Потому что не «Спартак» в себе большинство из них любит, как призывал когда-то Николай Петрович Старостин. А себя в «Спартаке». В спартаковской бейсболке. На спартаковской зарплате. При спартаковской популярности. «Спартака» в себе им и не хватает, чтобы третий чемпионат подряд команда заканчивала сезон не второй, а первой. И чтобы жить в мире и согласии со своими болельщиками — тоже. Их, спартаковских болельщиков, одним результатом не возьмешь. Их надо уважать и ни на секунду не забывать о том, что «Спартак» создан и живет ради них. А еще быть с ними честными. Иначе нельзя: любую фальшь эти люди, такие разные за пределами стадиона и такие одинаковые в своей вере внутри него, чувствуют сразу. Сегодняшний «Спартак», конечно, далеко не так фальшив, как четыре — пять лет назад. Но и настоящим, увы, его пока не назовешь. Или — не пока? И больше никогда не будет того «Спартака», на чистых и справедливых идеалах которого мы воспитывались? Неужели «Спартак» XXI века полностью соответствует новому времени — жесткому и циничному, в котором нет места романтике? Неужели «Спартак» стал таким же, как все? Мне очень, очень не хочется себе в этом признаться. А вам? |
||
|