"Сара Груэн. Воды слонам! " - читать интересную книгу автора

рядами, постоянно ударяясь о кого-нибудь коленями и поднимаясь на цыпочки.
Пока я иду к двери, за моей спиной нарастает шепот.
Декан Уилкинс пристально смотрит на меня.
- Пойдемте с нами, - говорит он.
Судя по всему, я сделал что-то не то.
Мы выходим в коридор. Макгаверн покидает аудиторию последним и
закрывает за собой дверь. И вот оба стоят передо мной со строгими лицами,
скрестив руки на груди.
Мысли в голове несутся вскачь, я принимаюсь перебирать каждый свой шаг.
А что, если в общежитии был обыск? А вдруг они нашли ликер Эдварда? Или,
хуже того, его эротические комиксы? Господи, да отец убьет меня, если я
сейчас вылечу. Тут уж никаких сомнений. Не говоря уже о матери - она этого
просто не переживет. Может, я и выпил немного виски, но, во всяком случае,
не имею никакого отношения к тому, что происходило в коровнике...
Декан Уилкинс, глубоко вдохнув, смотрит прямо на меня и кладет руку мне
на плечо.
- Сынок, произошла авария, - он ненадолго умолкает. - Автомобильная
авария, - на этот раз он молчит дольше. - Там были твои родители.
Я смотрю на него в упор: что-то он скажет дальше?
- Но они... Ведь они?...
- Увы, сынок. Все произошло мгновенно. Ничего нельзя было сделать.
Я смотрю на него, пытаясь не отводить взгляда, но у меня не получается,
его лицо уменьшается и исчезает в конце длинного черного туннеля. Перед
глазами мелькают звездочки.
- С тобой все в порядке, сынок?
- Что?
- Все в порядке?
И вот он вновь передо мной. Я моргаю, не понимая, о чем это он. Ну что
может быть в порядке, к чертям собачьим? Потом до меня доходит: ему
непонятно, почему я не плачу.
Прочистив горло, декан продолжает:
- Тебе придется поехать домой. На опознание. Я отвезу тебя на вокзал.
Полицейский инспектор, член нашей общины, ждет меня на платформе в
штатском. Он неловко кивает и напряженно пожимает мне руку. И, будто бы
одумавшись, стремительно заключает в объятия. А потом громко хлопает по
спине и обрушивает на меня целый град тычков и всхлипов. И везет в больницу
на собственной машине, двухлетнем фаэтоне, который, должно быть, стоит
бешеных денег. Поистине, многие вели бы себя иначе, если бы знали, что
случится в том памятном октябре.
Коронер ведет нас в подвал и проскальзывает за дверь, оставив нас ждать
в вестибюле. Несколько минут спустя появляется медсестра и, распахнув дверь,
без лишних слов приглашает нас войти.
Окон в комнате, куда мы попадаем, нет. Стены голые, если не считать
часов. Пол выстлан оливково-белым линолеумом, а посередине комнаты - две
каталки. На каждой - тело под простыней. Уму непостижимо. Я не понимаю даже,
где голова, а где ноги.
- Готовы? - спрашивает коронер, проходя между ними.
Я сглатываю и киваю. Кто-то кладет мне руку на плечо. Инспектор.
Сначала коронер открывает тело отца, потом - тело матери.
Мои родители выглядели совсем не так, но кто же это, если не они?