"Сара Груэн. Воды слонам! " - читать интересную книгу автора

ничем не заполнена. Бороться с ними я уже бросил.
Вот и сейчас они громыхают и рокочут вокруг меня.
Чувствуйте себя как дома, друзья мои. Побудьте еще немного. Ах да, вы и
так уже неплохо устроились.
Чертовы тени.


ГЛАВА 2

Мне двадцать три, и я сижу рядом с Кэтрин Хейл. Вернее, это она сидит
рядом со мной, ведь она вошла в аудиторию позже и небрежно скользнула на
скамью, коснувшись меня бедром, а потом, покраснев, отпрянула, как будто у
нее это вышло случайно.
Кэтрин - одна из четырех девушек в наборе 1931 года, и нет пределов ее
жестокости. Я уже сбился со счета, сколько раз мне доводилось думать: "Боже
мой, боже мой, неужели она наконец мне даст? - и всякий раз меня как
огорошивало: - О господи, она что, хочет, чтобы я остановился?! СЕЙЧАС?!"
Насколько мне известно, я старейший девственник на земле. Конечно, в
моем возрасте добровольно ни в чем подобном не признаются. Даже мой сосед по
комнате Эдвард утверждает, что преуспел в покорении женских сердец, хотя я
склонен полагать, что если он и видел голую женщину, то разве что в
эротическом комиксе. Не так давно мои товарищи по футбольной команде
заплатили одной бабе по четвертаку с носа и по очереди отымели ее в
коровнике. Но я, хоть и надеялся навсегда распрощаться с девственностью в
Корнелле, заставить себя присоединиться к ним не смог. Просто не смог.
Шесть долгих лет я препарировал, кастрировал, принимал роды у кобыл,
ковырялся рукой в стольких коровьих задах, что ни в сказке сказать, ни пером
описать, и вот наконец через десять дней мы с моей неразлучной тенью по
имени Девственность покинем эту Итаку и отправимся в Норидж, где отец ждет
не дождется, чтобы я разделил с ним ветеринарную практику.
- Перед вами пример утолщения дистального отдела тонкого кишечника, -
бесстрастно произносит профессор Уиллард Макгаверн, вяло тыча указкой в
скрученные кишки мертвой пестрой козы. - Это утолщение, наряду с увеличением
брыжеечных лимфатических узлов, однозначно указывает на...
Дверь со скрипом открывается, и профессор Макгаверн поворачивается, не
вынимая указки из козьих внутренностей. В аудиторию стремительно врывается
декан Уилкинс. Взбежав к кафедре, он принимается совещаться с профессором,
он приблизился к нему настолько, что они чуть ли не упираются друг в друга
лбами. Уилкинс торопливо шепчет, а Макгаверн тем временем обводит
обеспокоенным взглядом ряды слушателей.
Студенты вокруг меня начинают нетерпеливо ерзать. Кэтрин замечает, что
я смотрю на нее, и закидывает ногу на ногу, томно одергивая пальчиками юбку.
Я сглатываю и отворачиваюсь.
- Якоб Янковский!
Я испуганно роняю карандаш. Он укатывается под ноги Кэтрин. Я
прокашливаюсь и вскакиваю, ловя на себе взгляды пятидесяти пар глаз.
Да, сэр?
- Мы можем переговорить?
Я закрываю тетрадь и кладу ее на скамью. Кэтрин достает укатившийся
карандаш и, возвращая его мне, не сразу отнимает руку. Я прохожу между