"Иржи Грошек. Реставрация обеда " - читать интересную книгу автора

Внезапно Корнелий Тегет плюнул на пол и проговорился:
- Я бы хотел стать летописцем.
- А что мешает? - поинтересовался я. - Сейчас на дворе самое лето.
Корнелий Тегет тяжело вздохнул с видом человека, обреченного платить
налоги:
- Ты знаешь, сколько на мне всяких ручек и ножек?..
Я пересчитал - ничего особенного. Но Корнелий Тегет принялся обрывать
на себе многочисленные ручки и ножки, словно "Лаокоон, удушаемый змеями".
Это мимическое представление длилось минуты три, после чего Корнелий Тегет
пояснил:
- И все цепляются за меня и просят жрать!
Каждый, кто рассчитывает на сострадание, должен для начала похудеть. А
не хлопать себя по пузу для пущей убедительности.
- Давай-ка сделаем вот что... - сощурился Корнелий Тегет. - Ты мне
продашь свой папирус за двадцать лепешек с сыром!
- Лучше расстанемся по-хорошему, - в ответ предложил я.
Из уважения к автору "Сатирикона" я готов был поторговаться, но из
любви к искусству и не думал соглашаться менее чем на триста драхм.
- Я думаю, - предупредил меня Корнелий Тегет, поскольку пауза
затягивалась. - Я думаю, что читать намного сложнее, чем писать. И хотя я
не умею ни того ни другого, но предполагаю, что за использованный кусок
папируса нужно заплатить...
- Триста драхм, - подсказал я.
- Вдвое меньше, - закончил Корнелий Тегет. - Как человек творческий, я
иногда продаю пожеванные лепешки, но как человек честный - на треть
дешевле. Иначе их никто не берет.
Тут я принялся заверять неразумного трактирщика, что вложенные в
произведения искусства деньги никогда не пропадут...
- Будет надежнее, - отмахнулся Корнелий Тегет, - закопать мои деньги
на заднем дворе. Для этого мне нужен большой сундук, а не папирус.
Подозревая, что сделка не состоится, я стал прикидывать, как бы выйти
из помещения. Но справа меня караулили "шкряги", слева - Приап с
растопыренными фаллосами, а прямо - Корнелий Тегет загораживал дорогу и
размышлял вслух:
- Что общего во всех папирусах? Там нет ни слова про Корнелия
Тегета...
И я не стал его в этом разубеждать. Просто подумал, что книга, которую
принес мне давешний хиромант, сильно подпорчена. Утрачены целые страницы
про меня, Сестерцию и других людей. Даже заглавие ободрано наполовину:
"Жизнь двенадцати...". "Посланников!.." - подумал я и согласился эту книгу
отреставрировать.


ехал грека через реку

"..Александру привет! Посылаю тебе зарисовку, которая накарякана под
впечатлением от поездки в Грецию. Воспоминаний так много, что, может быть,
сподоблюсь и на роман. Уже есть название - "Фриштык на кладбище". Готовься
стать персонажем. Привет жене! Ваш..."