"Ариадна Громова, Рафаил Нудельман "В Институте Времени идет расследование" [NF] (детс.)" - читать интересную книгу авторахмыкнул и официальным тоном сказал, что он меня отпускает, поскольку
сегодня нечего рассчитывать на мою работоспособность, а если что, так мне позвонят. - Завтра-то выйдешь на работу нормально, я надеюсь? - спросил он. По голосу его я понял, что он не очень-то надеется, и это меня тоже обозлило. - Приложу усилия, - угрюмо ответил я. - Отмобилизую скрытые резервы организма, если они у меня обнаружатся. - Ну-ну, ладно! - примирительно сказал Шелест. - Все мы все понимаем, не чурки с глазами, чего ты ершишься-то? - И, помолчав, добавил: - Ты завтра зайди ко мне с утра... нет, с утра я уеду в горком, лучше к концу дня. Поговорим-побеседуем, ладно? - Ладно, - сказал я, - пока! Я понимал, что жизнь есть жизнь, что в лаборатории мне одному работать нельзя и что Шелест, наверное, сегодня же будет советоваться с директором, кого передвинуть на место Аркадия. Я даже думать не хотел, кого они пришлют, эта лаборатория без Аркадия для меня не существовала... Лучше уйти отсюда поскорей - может, на воздухе мне станет легче... Я ушел подальше от центра, побродил по тихим зеленым уличкам окраины, потом решил поехать в лесопарк, к нашей любимой скамейке над обрывом. Туда мы с Аркадием обязательно отправлялись, если какое-нибудь дело не ладилось. Аркадий уверял, что в зоне этой скамейки создался специфический микроклимат, способствующий правильному решению проблем хронофизики. Поехал я в лесопарк, добрался до нашей скамейки и уселся, откинувшись на ее выгнутую решетчатую спинку. Скамейка была врыта в землю под двумя всегда срывал листок и растирал пальцами при разговоре. Я отчетливо увидел, как шевелятся его длинные смуглые пальцы, растирая зеленый листок, и прижмурился от внезапной боли в сердце... Внизу, под обрывом, сверкала солнечной рябью спокойная река, на пологом берегу, в Заречье, белели средь зелени садов невысокие уютные домики, и на секунду мне отчаянно захотелось туда, в один из тамошних зеленых двориков с разноцветными гирляндами сохнущего белья, с пестрыми половичками, развешанными на дощатых заборах, с ленивыми и величественными кошками и важными голубями - в те места, где течение времени кажется резко замедленным, почти застывшим, где все привычно, а потому ясно и понятно. Я знал, что это лишь видимость, что от времени никуда не спрячешься, оно все равно потащит за собой, да и не так уж ясна и рациональна даже самая распростая жизнь, а все же... "Нет уж, некуда бежать, - сказал я себе, - а если б и было куда, так что? Друг твой погиб, а ты даже не пробуешь выяснить, почему это случилось. Ученый ты или нет? Способен ты логически мыслить в любых обстоятельствах или у тебя эта способность возникает только в связи с должностью, при соответствующих условиях?" Я встал, прошелся туда-сюда, снова сел, но уже не откидывался на спинку скамейки, а принял сугубо рабочую позу - согнулся и начал чертить прутиком по песчаной проплешине у своих ног. - Ладно, - сказал я вслух, убедившись, что никого поблизости нет, - попробуем для начала изложить известные нам факты. Их маловато, но все же они есть, и противоречия между ними тоже есть. |
|
|