"Ольга Громыко. Капкан для некроманта" - читать интересную книгу автора

а тишком стаскивать на задний двор и закапывать возле уборной, чтобы запах
перебивало".
-Рыжая!
Псина на бегу вильнула хвостом, показывая, что приняла мою критику к
сведению. Более оригинальные клички к ней не липли, хотя мы перебрали
несколько дюжин. Дольше всего продержалась предложенная Вересом Гшыха, пока
знакомый тролль, ухмыляясь от уха до уха, не объяснил мне, что означает это
слово, и собака снова стала просто Рыжей.
За первым же поворотом деревянная мостовая сменилась каменной. Солнце
еще не успело скатать расстеленные возле домов тени, и от булыжников приятно
веяло холодком.Я долго не хотела перебираться в Стармин, но Верес был прав:
после войны в мелких городках, а особенно деревеньках на отшибе, было
неспокойно. Ладно еще мародеры илипрячущиеся от Ковена колдуны-ренегаты, но
загрызней до сих пор никак не могли переловить - слухи о них приходили то с
севера, то с юга. Да такие, что хотелось не только запереться в погребе, но
и закопаться там в бочке с квашеной капустой. Команды боевых магов по
пять-шесть человек постоянно прочесывали леса, однако твари были хитры и на
ловцов бежать не желали. Зато терпеливо выжидали, пока кто-нибудь из
охотников потеряет бдительность... и не напрасно. Порой я не видела Вереса
по месяцу и начинала не на шутку беспокоиться - в чем, разумеется, никогда
не признавалась.
В самом начале, когда я только-только закончила выметать мусор из
углов, колдун как бы между прочим спросил, сколько мне нужно на прожитье.
Естественно, я тут же ощерилась и гордо заявила, что это его не касается.
Мужчина философски пожал плечами и спрятал кошель, даже не пытаясь спорить,
что несколько меня озадачило и даже обидело. Все-таки он отец Ройма, хоть я
и упрямо твердила, что это было только мое решение и колдун нам ничем не
обязан...
Разгадка наступила через три дня, когда Верес уже уехал из города: по
утрам у нашей двери стали появляться то головка сыра, бережно завернутая в
полотенце, то кольцо колбасы или корзина яблок. Оказывается, подлый колдун
тишком работал в округе, беря плату натурой и уговариваясь с хозяевами, куда
ее принести.
Так оно и повелось. Я смущенно ворчала, Верес же только ухмылялся, ибо
к его приездам добро бывало уже съедено или хотя бы надкусано и для
демонстративного возвращения не годилось.
В общем, все было так прекрасно, что я начинала уже тревожиться: чем
мне придется рассчитываться с судьбой за столь щедрый кредит?..
За раздумьями и воспоминаниями я как-то незаметно дошла до центра
города, откуда уже видны были шпили Школы Чародеев. До рынка оставалось
рукой подать, мимо безымянной корчмы и в горку. По утрам этой дорогой мало
кто пользовался, уж больно крутой подъем, зато в обед тут было не
протолкнуться от возвращающегося с торжища народа.
Корчма, отстроенная и открывшаяся всего месяц назад, еще не работала.
На приставленной к стене лестнице опасно колыхался Безник - худой, лысоватый
и добродушный дядька, - собственноручно подновляя вывеску над входом в свое
заведеньице. Завсегдатаи, давясь от хохота, с удовольствием рассказывали эту
печальную историю всем желающим.
У корчмаря, на его беду, имелся художественный вкус, и ни один из
местных стеномазов ему не угодил. Тогда Безник решил намалевать "лицо