"Бальтасар Грасиан. Критикон " - читать интересную книгу автора

- Коль все это правда, что же тогда ложь?
- Сама посуди, дошло до того, что меня сделали безглазым, хотя зрение у
меня отменное да и всегда было таким, - пусть подтвердят мои стрелы.
Заладили одно - слепой, слепой. Слыхана ли этакая клевета, этакая нелепость?
Изображают меня с повязкой на глазах, и не только Апеллесы - художникам,
известно, закон не писан - и поэты, коим врать да сочинять положено; нет,
даже мудрецы и философы и те поверили в такую чушь, а этого я уже не могу
стерпеть. Ну, скажи на милость, любезная Фортуна, есть ли на свете хоть одна
страсть, которая бы не ослепляла? Разве гневливый, придя в бешенство, не
слепнет от ярости? Разве доверчивый не действует вслепую, ленивый не спит
наяву, тщеславный не слеп, как крот, к своим недостаткам, лицемер не живет с
бревном в глазу? Гордец, игрок, обжора, пьяница и все прочие, разве не
слепнут они от своих страстей? Почему же мне, именно мне, вздумали завязать
глаза, да еще сперва их выколоть, и величают меня уже не по имени, а просто
Слепой? Ведь все как раз наоборот: я и рождаюсь благодаря зрению, и расту от
взглядов, питаюсь созерцанием, вечно бы хотел смотреть, весь обратиться в
зрение и, как орел, прямо глядящий на солнце, не сводить глаз с любимого
предмета. Вот в чем моя обида. А ты что скажешь? Ну, на что это похоже!
- На меня похоже, - отвечала Фортуна. - Со мною ведь точно так же
обошлись, а потому давай утешимся оба. Все же у тебя, Амур, и у твоих
подопечных, признайся, есть одно весьма странное свойство, почему вас по
праву и поделом слепыми называют: вы полагаете, что вокруг вас все слепы,
думаете, что все ничего не видят, не замечают, не знают; влюбленным
мерещится, будто у всех окружающих повязка на глазах. Вот в этом-то и
причина, поверь, что тебя называют слепым, - око за око!
Ежели кому понадобится подтверждение сей басни в жизни, пусть послушает
повесть Критило о его юных годах и горьком житейском опыте.
- Страшное горе велишь ты мне пережить снова *, - так начал Критило, -
словами его не передать. Сколь приятен был для меня твой рассказ, столь же
тягостен будет мой. Ты, счастливец, вырос среди зверей, я же, увы, среди
людей, где всяк всякому волк, то бишь, человек, что еще хуже. Ты поведал
мне, как вошел в мир, я же расскажу, как из мира ушел, и ушел в таком виде,
что сам себя не узнаю; потому рассказ мой будет не о том, кто я есмь, но кем
был. Мне говорили, что я родился на море, - охотно этому верю, судя по
непостоянству моей фортуны.
______________
* Стих из "Энеиды" (II, 3) Вергилия в начале рассказа Энея о гибели
Трои, к которому он приступает по повелению царицы Дидоны.

Произнося слово "море", Критило обратил на море свой взор и тотчас с
великой поспешностью вскочил на ноги. Минуту стоял он недвижим, как бы не
веря своим глазам, затем, указывая вдаль, воскликнул:
- Ты не видишь, Андренио? Не видишь? Гляди туда, вон туда, вдаль. Что
ты видишь?
- Вижу, - отвечал юноша, - летящие горы, стаю крылатых морских чудищ, а
может, это плавающие тучи.
- Нет, нет, это суда, - сказал Критило, - но ты правильно назвал их
"тучами" - из них проливается на Испанию золотой дождь.
С изумлением глядел Андренио на приближавшиеся суда, радуясь и
восторгаясь. Критило же сокрушенно вздыхал и стонал.