"Джон Гришем. Король сделки" - читать интересную книгу автора

портфеля бумаги и просунул их в щель под перегородкой.
- Подпиши там, где отмечено красными галками. Дня через два я приду
снова.
Текила не обратил на бумаги никакого внимания.
- Что со мной будет? - спросил он.
- Поговорим об этом позже.
- Когда меня выпустят?
- Наверное, не скоро.

Глава 4

Люди, руководившие центром реабилитации, не видели нужды прятаться от
проблем и не предпринимали попыток отдалиться от зоны военных действий, на
полях сражений которой собирали свой печальный урожай. Центр не был ни
тихим заведением, расположенным в сельской местности, ни традиционной
клиникой в хорошем районе города. Его обитатели прибывали с улиц и
возвращались обратно на улицы.
Лагерь выходил на северо-западную Дабл-Ю-стрит, оттуда был виден ряд
заколоченных досками двухквартирных домов, которые иногда использовали в
своих целях наркодилеры. Неподалеку как на ладони лежала печально известная
старая заправочная станция, ныне пустующая. Там оптовики встречались с
розничными торговцами и совершали свои операции, не заботясь о том, что их
могут увидеть. По неофициальным данным полиции, на пустыре возле заправки
находили больше начиненных пулями трупов, чем в любом другом районе округа
Колумбия.
Клей медленно ехал по Дабл-Ю-стрит. Все двери в машине были заперты,
руки судорожно впились в руль, глаза стреляли по сторонам, уши ожидали в
любой момент услышать роковой звук выстрела. Белый человек в этом гетто
представлял собой желанную мишень в любое время суток.
Реабилитационный лагерь располагался в старом складском помещении,
давно брошенном последним из тех, кто использовал его по назначению,
проклятом городом и купленном на аукционе за несколько долларов кем-то, кто
не ставил себе целью извлечение прибыли, но тем не менее видел некий прок в
подобной покупке. Это было несуразное массивное строение, кирпичные стены
которого от основания до крыши украшали бордовые граффити, во многих
доступных местах уже замалеванные поверху местными мастерами "настенной
живописи". Здание простиралось на целый квартал. Оконные и дверные проемы,
выходящие на улицу, тоже раскрашенные, были наглухо зацементированы, так
что не требовалось ни забора, ни колючей проволоки. Любому, кто задумал бы
побег, понадобились бы кувалда, кайло и целый день непрерывного
изнурительного труда.
Клей припарковал свою "хонду-аккорд" прямо у дома и посидел в машине,
размышляя, рвануть ли бегом ко входу или убраться отсюда подобру-поздорову.
Над толстенной двойной дверью висела маленькая табличка: "Реабилитационный
лагерь. Частное владение. Вход запрещен". Будто кто-нибудь мог захотеть
сюда войти. Вокруг сшивалась обычная компания типичных уличных персонажей:
кучка молодых здоровяков с карманами, без сомнения, набитыми наркотиками и
орудиями нападения, способными отразить полицейскую атаку; парочка
цепляющихся друг за друга алкоголиков - похоже, муж и жена, ожидающие
свидания с кем-то, кто находился в лагере. По долгу службы Клею приходилось