"Джон Гришем. Дело о пеликанах [D]" - читать интересную книгу автора

этим. Это раздражало республиканцев. Они чувствовали себя обманутыми,
особенно когда он обнаруживал скрытый энтузиазм к отстаиванию прав
преступников. Используя едва заметное идеологическое усилие, он быстро
покинул правых, переместился к центру, затем влево. Потом вместе с
учеными-юристами, почесывающими свои маленькие козлиные бородки, Дженсену
захотелось повернуть вправо и присоединиться к судье Слоуну в выражении
одного из своих отвратительных антиженских разногласий. Дженсен не любил
женщин. Он никак не реагировал на мольбу, скептически относился к свободе
слова, симпатизировал протестующим против налогообложения, безразлично
относился к индейцам, боялся чернокожих, был несговорчив с
порнографистами, мягок с преступниками и довольно постоянен в защите
окружающей среды. И что еще больше усилило тревогу республиканцев, которые
попортили немало крови, чтобы добиться его утверждения на должность,
Дженсен проявил беспокоящую всех симпатию к правам гомосексуалистов.
По личной просьбе ему передали неприятное дело Дюмона. Рональд Дюмон
жил в течение восьми лет со своим любовником. Это была счастливая парочка,
целиком посвятившая себя друг другу и полностью удовлетворенная, чтобы
делиться жизненным опытом. Они хотели пожениться, но законы штата Огайо
запрещают такой союз. Потом любовник заболел СПИДом и умер ужасной
смертью. Рональд точно знал, как похоронить его, но тут вмешалась семья
возлюбленного и отстранила Рональда от участия в заупокойной службе и
погребении. Обезумев от горя, Рональд предъявил иск семье, обвиняя ее в
нанесении эмоционального и психологического ущерба. Дело "гуляло" по
низшим судам шесть лет и неожиданно очутилось на столе у Дженсена.
Предметом обсуждения были права парней-"супругов". Дюмон превратился
в боевой клич для активистов молодежного движения. Простое упоминание
имени Дюмона вызывало уличные стычки.
И вот дело у Дженсена. Дверь в его небольшой кабинет закрыта. Дженсен
и три его помощника сидят за круглым столом. Они уже два часа "убили" на
дело Дюмона и ни к чему не пришли. Они устали спорить. Один из
сотрудников, либерал, выпускник Корнеллского университета, настаивал на
широких гарантированных правах для партнеров. Дженсен тоже так считал, но
не был готов открыто признать это. Двое других были настроены скептически.
Им, как и Дженсену, было известно, что получить по данному делу
большинство в пять из девяти голосов членов Верховного суда невозможно.
Разговор перешел на другие дела. - Шеф сердится на вас, Гленн, - произнес
служащий из Дьюка. Они обращались к нему по имени в его кабинете. "Судья"
- такое неуклюжее обращение. Гленн потер глаза.
- Что еще нового?
- Один из его служащих специально уведомил меня о том, что шеф и ФБР
обеспокоены вашей безопасностью. Говорит, что вы несговорчивы, и шеф,
пожалуй-таки, встревожен. Он хотел, чтобы я передал это дальше. Все было
передано через цепочку из клерков. Все.
- По всей видимости, он действительно обеспокоен. Это его работа.
- Он хочет дать еще двоих фэбээровцев-телохранителей, и они просят о
доступе в вашу квартиру. И ФБР хочет, чтобы вас возили на работу и с
работы. А еще они хотят ограничить ваши поездки.
- Я уже слышал об этом.
- Да, мы знаем. Но клерк сказал, будто шеф хочет, чтобы мы убедили
вас взаимодействовать с ФБР - ради сохранения вашей жизни.