"Джон Гришем. Дело о пеликанах [D]" - читать интересную книгу автора

- Знаю. Но ваше отсутствие будет очень подозрительно.
- Я отправлюсь в Уолтер-Рид с жалобами на боли в спине. Раньше такое
срабатывало.
- Нет, шеф. Повторные выборы в следующем году. Вы должны удерживаться
от посещения госпиталей. Президент оперся ладонями о стол и встал.
- Черт возьми, Флетчер! Я не могу присутствовать на службе в церкви,
потому что не смогу сдержать улыбку. Его ненавидели девяносто процентов
американцев. Они будут любить меня, если я не отправлюсь туда.
- Протокол, шеф. Хороший вкус. Вас сожжет пресса, если вы не будете
присутствовать там. Послушайте, это не повредит. Вам не нужно говорить ни
слова. Просто сбросьте напряжение, выглядите по-настоящему печальным и
позвольте, чтобы фотокамеры изобразили вас в соответствующем виде. Это
займет немного времени.
Президент схватил клюшку и слегка присел для удара по оранжевому мячу.
- Тогда мне нужно пойти и на похороны Дженсена.
- Обязательно. Но без надгробной речи.
Он ударил по мячу.
- Я встречался с ним лишь дважды, вы знаете.
- Знаю. Давайте просто спокойно поприсутствуем на обеих службах,
ничего не говоря, а потом исчезнем.
Он снова ударил по мячу.
- Думаю, вы правы.


Глава 9


Томас Каллахан спал допоздна и в одиночестве. Он лег спать поздно, в
трезвом состоянии и один. Третий день подряд он отменял занятия. Наступила
пятница, завтра служба по Розенбергу, и из-за уважения к своему идолу он
не будет учить конституционному праву до тех пор, пока этого человека
достойно не проводят на покой.
Он заварил кофе и теперь сидел в халате на балконе. Температура
воздуха как в шестидесятые годы. Первое резкое похолодание, листопад, и
Дауфайн-стрит внизу казалась живым существом, охваченным бурной энергией.
Он кивнул старушке, имени которой не знал, стоящей на балконе дома через
улицу. Дом Бурбона находился в квартале отсюда, и туристы уже толпились
невдалеке со своими маленькими картами и камерами. Рассвет незаметно
приходил в квартал, но уже к десяти часам узкие улицы были заполнены
машинами для доставки грузов и такси.
В такое позднее время по утрам Каллахан частенько наслаждался своей
свободой. Он закончил юридическую школу двадцать лет назад, и большинство
его ровесников были заняты тягостной работой юристов на фабриках по
семьдесят часов в неделю. Два года он отдал подобной работе. Одно чудище в
округе Колумбия, с двумя сотнями юристов, вытащило его из Джорджтауна и
наняло на работу в уютное местечко, где первые шесть месяцев он писал
письма. Потом его перевели на "конвейер" на составление ответов на
вопросы, поставленные в письменной форме и касающиеся внутриматочных
устройств. Он работал по двенадцать часов в день и ожидалось, что рабочий
день увеличится до шестнадцати часов. Ему сказали, что если бы он мог